Все мое тело сводит судорогой от этих слов. Это больно. Он сейчас на самом деле заговорил о своей девушке? Чувствую себя так, словно глотнула кислоты. Во мне разгорается злость. Или, может быть, я чувствую себя преданной? Это не ревность, нет. Свидания Джексона не вызывают у меня чувства ревности.
Но это не значит, что я хочу о них слышать.
– Что ж. – Мэтт настороженно смотрит на нас с Джексоном по очереди. – Я позвоню тебе позже, чтобы обсудить детали, – обращается он ко мне.
Мне удается кивнуть.
– Хорошо.
– До скорого, Красотка.
Джексон снова хмурится.
В этот момент Мэтт слегка шлепает меня по попе и спокойно выходит из кабинета, а я продолжаю стоять и не верю произошедшему.
Я только и могу, что хватать ртом воздух в недоумении: мне злиться или радоваться? Возможно, он пытался заставить Джексона ревновать, нарочно называя меня Красоткой и шлепая, но… Зачем ему это? Может быть, он видел, как меня передернуло, когда Джексон заговорил о Мелинде?
Я разворачиваюсь и встречаю на себе раздраженный взгляд Джексона.
– Что это было? – требует он ответа.
– Мне стоит спросить тебя о том же, – выпаливаю я.
Он раскрывает рот.
– Ты шутишь? Что я сделал?
– Мы договорились, – огрызаюсь я. – Мы договорились не обсуждать свои личные отношения друг с другом, а ты только что начал рассказывать, как сильно твоя новая подружка любит оперу.
– Ты начала рассказывать о том, что идешь в оперу с Мэттом Эриксоном!
– Он начал об этом говорить, – сквозь зубы выдавливаю я.
– Не важно, в любом случае об этом заговорили. – Джексон сердито смотрит на меня. – С каких пор ты встречаешься с Мэттом Эриксоном?
– Я с ним не встречаюсь.
Он крепко сжимает челюсти.
– Так я только что сам придумал себе этот гребаный разговор?
Я вздрагиваю от его грубости, потому что Джексон обычно не ругается.
– Я хотела сказать, мы еще никогда не ходили на свидания, – неловко исправляюсь я. – Опера будет нашим первым. Он зашел пригласить меня.
– И ты согласилась.
– А должна была отказаться?
– Да! – У него краснеет лицо. – Он клиент, Хейлс! Мы не ходим на свидания с клиентами. Это против правил.
– Правил, которые мы установили для своих сотрудников, Джекс. Мы с тобой владеем этой компанией.
– Именно, – обрывает он. – Ты совладелица. Следовательно, ты должна служить примером. Нельзя, чтобы сотрудники думали, будто им позволено заводить отношения с нашими клиентами!
– Никто даже не знает, что Мэтт наш клиент. Только мы двое, – сдержанно отвечаю я. – И мои отношения не помешают бизнесу. – Я не собираюсь рассказывать ему о том, что нарушаю наши правила, выгуливая Руфуса. Черт.
– Что, если у вас ничего не получится и мы потеряем клиента? – вызывающе спрашивает Джексон. – Ты когда-нибудь задумывалась об этом?
– Мы с Мэттом взрослые люди. Даже если у нас ничего не срастется, он останется нашим клиентом. – Боже, я даже сама не думаю, что останется. – Если тебе это правда важно, я могу передавать его запросы другим сотрудникам.
Джексон нервно проводит рукой по своим волосам.
– Я не знаю. Просто это кажется непрофессиональным, Хейлс.
Я так возмущена, что мне сложно говорить.
– Серьезно? Зато когда ты поешь соловьем о своей избраннице перед клиентом – это профессионально?
– Я не пел, – холодно говорит он. – Думаешь, ты можешь тыкать мне своим хоккеистом в лицо, пока я буду молчать о женщине, с которой встречаюсь?
Мое сердце пронзает еще один укол боли.
На какое-то мгновение мы замолкаем и только смотрим друг на друга.
Я делаю глубокий выдох.
И он тоже.
– Джексон… – Всего два слога, но звучат они так несчастно. – Что происходит?
– Я не знаю, – его ответ такой же безрадостный.
Нам нужно еще какое-то время, прежде чем мы садимся рядом у края стола и оба смотрим прямо перед собой. Господи, как так получилось? Почему мы так отдалились друг от друга? Это мальчик, рядом с которым я выросла. Мальчик, в которого я влюбилась и за которого вышла замуж. Мы с Джексоном никогда не кричали друг на друга – ни разу – за все наши восемь лет брака. Я чувствую себя отвратительно из-за того, что это происходит сейчас.
Так много вопросов крутится на языке, пока я рассматриваю его элегантный профиль. Хочет ли он выкупить мою долю бизнеса? Хочет ли прекратить сотрудничество? Почему так тяжело представлять его рядом с другой женщиной? И почему я втайне радуюсь тому, что ему тяжело думать о другом мужчине рядом со мной?
Как мы к этому пришли?
Джексон откашливается.
– Я знал, что будет сложно, но не думал, что настолько, – признает он.
Я сглатываю слюну.
– Что?
– Встречаться с другими людьми. То есть мы разведены, но я все равно переживаю за тебя, Хейлс.
– А я за тебя.
– Мне… – Он смущенно замолкает. – Мне жаль, что я заговорил о Мелинде на пустом месте. Все это застало меня врасплох, и я просто начал защищаться в ответ.
– Я знаю. Все в порядке. Наверное, я слишком бурно отреагировала.
Сначала неуверенно, но он все-таки обнимает меня. Я опускаю голову ему на плечо, и эта поза кажется настолько родной, что у меня сжимает горло.
Раздается его голос, и на этот раз он полон чувства.
– Я просто не хочу, чтобы тебе сделали больно.
Я хмурюсь.
– Почему ты думаешь, что мне сделают больно?
– Эриксон – профессиональный хоккеист, – напоминает Джексон. – У профессиональных спортсменов есть определенная репутация, понимаешь? Я не хочу, чтобы он игрался тобой.
– Он не такой, Джекс.
Мне сложно объяснить, почему я так в этом уверена. Я видела Мэтта с его дочерьми, то, как нежно и заботливо он с ними обращается. Я знаю, что, если вечером у него нет работы, он чаще всего сидит дома, поэтому именно ночью он чаще всего отправляет заказы в «По пути»; и он всегда дома, когда нужно их принять. О многих других парнях из команды интернет только и успевает писать, они все время в центре внимания. Взять того же О’Коннора – хоккейные форумы постоянно пишут о том, что его заметили в ночном клубе в Ричмонде или видели, как он обжимался с моделью в баре на крыше. В то же время имя Мэтта почти никогда не всплывает на этих сайтах.
– Хочешь, я перестану обрабатывать его запросы? – предлагаю я.
– Нет, – Джексон вздыхает. – Мы с тобой друзья, правда, Хейлс?
