Но этот эльф определенно был неправильным.
Плотно сжатые губы побелели, ноздри гневно расширились, на точеных скулах проступили желваки, а кончики ушей окрасились розовым. Мило так.
— Да как ты смеешь, человечка? — У-у-у, а голос какой ледяной, того и гляди, заморозит. — Я высокородный эйр.
— Значит, с детства, — со вздохом подытожила я. — Примите мои самые искренние соболезнования. Тяжелый, наверное, диагноз… Это хоть лечится?
Глаза мужчины опасно сверкнули. Васильковое пламя взметнулось, разгораясь, и вдруг потухло, исчезло, словно его и не было.
— А ты забавная, человечка… Необычная. Это, пожалуй, любопытнее, чем я думал, — протянул высокородный заинтересованно, почти одобрительно. И улыбнулся.
Улыбка мгновенно преобразила его лицо, придав на удивление живое, чувственное, немного лукавое выражение, так контрастирующее с привычной надменностью эльфов. У меня от подобного зрелища даже дыхание перехватило.
А собеседник вдруг стремительно подался вперед, сокращая расстояние, и отчеканил:
— Эт-лэрто.
Над нашими головами коротко громыхнуло, словно в небе собиралась гроза — неожиданно так, посреди зимы, и в ту же секунду запястье обожгло нестерпимым холодом, заставив меня ойкнуть и отшатнуться.
— Срок — до заката. Надеюсь, ты проявишь благоразумие, человечка, и явишься прежде, чем печать сработает, — опалил ухо вкрадчивый шепот.
И этот… на всю голову эйр выпрямился, еще раз улыбнулся, теперь уже торжествующе, победно, заложил ладони за спину, в два шага обогнул меня и исчез за углом.
Впрочем, я на его уход почти не обратила внимания. Не до этого было.
Дернула вверх рукав плаща, расстегнула манжет платья и недоуменно уставилась на запястье. Вернее, на появившуюся там татуировку — аккуратную такую, небольшую, но при этом очень искусную. Тонко очерченный круг, а в нем — затейливая вязь орнамента, складывающаяся в загадочную надпись.
Это еще что такое?
Символы совершенно неизвестные — вызывают лишь какие-то смутные ассоциации, не больше, и это еще одна странность. Я прекрасно понимаю всеобщий и читаю на нем без проблем. Пожалуй, даже бегло.
Осторожно провела по узору подушечками пальцев. Раз, другой… Потерла сильнее… Никакого эффекта. Впрочем, не стоило и надеяться, что «украшение» можно так легко убрать — слишком уж довольная улыбка была у высокородного. Надо у куратора спросить, что это за язык, да и мою нательную живопись показать не мешает. Пусть разбирается.
Куратор…
Встреча…
Черт, опаздываю же!
Я отпустила рукав, подхватила полы платья и рванула вперед. Потом разберусь, что к чему, а заодно узнаю, как зовут неправильного… эйра. Кто он вообще такой и где обитает.
«Придешь после обеда в мои покои… Срок — до заката», — передразнила сердито.
А адрес кто говорить будет? Не то, чтобы я собиралась навещать эльфа — даже мысли об этом не мелькнуло. Но стало любопытно… Если комнату не указал, значит, считает, что его все в академии и так должны знать.
«А фамилия моя слишком известная, чтобы я ее называл».
Мда…
Кто же он такой?
Резкий порыв ветра ударил в лицо, и я, поморщившись, натянула капюшон поглубже.
Эх, шла бы себе по теплым, надежным коридорам — чинно, благородно, как ходят все в этой престижной академии, и ничего бы не случилось. Но увы… Марр сегодня с самого утра нервничал, злился. На уговоры не поддавался и негодующе фыркал, стоило приблизиться. Чтобы умилостивить его, понадобилась вся моя изобретательность, хитрость, лесть, а, главное, время — вот и пришлось остаться.
Надеюсь, Алекс скажет куратору, что я задерживаюсь… Или Сэм. В общем, кто-нибудь из друзей точно предупредит мэтра Канаги. Да и идти осталось недолго. Вон за той аркой — небольшая терраса, а там до нужной аудитории рукой подать.
На террасе оказалось неожиданно многолюдно, то есть многоэльфно. И в этот раз, видимо для разнообразия, первородные мне попались вполне традиционные — ушастые, голубоглазые, золотоволосые. Классические, так сказать.
На меня гордые сыны расы «уклюжих» не обратили не малейшего внимания, как будто на них регулярно выпадают из арок взъерошенные девицы с задранной почти до колен юбкой. Даже бровью в мою сторону не повели. Они были целиком и полностью поглощены очень важным делом — ловлей мелкого, яростно шипящего существа, похожего на стрекозу-переростка. Существо смазанной тенью металось по террасе и усердно махало тоненькими полупрозрачными крылышками, стараясь не угодить в сверкающие, явно зачарованные сети. Но эльфы всякий раз оказывались быстрее, и снова вставали у него на пути со своими магическими путами.
Вот это чудо, в отличие от его преследователей, меня почти сразу заметило и отреагировало с какой-то панической радостью. Отчаянно заверещало, метнулось ко мне, юркнуло за отворот плаща и затаилось где-то в районе шеи, царапая коготками кожу.
Стрекоза с когтями?
Мамочки!..
Я и так-то насекомых не очень люблю — сложные у меня с ними отношения, а тут вообще мутант какой-то.
Взвизгнула, рванула завязки плаща, пытаясь стряхнуть подселившееся ко мне «нечто». Черт бы побрал эту неудобную местную одежду — волшебных артефактов полным-полно, а обыкновенную молнию так и не удосужились до сих пор придумать.
Незваный гость, поняв, что я собираюсь сделать, вцепился, похоже, уже не только когтями, но и зубами. По крайней мере, мне так показалось.
А эльфы… Эльфы слаженно повернулись в нашу сторону.
Повисла недобрая пауза.
— Верни, — грозно потребовал один из перворожденных.
— Это наша добыча, — так же повелительно добавил другой.
Я бы, конечно, вернула — мало ли, у кого какие экзотические питомцы бывают. Но слово «добыча» сразу насторожило. Да и стрекозел неожиданно жалобно пискнул, мелко затрясся и буквально распластался по моему телу. Он явно не желал возвращаться к «охотникам».
И я поняла: не смогу, просто не смогу его выдать, и все тут.
— Не отдам.
