Я не хочу, чтобы он когда-нибудь смотрелся так, словно я сейчас его отошью. У этого мужчины сердце размером с озеро Онтарио. Я бы никогда не смогла быть такой доброй, каким был он к своей сумасшедшей бывшей. И всю последнюю неделю он осыпал меня любовью. Может быть, сейчас я чувствую себя немного перегруженной, но будь я проклята, если позволю ему подумать, что не заметила, какой он особенный.
Это больше, чем интуитивное ощущение.
– Уэс, – мягко говорю я. – Тебе лучше просто с этим смириться. Мы с Блейком по-настоящему вместе.
На лице Райли появляется удивление. А потом он широко улыбается.
– Ох, Джесси. Ты делаешь меня таким счастливым. – Он прижимает меня к стене лифта и целует.
Уэс издает приглушенный звук, но, к счастью, двери открываются. Когда Блейк отступает назад, я вижу, как мой брат отводит Уэса к одной из каменных колонн, которыми усеяно шикарное лобби, и тихо говорит ему несколько слов.
Держа Блейка за руку, я останавливаюсь.
– Прости за это. Я не знаю, почему Уэс ведет себя как сволочь.
– А, он успокоится. – Он сжимает мою ладонь. – Ты в порядке? Жаль, что я не могу тебя отвезти.
– Все нормально. – Это правда. Хоть услышу, что получила за экзамен хреновую оценку, я знаю, что смогу пожаловаться на это парню. Он выслушает и скажет что-нибудь милое. А потом снимет с меня одежду и заставит обо всем забыть.
Мы подходим друг другу. Я наконец-то это поняла.
На другом конце лобби Уэс глубоко и шумно дышит. Его плечи расслабляются. Он опускает подбородок и идет обратно, не отводя взгляда от Блейка.
– Ты будешь хорошо с ней обращаться, – говорит он. Это утверждение, а не вопрос.
Я закатываю глаза. У меня так сильно закатываются глаза, что я могла бы снабдить энергией вращающийся ресторан на вершине Си-Эн Тауэр
[48].
– Конечно, – заверяет его Блейк. – Тебе не о чем волноваться.
Уэс поглаживает подбородок и кивает.
– Ладно. Прости.
– Извинения приняты. – Мужчина ослепительно улыбается.
– В общем, эм, – Уэс прочищает горло, – мы немного опаздываем на тренировку. Я собирался отвезти Джейми на работу, но…
– Тебя надо подвезти в «Хаммере». – Блейк смеется. – Забавно от тебя это слышать.
Уэс изо всех сил старается выглядеть скромным, но он не особо скромный, поэтому для него это непросто.
– Пожалуйста. Я перестану быть сволочью.
– Это вообще возможно? – Блейк подбрасывает ключи в воздух и ловит. – Хорошо, братан. Поехали. Только не садись назад, потому что это место для нас с Джесс теперь особенное.
Уэс и Джейми приходят в ужас, но Блейк просто смеется. Он целует меня в лоб и обещает позвонить позже. А потом они с товарищем уходят.
– Итак. – Джейми сует руки в карманы. – Тебя подбросить? У меня теперь есть машина.
– Конечно.
Я следую за братом на парковку, но он хранит жуткое молчание. Когда мы садимся во внедорожник, он спрашивает:
– Почему ты не сказала? Зачем врать и говорить, что это шутка?
– Это была шутка. А теперь – нет.
Он бросает на меня взгляд.
– И где тут логика?
– С Блейком логика не всегда есть, – замечаю я. – Но он все равно прекрасен.
Джейми фыркает.
– Надо теперь ждать неприятностей.
– Почему? – Я уже готова обидеться. Семья всегда ждет от меня худшего.
– Ну, на вашу свадьбу он захочет блесток и животных из зоопарка, – со смешком отвечает Джейми.
– Какую свадьбу? Я сказала, что встречаюсь с ним, а не выхожу за него замуж.
Мой брат секунду молчит.
– Я знаю, что ты боишься серьезных отношений. Но теперь, когда я отхожу от шока, я даже могу представить вас вместе. Блейк – такой парень, что когда он влюбляется, то очень сильно. До сегодняшнего дня я ни разу не слышал, чтобы он говорил о ком-то так, как о тебе.
О боже. Комок встает в горле, когда я думаю, как хорошо Блейк обращался с бывшей. Господи, я надеюсь, что не облажаюсь. Не могу отрицать, что я, по словам брата, боюсь серьезных отношений. Самые долгие отношения продлились девять недель, и посреди них были двухнедельные весенние каникулы.
– Я буду для него хорошей девушкой, – тихо говорю я.
Джейми улыбается, и в его взгляде нет никакого осуждения. Если повезет, то это не изменится.
Брат оставляет меня у общежития, и я торопливо переодеваюсь. Вайолет сидит в комнате на кровати.
– Эй, как прошли каникулы? – спрашиваю я, выскальзывая из вчерашней одежды. Беру рубашку и надеваю ее, а потом замечаю, что она молчит. – Вайолет? – спрашиваю я, поворачиваясь. – Ты в порядке?
У нее красные глаза.
– Я сходила на встречу.
– Уже? – Я сую ноги в чистые брюки. – Неужели все прошло плохо? – Представить не могу, чтобы соседка завалила экзамен. Мисс Всезнайка хорошо к нему подготовилась.
– Я получила четверку за фармакологию, – признается она, всхлипывая.
– Боже, хотелось бы мне «отлично», – говорю я, находясь в поиске носков.
– Мама меня убьет.
Это привлекает мое внимание.
– Почему? Это же абсурд.
Вайолет вздыхает.
– Я выслушаю лекцию о том, как мы должны подавать пример. Семейство Смитов сотню лет показывало мастерство в медицине и бла-бла-бла.
– Стой, что? А с тобой это как связано?
– Через эту школу. Через это место. У родителей раздутое мнение о нашей важности.
Я обдумываю это, надевая носки. Школа медицины и сестринского дела имени Смита всегда была для меня просто названием, выгравированным на известняковом фасаде.
Но… соседку зовут Вайолет Смит.
– Вот блин. Ты та самая Смит?
Она несчастно кивает.
– И четверка – это конец света, потому что над дверью висит твоя фамилия? – Я пытаюсь вникнуть в проблему, но через десять минут у меня самой встреча.
– Вот и накрылась весенняя поездка на Багамы, – обреченно констатирует Вайолет. – Я так ее ждала.
– Мне жаль, – искренне говорю я. Я чувствовала давление своей семьи, это уж точно. И я даже почти уверена, что заслужила его. – Но ты должна гордиться ради самой себя. Они не смогут лишать тебя поездок вечно. У тебя есть собственная жизнь.
Она сквозь слезы меня благодарит, на что я с трудом успеваю ответить. Я хватаю пальто и рюкзак, надеваю ботинки и убегаю.
