Ну вроде бы дурой ее никто не называл, но и хвалить особо не хвалили. Женщина все-таки. А у женщин, как известно, другие приоритеты, и любят их обычно совсем не за это. В смысле, не за ум. Во всяком случае, не за такой.
– Да, что-то в этом роде, – сказала Лиза вслух, подтверждая догадку собственного альтер эго. – Возможно, «отражение» самое верное слово. Но об этом тоже лучше никому не рассказывать. Даже Вадиму. Сама понимаешь, язык до цугундера доведет.
– Да, понимаю, – кивнула Лиза Линева, о чем-то напряженно размышлявшая последнюю минуту или две. – То есть я это потенциальная ты, я правильно понимаю?
– Да, – подтвердила Лиза Браге.
– Значит, в принципе, я способна на все то, что…
– Не на все, – покачала головой капитан Браге, – но на многое. Ты это имей в виду, Лиза. Ты способна на многое, о чем и не мечтала. Только палку не перегни! И знаешь что, займись спортом! Ты же молодая, здоровая, и раньше, помнится, горным туризмом занималась. Горы, сплав… Боевое самбо. Займись чем-нибудь вроде этого. Дзюдо, например. Стрелковый клуб. Бассейн. Восстанови форму. Не уподобляйся клушам из бухгалтерии! И еще, ты ведь красивая женщина, Лиза, и не старая еще. Обрати на себя внимание. Муж и ребенок в этом деле не помеха. А мужу, скорее всего, даже понравится.
– И то, что ты делала с Ильиным? – снова начиная краснеть, уточнила Лиза Линева.
– А что, Вадику это помешает? – прищурилась Лиза Браге.
– Нет, но…
– Если ты думаешь, что это неприлично, то ошибаешься. Забудь, будь добра, о моральном кодексе строителя коммунизма и живи для себя. Только другим об этом не рассказывай! Не надо. Дураки и сволочи. Не поймут! Или наоборот, поймут, но раззавидуются. Оно тебе надо?
– Да нет вроде бы…
– Ну, вот и ладушки! – улыбнулась Лиза, донельзя довольная состоявшимся разговором.
И знаешь что, я еще как-нибудь приду сюда… снова… К тебе лично, Лиза. Лады?
* * *
Разговор с Лизой Линевой оставил на душе у Лизы Браге тяжелый осадок. Вот вроде бы все в порядке: и поговорили хорошо, и новости услышала, утешительные со всех точек зрения, а удовлетворения не получила. Пожалуй, даже наоборот. Не успокоилась, чего следовало ожидать, основываясь на прежнем опыте, а напротив расстроилась. В прошлый раз если говорить об опыте, все случилось иначе. Повстречались, переговорили и расстались без сожалений. Во всяком случае, так чувствовала Лиза Браге. По ее ощущениям, та встреча попросту подвела черту под имевшими место сомнениями Лизы относительно своей цельности и идентичности. И более того, повстречав саму себя, продолжающую жить в привычной среде обитания, капитан Браге испытала род облегчения, осознав себя, наконец, самостоятельной личностью, независимой от прошлого Лизы Берг. Другой по характеру. Иной по стилю жизни. Не похожей своими устремлениями, приоритетами, целями и жизненными принципами. И это постижение себя, как другой женщины, в свою очередь позволило Лизе определиться по отношению к личности баронессы фон дер Браге, чье прошлое принадлежало теперь Лизе в той же, если не большей мере, чем прошлое советского инженера Елизаветы Берг.
Однако новая встреча заставила успокоившееся было сердце снова наполниться смятением и тревогой.
– Расстроилась? – нарушила наконец молчание Мария.
– Есть такое дело, – признала Лиза.
– Хочешь рассказать? – вопрос был задан так мягко, с такой деликатностью, что впору усомниться, та ли это Мария, которая Бесс, или какая-нибудь другая женщина.
– Не знаю, – честно призналась Лиза и, увидев на углу знакомое кафе, решила вдруг, что продолжать разговор – если, разумеется, вообще, продолжать, – куда удобнее за столиком молодежного кафе «Апрель» под крепкий кофе и армянский коньяк.
– Зайдем? – предложила, кивнув на неоновую вывеску.
– Выглядит прилично, – улыбнулась в ответ Мария.
– По местным понятиям первоклассное заведение, – едва ли не оправдываясь, объяснила Лиза, уловив сомнение в голосе подруги.
– Да, я и не отказываюсь… «25 октября»? Серьезно? – удивилась Мария, заметив табличку с названием улицы. – Что за дата? Почему не знаю?
– Это в честь большевистской революции, – объяснила Лиза.
– А при чем здесь двадцать пятое октября? – растерялась Мария.
– А когда, по-твоему, произошла революция? – в свою очередь удивилась Лиза, полагавшая, что уж в этом-то пункте их реальности сходятся. Но, может быть, все-таки нет?
– Седьмого ноября, разве нет?
– Ах, вот ты о чем! – поняла Лиза. – Так седьмое ноября это по новому стилю. Но революция-то Октябрьская! Великая Октябрьская революция!
– Точно! – обрадовалась Мария. – Великая и октябрьская. Смешно! Октябрьская революция в ноябре!
Около дверей кафе выстроилась небольшая очередь, но распорядитель на входе, частично выполнявший функции метрдотеля, а частично – вышибалы, сказал, что это максимум минут на двадцать, и женщины решили обождать. Отошли на пару шагов в сторону, но недалеко, чтобы не потерять свою очередь, закурили и продолжили разговор о пустяках, откладывая главный разговор «на потом».
– Что за памятник? – спросила Мария, кивнув на группу бронзовых мужчин, стоявших в вольных позах на низком гранитном постаменте прямо посередине площади.
– Это площадь Восстания, так? – спросила Лиза, пыхнув папиросой.
– Так, – подтвердила Мария.
– Ну вот! Отсюда и памятник вождям ВРК.
– ВРК это что? – тут же поинтересовалась Мария.
– Военно-революционный комитет, – покачав головой, ответила Лиза. – Дремучие вы там все, в своем капиталистическом завтра.
– Ну, не всем же дано, – меланхолически улыбнулась Мария. – Ты, может быть, их и по именам знаешь?
– Знаю, – кивнула Лиза. – В школе учили. Антонов-Овсеенко, Подвойский и Садовский от большевиков и два левых эсера – Лазимир и Сухарьков.
– А где же Сталин? – подняла бровь Мария.
– А он-то тут при чем? – удивилась Лиза. – Это же руководители переворота, а не члены ЦК или вожди Петросовета. Вон тут и Троцкого нет, и Ленина, и Каменева с Дзержинским. Никого из руководства ВКП(б). Но, если тебе так уж приспичило, то вот мы стоим на углу проспекта 25 октября и улицы Рыкова
[9], а там дальше, между Рыкова и Литейным, как раз улица Предсовнаркома Джугашвили
[10].
– Затейливо, – покачала головой Мария. – Так сразу и не переваришь…
– Да что не так-то? – вскинулась Лиза.
– Все не так, – вздохнула Мария. – Но думаю, экскурс в историю моего и твоего мира мы отложим на потом.
