Итак, эльфийские правила, вернее, одно из них — древнее, почти забытое, но до сих пор действующее — гласило: нельзя намеренно касаться эйра без его на то позволения. Ключевые слова здесь «намеренно» и «без позволения». То есть случайно зацепить можно. Если высокородный не против — тоже. А вот специально, не получив согласия, хватать категорически запрещено.
Причем, оружием или магией хоть на мелкие кусочки шинкуй, проблем не будет. Поединок для воина — святое дело. За руку потянуть, за волосы дернуть, даже за ногу подержаться тоже не возбранялось. А вот дотронуться раскрытой ладонью до груди напротив сердца — ни-ни.
Скажите, пожалуйста, откуда мне об этом было знать?
Кстати, когда я спросила Элистара, зачем такие сложности и почему вообще появилось это, мягко говоря, странное правило, он отвел взгляд и туманно сослался на древние, но незыблемые традиции своего народа. То есть попросту ушел от ответа. В очередной раз.
Мда… Как освобожусь, сразу возьму в библиотеке свод эльфийских законов и вызубрю наизусть, от корки до корки, чтобы не попадать больше в подобные ситуации, а то неизвестно, что там еще первородные за века успели придумать. Их извращенная фантазия меня уже пугать начинала.
Да, решено, первым делом пойду в библиотеку, а пока…
Как мне пояснили, Торэт имел полное право назначить наказание. Нет, он, конечно, мог и не заметить прикосновения, проигнорировать, сделать вид, что разрешил — как я поняла, это старое правило сейчас почти не применялось, тем более, к девушкам. Мог бы. Но не пожелал. Из вредности, мести, по причине плохого настроения… Какая теперь разница? Главное другое.
Высокородный вздумал меня наказать, магия рода подтвердила его волю, закрепив печать, и теперь татуировка исчезнет, лишь когда будет выполнено условие. Или если Торэт внезапно сменит гнев на милость и лично ее снимет. Последнее очень сомнительно — подобным подарком этот… во всех отношениях «уклюжий» вряд ли меня осчастливит.
По мнению Элистара, мне не оставалось ничего другого, как явиться вечером к его родственнику, выполнить, что он сказал, после чего долг сочтут выплаченным, и печать испарится.
Идти к Торэту категорически не хотелось. И дело не в работе. Подумаешь, пыль вытереть — ерунда, минутное дело. Я, не колеблясь, согласилась бы, если бы эльф просто попросил помочь ему с уборкой. Но превращаться в служанку по чьей-то прихоти? Ну уж нет, не будет этого.
— А если я откажусь?
На этот прямой и очень простой вопрос Элистар ответил не сразу. Помолчал, внимательно всматриваясь в мое лицо, коротко хмыкнул, а затем пояснил, что проигнорировать требование Берриана не получится. Печать заставит прийти. Вынудит. Мне даже знать номер комнаты не обязательно — магия сама приведет, куда нужно. Как жертвенную овцу на веревочке.
— Вы ведь ощущаете, как начинает гореть запястье, адептка? Чувствуете, как вас тянет бежать куда-то? Дальше будет только хуже.
Бежать меня, действительно, тянуло. Точнее, сбежать от этих ненормальных эльфов, как можно дальше. Лучше всего домой, на Землю. А вот с рукой все было в полном порядке, в чем я тут же, честно призналась декану. Он нахмурился, покосился как-то странно и пообещал, что все еще впереди. Обнадежил, так сказать.
— Волю Торэта трудно оспорить, он сильнейший маг в своем поколении. Но вы, конечно, вправе попытаться. Поединок магий. Если ваш дар окажется хотя бы отдаленно сравним с даром Риана, может что-то и получится. Хотя… это совершенно невероятно. Сами понимаете, Ва-ле-рия, — Элистар загадочно улыбнулся, словно подталкивал меня к чему-то.
На этом беседа и закончилась.
Нет, у меня оставались еще вопросы. У куратора, судя по его лицу, тоже имелось, что сообщить, но Элистар внезапно заявил, что ему необходимо обсудить с магистрами одно очень важное, безотлагательное дело. Срочно. Без свидетелей. Мэтры переглянулись и велели мне возвращаться в свою комнату.
— Я зайду, как только освобожусь, Валерия, — пообещал Канаги.
Кивнула и, попрощавшись, вышла из кабинета ректора. А что еще оставалось делать? При эльфе все равно никакого доверительного разговора не получится. Да и наши уже, наверное, заждались. Волнуются…
Я спустилась по очередной лестнице, добежала до конца коридора, остановилась на мгновение, колеблясь, а потом решительно открыла дверь, ведущую на внешнюю галерею. Внутри, конечно, теплее и приятнее, но… Вдруг я снова стрекозла встречу? Где еще его искать, я не знала, а пообщаться с ним просто-таки жаждала. Страстно и неудержимо.
На галерее было пусто и тихо, ни единой души — ни живой, ни мертвой. И я, поплотнее закутавшись в плащ и не забывая поглядывать по сторонам, двинулась вперед.
Рука не болела, в жар меня не кидало и по-прежнему никуда не тянуло, но, если Элистар обещает, что это случится…
А что, если все-таки пойти к Торэту? Нет, не для того, чтобы торжественно исполнить его волю, а просто поговорить. По-человечески… то есть по-эльфийски… в общем, как разумный с разумным. Мы не очень хорошо начали наше знакомство, но все можно изменить, исправить, переиграть. В конце концов, он теперь знает, что я иномирянка, и нарушила их древне-замшелые запреты не специально, а по недоразумению. Извинюсь еще раз, объясню. Надеюсь, он поймет, снимет печать, и мы мирно разойдемся.
Я улыбнулась, ускорила шаг, раздумывая: стоит ли идти одной или лучше взять «помощь друга» и «поддержку зала», как вдруг откуда-то сбоку послышался странный звук.
— П-с-с, — прозвучало в тишине галереи резкое.
И опять, после короткой паузы:
— П-с-с… П-с-с…
Ветер давно стих, и огромные снежинки беззвучно кружились в воздухе, роились пушистыми мухами, заслоняя весь мир снаружи почти непроницаемой, густой завесой. Тихо, пусто, только снег… снег… снег… Ничего, кроме снега.
— П-с-с… Да п-ссс же, бестолковая. Сюда, — прошипели уже раздраженнее.
У одной из боковых колон мелькнула смазанная, едва различимая крылатая тень.
Стрекозел? Как кстати. Ты-то мне и нужен, приятель!
Я шагнула к перилам, наклонилась, даже на цыпочки привстала, внимательно вглядываясь в молочно-белую пелену, окутывающую все вокруг. Но рассмотреть ничего не успела. За спиной гулко хлопнула дверь, и сильные руки обхватили меня за талию, втягивая обратно,
Среди снежных хлопьев размытым призраком пронесся стремительно отдаляясь, тонкий, гибкий силуэт — стрекозел, если это, конечно, был он, благоразумно предпочел исчезнуть. Честно говоря, я с удовольствием последовала бы его примеру. Жаль, летать не умела, поэтому пришлось поворачиваться, чтобы поймать знакомый темно-синий взгляд и услышать злое:
— Ты что творишь, ненормальная?
Торэт…
Ну, разумеется, кто же еще? Место встречи изменить нельзя. Похоже, у нас участь такая: постоянно сталкиваться на галерее.
Быстро отстранилась, выкручиваясь из цепкого захвата. Берриан потянулся за мной, словно пытался удержать, но я уже успела отступить, и даже ладони убрала за спину. На всякий случай. Вдруг у эльфов еще какое-нибудь неучтенное правило имеется. Нельзя, допустим, дотрагиваться до ногтя на левом мизинце, а я, по незнанию, ухвачусь за него, и все — тут же очередной загадочной татушкой обзаведусь.
