28 декабря, всего за день до того, как Жан де Карруж и Жак Ле Гри должны были сразиться на долгожданной дуэли, маленький дофин умер. Королевский двор, столичный люд и вся страна оплакивали потерю маленького принца. В ту же ночь его пышно разодетое тельце и, при свете факелов и с кортежем из знати было доставлено в королевскую усыпальницу Сен–Дени. Смерть дофина сочли дурным предзнаменованием, ведь она пришлась аккурат на день избиения младенцев царём Иродом.
Но безвременная смерть наследника не помешала Карлу и его двору насладиться праздничными торжествами, как и планировалось. Новый год считался праздником, равным Рождеству, и король с головой окунулся в омут празднеств, балов, танцев и кутежей. «Новый год при французском дворе в этот раз был отмечен с неподражаемым блеском… И несомненно, кульминацией всех этих торжеств стала судебная дуэль между Жаком Ле Гри и Жаном де Карружем».
По странному стечению обстоятельств, дама, чья судьба в этом поединке была поставлена на кон, родила ребёнка практически одновременно с королевой. Младенец, при рождении крещёный Робером, должен был родиться после 9 июля, когда Парламент начал следствие, и задолго до 27 ноября, первоначальной даты поединка, потому что Верховный суд ни за что бы не рискнул казнить беременную женщину. Скорее всего, он родился между началом сентября (через девять месяцев после возвращения рыцаря из Шотландии) и серединой октября (девять месяцев спустя после предполагаемого изнасилования). Золотая середина здесь 25 сентября — день рождения дофина, из этого можно предположить, что оба младенца были примерно одного возраста.
Но если король и королева Франции потеряли сына прямо накануне дуэли, то ребёнок Жана и Маргариты рисковал лишиться обоих родителей и остаться сиротой, если поединок закончится не в пользу рыцаря.
ДОСПЕХИ
Карруж и Ле Гри носили доспехи, подобные этим латам (ок.1400 г.), которые представляли собой кольчугу, сделанную из плотно соединённых металлических колечек и стальных пластин, а также шлем, снабжённый клювоподобным забралом. Музей искусств Метрополитен, мемориальная коллекция Бэшфорда Дина, подарок Хелен Фенсток Хаббард, в память о ее отце Харрисе К. Фенстоке, 1929 г. (29.154.3) Все права защищены, Музей искусств Метрополитен.
8
ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА
И КЛЯТВЫ
Рано утром в субботу, 29 декабря, рыцарь и сквайр поднялись с постелей у себя дома, по разные стороны Парижа. Первым делом они умылись, выслушали мессу и наконец нарушили пост, который держали с вечера прошлого дня. Так велел рыцарский обычай: держать пост, а то и бдеть перед алтарём в ночь накануне решающей битвы. Как сообщают источники, в преддверии дуэли Жана де Карружа и Жака Ле Гри, во всех церквях Парижа молились за победу одного или другого.
После умывания, молитвы и завтрака каждый не без помощи слуг был должным образом снаряжен для поединка. Вначале каждый облачался в облегающую льняную сорочку, а поверх неё в столь же облегающий льняной костюм с подкладкой под ребра, пах и прочие уязвимые места. Затем к телу пристёгивали разборные латы, начиная с ног, чтобы уменьшить нагрузку на корпус во время довольно длительного процесса одевания.
Сначала на ноги надевались матерчатые или кожаные башмаки, поверх которых — кольчужные или пластинчатые металлические сабатоны. Затем пристёгивались кольчужные гетры, или шоссы, а поверх них — пластинчатые латы для голеней, колен и бёдер. Кольчужная юбка опоясывала талию, закрывая бёдра и пах. Торс защищала кольчуга без рукавов, или хауберк, стянутый на талии кожаным ремнём. Поверх него надевалась стёганая куртка с металлическими чешуйками или цельнометаллический нагрудник. Дополнительные пластины прикрывали плечи, предплечья, локти и запястья. Кисти рук защищали кольчужные либо пластинчатые рукавицы с открытой тканевой или кожаной подкладкой на ладонях для более удобного захвата, шею закрывал металлический воротник. И наконец, на голову надевалась мягкая кожаная шапочка, поверх которой водружался бацинет, некое подобие шлема с откидным забралом, защищающим лицо с подбородком, и бармицей — кольчужным капюшоном, покрывающим шею и плечи. Клювообразное забрало с узкими прорезями для глаз и перфорацией, чтобы дышать, полностью скрывало лицо воина, когда он бездействовал. По этой причине поверх доспехов носили cotte d’armure (кот д'армюр) — безрукавку с вышитым на ней фамильным гербом. Полный комплект рыцарского облачения весил около двадцати семи килограммов, не считая оружия и прочего снаряжения.
Пока бойцы облачались в доспехи, их лошади тоже готовились к бою. Средневековый боевой конь был совсем не той породы, что использовались для охоты, верховой езды, сельскохозяйственных работ и прочего. Это всегда был жеребец (рыцарь никогда не сражался верхом на кобыле), и к четырнадцатому веку это был «огромный конь» (equus magnus), достигающий шестнадцати ладоней в высоту и весящий дошестисот тридцати килограммов. Он был достаточно силён, чтобы нести на себе сто тридцать килограммов груза, которые составляли всадник, доспехи, седло и вооружение, и был специально обучен внезапным атакам, резким разворотам, прыжкам и прочим боевым манёврам. Некоторые боевые кони специально обучались нападать и убивать противника ударами копыт с железными подковами.
Хорошие боевые кони стоили дорого, порой в сотни раз дороже обычной рабочей лошади или простого скакуна. Нормандия, издавна славившаяся своими лошадьми, была усеяна конезаводами, или «ара», разводящими жеребцов, известных по всей Европе. На суде Карруж уже заявлял, что Ле Гри был «состоятельным человеком и не испытывал нужды в породистых лошадях». Что касается самого рыцаря, то, несмотря на бедственное финансовое положение, вряд ли он сэкономил на породистом жеребце, ведь от коня зависела его собственная жизнь, жизнь супруги и их честное имя. Привезли ли противники с собой в Париж любимых боевых жеребцов или приобрели их специально для дуэли, эти кони предназначались исключительно для сражения.
Стандартная упряжь боевого коня включала стальную уздечку и удила с кожаными поводьями, четыре железных подковы, прочно закреплённых металлическими гвоздями; седло с высокой лукой и кантом, чтобы обеспечить всаднику устойчивость, а также прочную подпругу, различные кольца и цепи для оружия; стёганую попону, закрывающую круп; специальный наголовник из металлических пластин, иначе называемый «шанфон», с подкладкой и отверстиями для глаз, ушей и ноздрей. Бока и шею лошади защищала пластинчатая или кольчужная занавесь, которая порой пришивалась непосредственно к попоне. С сёдел свисали металлические стремена, и рыцари часто носили шпоры с остроконечными звёздочками, чтобы пришпоривать коней, потому что в гуще сражений часто приходилось бросать поводья.
Облачившись в доспехи и снарядив боевых коней, Жан де Карруж и Жак Ле Гри тщательно проверили оружие. Каждый должен был взять с собой на ристалище копьё, два меча, топор и кинжал.
