«Намек понят!» – грустно усмехнулась Лиза, сообразившая, что списки приглашенных составляет не сам президент.
Этим занимаются другие люди, и вот они, эти люди, как раз и знали, кто, где, как и за что. Чего они не знали, однако, так это того, что, пусть и неофициально (поскольку комбатант), но Лиза не просто так «погулять вышла», а имеет дипломатический ранг, соответствующий рангу военного атташе республики Себерия. А это в дипломатических кругах немало значит и, уж по-всякому, принимается в расчет разбирающимися в подобных вещах людьми. Впрочем, не учли техасские интриганы и того, что его превосходительство посол Тихоокеанского Союза в Республике Техас Александр Шелл и в особенности его супруга Антония – оба, что характерно, уроженцы Форта Росс в совершенстве владеют русским языком и, что немаловажно, любят на нем поговорить. Так что их встреча с баронессой фон дер Браге на приеме у президента Рэтлифа была практически предопределена, хотя, видит бог, Лиза об этом тоже не знала.
* * *
С его превосходительством полномочным послом Тихоокеанского Союза Лизу познакомил консул Себерии в Хьюстоне Аскольд Макарович Третьяков. Третьяков оказался средних лет, невысоким, худощавым мужчиной в безукоризненном фраке, который господин консул в отличие от многих присутствующих на приеме техасцев носить умел и, по-видимому, любил. Он подошел к Лизе сам. Представился, выпил с ней шампанского, болтая между делом о том о сем, познакомил «госпожу адмирала» с несколькими техасцами, которых, по его мнению, ей следовало знать, пересказал последние сплетни из Шлиссельбурга и, наконец, крайне удачно подгадав время и место, подвел Лизу к супругам Шелл, как раз оставшимся в одиночестве на балконе с прекрасным видом на реку Колорадо.
Лизе пара понравилась с первого взгляда. Оба высокие, подтянутые и по-прежнему энергичные, несмотря на старость уже дышащую обоим в спину. Очень разные, но в то же время невероятно похожие друг на друга этой своей сдержанностью, скрывающей силу, аристократичностью и невероятным обаянием.
– Вы ведь не брат с сестрой, не правда ли? – любезно улыбнулась Лиза, еще не разобравшаяся, в чем суть интриги, и потому позволившая себе съязвить. Бог их знает этих тихарей
[20], и с чего вдруг такой интерес к «госпоже адмиралу»?
– Не удивляйтесь! – ответно и, как кажется, вполне искренне улыбнулась женщина, неожиданно для Лизы переходя на русский язык. – Мы пятьдесят лет вместе. Собаки становятся похожими на своих хозяев за куда меньший срок.
Кого именно, говоря о собаках, имела в виду Антония Шелл – типичная индианка с высокими скулами и длинным с горбинкой носом, – себя или своего мужа, способного без труда затеряться в толпе английских аристократов, так и осталось неизвестно. Но одно очевидно, колкость Лизы госпожу посланницу ничуть не задела.
– Вы из Форта Росс? – спросила Лиза, меняя тему.
– Узнаете говор? – усмехнулся посланник, тоже, что любопытно, переходя на «лингва франка»
[21] всех бывших себерских колоний, да и не только их.
– Да, – кивнула Лиза, – приходилось слышать. Моя подруга как раз из Форта Росс.
– Анфиса моя племянница, – раскрыла карты супруга посланника. – Моя девичья фамилия Варзугина, и нарекли меня при рождении, разумеется, не Антонией, а Антониной.
– А вы, ваше превосходительство? – перевела Лиза взгляд на посланника. – Неужели тоже из наших?
– О, со мной все еще проще! – отмахнулся Александр Шелл. Шеллы боковая ветвь Шелеховых, но мы между собой прямым родством не меряемся, потому что Семья выше условностей.
«О как!»
Про Шеллов Лиза никогда раньше не слышала, но вот Шелеховы были, что называется, на слуху. Еще бы! Эта семья контролировала чуть ли не всю торговлю Северной Америки с цинцами и Землей Хабарова. И тут еще не известно, кто важнее. Цинцы они, конечно, цинцы и есть: у них чай, кравит и титан, и это не считая шелка и фарфора. Однако Земля Хабарова, всё еще сохранявшая статус себерской колонии, это все вообще! И нефть, которой в этом мире крайне мало, и уголь, и пушнина с марганцем, титан и медь, золото, железо, графит и вольфрам, не считая древесины и прочих даров природы.
Так что Александр Шелл являлся не только послом одного из пяти североамериканских государств, что и само по себе немало, – особенно в союзном Техасе, но и представителем одной из старейших и богатейших семей тихоокеанского побережья. Поэтому неудивительно, что оживленный разговор между супругами Шелл и адмиралом Браге просто не мог не привлечь к себе настороженного внимания многих и многих из тех, кто оказался сейчас в пределах прямой видимости.
– Быть женщиной в чисто мужском клубе и само по себе непросто, – объясняла между тем Лиза, – но быть лучшей – хуже некуда!
– А вы лучшая? – не меняя заинтересованного выражения лица, спросил посланник.
– Побойся Бога, Саша! – взмахнула веером Антония Шелл. – Если Фиса сказала, что лучшая, значит, лучшая и есть!
«Да, – мимоходом отметила Лиза, – сколько тихаря не стругай, все равно себерца не выстругаешь!»
Поговорка относилась к другим временам и трактовала иные материи, но оказалась вполне уместна и теперь, здесь и сейчас, в этих вот обстоятельствах, а не в других. Взять хотя бы языковой этикет. Жена себерского посланника никогда не обратилась бы к супругу на «ты». Не то что прилюдно, но, пожалуй, и в постели. А уж назвать Александра Сашей, не помянув, к слову, его отчества, это и вовсе моветон! Но в землях, именуемых нынче Тихоокеанским Союзом, за триста лет «отдельной» жизни русский язык претерпел немалые изменения, да и исходный вариант был далек от классического. Туда же больше из Поморья ехали, а не из Новгорода.
– Ну, раз Анфиса рекомендует… – иронично улыбнулся посланник. Впрочем, его ирония была необидная и обращена совсем на другую женщину. Похоже, он продолжал их общую с женой игру. Долгую игру, длиною в пятьдесят лет.
– Надеюсь, вы не приняли нашу пикировку на свой счет? – взглянул он Лизе в глаза, словно угадал, о чем она думает. – Анфиса, конечно, чудная девочка и наша любимая племянница, – пояснил, снова становясь серьезным, но мне про вас рассказывал адмирал Верников. Думаю, его слово дорогого стоит.
И в этот момент Лиза перехватила острый мгновенный взгляд адмирала Маса, который, по-видимому, следил за ними во все время разговора.
«Вот же говнюк! Впрочем…» – но завершить мысль не успела, и хорошо, что так.
– Не скажете, баронесса, с чего вдруг такой ажиотаж? – подняла тщательно выщипанную бровь госпожа посланница. Она тоже, по-видимому, обратила внимание на взгляды, обращенные к их маленькой группе. – Неужели полномочный посол Тихоокеанского Союза не может посплетничать с военным атташе республики Себерия? Союзники, чай, а не враги!
