Книга Наизнанку. Личная история Pink Floyd, страница 91. Автор книги Ник Мейсон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Наизнанку. Личная история Pink Floyd»

Cтраница 91

Я понимал, что Дэвид не просто так не желает объединения Pink Floyd на «Live 8». Группа была в нерабочем состоянии, а Дэвид в последние годы работал над сольными проектами. Он знал: едва мы сыграем, все (включая фирмы грамзаписи, прессу и наших фанов) потребуют от нас какого-то нового продукта и объявления о гастролях. С точки зрения Дэвида, момент был чертовски скверный – поэтому в свете последующих событий Дэвид, я думаю, принес самую большую жертву.

Боб спросил, не помогу ли я уговорить Дэвида. Я сказал «нет» – я считал, что мой голос ничего не изменит и, более того, может оказать совершенно противоположный эффект. Как я заметил позднее, можно завести коня в воду, но нельзя заставить его пить, а Дэвида нельзя было даже подвести к воде. Но вот если подвести Уотерса (сиречь воду) к Дэвиду, может, что и получится…

Мне казалось, я должен что-то предпринять – хотя бы рассказать Роджеру. Но я не хотел, чтобы Роджер подумал, будто я использую нашу недавно восстановленную дружбу, чтобы просить об одолжениях, и я вполне сознавал, что он двадцать лет вкалывал, строя успешную сольную карьеру. Питер Гэбриел как-то раз сказал, что, вернувшись в Genesis после стольких лет работы в одиночку, он бы многое потерял: как будто играешь в «змеи и лестницы» и съезжаешь в самый низ по длиннющему удаву.

Надо было действовать осторожно. Я написал Роджеру по электронной почте и очень робко упомянул – мол, Боб хочет, чтобы мы помогли ему спасти планету. Если Роджер не ответит – ну и ладно. По крайней мере, свой, пусть и довольно жалкий выстрел я все-таки сделал.

Роджер ответил тотчас – спросил, чего именно хочет от нас Боб. «Если честно, я толком не понял», – написал я, прибегнув к той самой смеси двуличия и дипломатии, что отметила наш первый разговор в политехе на Риджент-стрит сорок с лишним лет назад. Тогда Роджер позвонил Бобу. В трубке урчал и грохотал домашний быт Боба, но Роджер все-таки сумел уяснить, что Боб хочет нашего воссоединения. Тут хозяйство Гелдофов взяло верх, и Боб пообещал перезвонить.

Идея снова сыграть вместе на политически близком мероприятии мигом вдохновила Роджера. К тому же Боб не собирал деньги – Боб хотел поднять глобальный вопрос, касающийся всех, донести внятное послание о необходимости бороться с бедностью до лидеров государств, которые через несколько дней после концерта приедут на саммит «Большой восьмерки» в отель «Глениглс».

Боб перезвонил Роджеру спустя две с половиной недели. Роджер спросил, когда планируется концерт «Live 8», и внезапно узнал, что до концерта осталось меньше месяца и раздумывать некогда. Роджер сказал, что сам возьмет быка за рога и позвонит Дэвиду. «Привет, – сказал он, дозвонившись, – по-моему, мы должны сыграть». Дэвид по-прежнему колебался: ему казалось, и гитарная техника, и вокал у него заржавели – аргумент, который Роджер опроверг тотчас. Дэвид попросил времени на размышления. Размышлял он двадцать четыре часа – и весьма успешно.

Вот так и вышло, что в одну июньскую пятницу за каких-то три недели до концерта Дэвид позвонил Бобу, Роджеру и мне и сказал: «Давайте сделаем». Всем было ясно, что, поскольку центральная идея «Live 8» – обратить взгляд общественности на проблему, воссоединение Pink Floyd привлечет к концерту дополнительное внимание. Впрочем, Роджер твердо заявил, что при любом раскладе не готов выступать на разогреве у Spice Girls или какой-нибудь трибьют-группы АВВА. Несмотря на это, Боб теперь почитал Роджера за великого дипломата – вот уж точно, новая страница в истории.


Наизнанку. Личная история Pink Floyd

Я подозреваю, перед «Live 8» все мы шли на репетиции не без трепета, однако получилось хорошо – приятный коктейль профессионализма и юмора. (См. также фото на с. 478–479.)


Однако оставался еще один человек, которого надо было уговорить. В первой стадии переговоров Рик не участвовал – они в основном касались Роджера и Дэвида, – но при воссоединении группы без Рика было никуда. Раз уж выступаем, надо все сделать как следует. Уговаривать не пришлось – Рик сказал «да», хотя и дрогнувшим голосом, слегка пугаясь перспективы добровольно ступить на территорию, которая некогда была для него какой-то гладиаторской ареной.

Несколько недель жернова слухов работали почище мельницы для перца в итальянском ресторане, и наконец к воскресенью новости официально вырвались на волю. Дэвид выпустил официальное заявление, в котором совершенно справедливо сказал, что «любые прошлые ссоры между Роджером и группой в таком контексте представляются совершенно пустяковыми». Роджер, отвечая на обвинения в том, что, мол, пожилые рок-музыканты нашли повод продвинуть свою дискографию, злорадно парировал: «Циники станут насмехаться. И насрать на них!»


Наизнанку. Личная история Pink Floyd
Наизнанку. Личная история Pink Floyd
Наизнанку. Личная история Pink Floyd
Наизнанку. Личная история Pink Floyd

Для авторов передовиц поистине настал праздник. Топоры зарыты, склоки забыты. Центральные газеты и кое-какие таблоиды кишмя кишели эскадрильями летучих свиней. С нами связался Ричард Кёртис – сказал, что, если группа способна договориться о сет-листе, саммит «Большой восьмерки» наверняка сумеет выдать конкретные обязательства и решить проблемы Африки.

Невесть почему наши внутренние трудности – ничем не отличавшиеся от трудностей многих других групп – были раздуты до мифических пропорций и обернулись величайшей междоусобицей в истории рок-н-ролла. Все это пережив, я могу честно заявить (и, надеюсь, наглядно отразил в книге), что никакой Третьей мировой войны между нами не было – а если и да, должен сказать, мне выпала славная война.


Наизнанку. Личная история Pink Floyd

Группа на «Live 8», слева направо: Джон Кэрин, я, Рик, Дик Пэрри, Кэрол Кеньон, Роджер, Тим Ренвик и Дэвид.


Меня повеселила пародия Тоби Мура в «Таймс»: читатели получили возможность «эксклюзивно заглянуть» на репетиции группы, где все мы сидим в студии, а толпа адвокатов совещается, можно или нельзя играть фа-диез. Еще мне понравилось приписанное мне замечание о том, что рок-н-ролл – это «склоки, упреки и адвокаты». Одна газета также доложила, что сестра Сида Розмари спросила его, что он думает о нашем воссоединении. Он вообще не ответил, сказала Розмари. «Он больше не Сид», – пояснила она. Уже много лет назад он снова стал Роджером Барретом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация