Торэт буквально взорвался негодованием. Испепеляющий взгляд в мою сторону, пальцы, сжатые в кулаки — яростно, до белых костяшек — и он, выдохнув, мгновенно взял себя в руки. Глаза, вспыхнувшие гневом, потухли, и высокородный сухо продолжил:
— Та вражда была ошибкой. С обеих сторон. Жаль, мы поздно это поняли, изменить уже ничего нельзя, но можно хотя бы попробовать исправить. Мы не причиним вреда землянам. Пользы их смерть никому не принесет, и то, что нам нужно, отдается лишь добровольно.
— Не сходится, — покачала я головой. — Посланник, который явился за нами от имени Элистара, был в белом плаще. Его невозможно подделать, надеть чужой тоже — мантия всегда меняет окраску в соответствии с магией владельца. Он точно эльф. Так зачем перворожденные той ночью в парке заманили нас в ловушку и натравили элементалей?
— Не знаю. Кланы отрицают свое участие в этом деле, ни один из Домов не взял на себя ответственность за то, что произошло. Вероятно, вас хотели не уничтожить, а похитить — грозовые элементали, в первую очередь предназначены для того, чтобы обездвиживать противника, парализовать. В любом случае, мы с Элистаром выясним правду, обязательно, и тогда виновным не поздоровится.
В голосе эйра мелькнули отзвуки приближающейся бури и нечто такое… едва уловимое, что даже мне стало страшно. На месте злоумышленников я уже присматривала бы себе местечко для последнего упокоения, заблаговременно договариваясь об его убранстве и ландшафтном дизайне вокруг. На всякий случай.
А Берриан развернулся ко мне всем телом и заговорил напористо, немного сбивчиво, удивляя своей горячностью. Я никогда не видела холодного, сдержанного Торэта таким взволнованным:
— Наши маги веками искали мир, куда ушли ведьмы, и лишь совсем недавно выяснили, что это Земля. Много сил и энергии потратили на то, чтобы туда пробиться. Нет, открыть новый путь мы сейчас не в состоянии, а вот распечатать старый, давно заброшенный, все же удалось. Рано радовались… За время нашего отсутствия магические источники Земли почти полностью опустошились. Мы больше не могли свободно, как когда-то предки, приходить в ваш мир и, не привлекая внимания, не торопясь, изучать потомков ведьм. Тех, в ком еще тлела искра.
— И тогда вы решили заманить подходящих землян на Валгос?
— Заманить… — скривился Торэт. Видимо, выбранное мной слово ему не понравилось. — Что ж, по сути, верно. Пообщались с правителями людских королевств. Подтолкнули их к нужной мысли. И сделали так, чтобы совет человеческих магов организовал отбор адептов и эту учебу, а сами остались в тени. Мы…
Договорить он не успел.
В воздухе пронесся странный звук, словно лопнула натянутая струна. Притихшие было снежинки снова заметались, зароились потревоженными мухами.
Грохот… возмущенные крики… протяжный мяв… еще один удар — и наше «убежище» покачнулось, наклоняясь набок. Я ойкнула, вцепилась в Торэта, он притянул меня к себе, и мы, не сговариваясь, свесились с облака, чтобы выяснить, что же твориться там, внизу.
А под нами кипело самое настоящее сражение — без применения оружия, зато с использованием заклинаний, магических силков и ловушек. В такую вот западню, явно заранее подготовленную, и попала сейчас знакомая мне уже синекожая Ланиэ. Феечка, именно так я ее про себя окрестила, стояла в большом радужном пузыре, парящем над землей, — разгневанная и прекрасная — и переругивалась с Ханом. Не забывая при этом бросать в магическую преграду ярко-алые светящиеся сгустки.
Неподалеку отыскался и Марр — котейшество расположился на пеньке шагах в десяти от места битвы и с любопытством взирал на разворачивающуюся перед ним сцену.
— Выпусти меня.
— И не подумаю.
— Отпусти немедленно, я сказала. Мне нужно проверить, что твоя иномирянка там делает.
Тонкий пальчик демонстративно, укоряюще так ткнул в мою сторону, чтобы ни у кого не возникло сомнений, кого Ланиэ имеет в виду.
— Моя Лерочка спокойно сидит и беседует, как и полагается скромной, хорошо воспитанной девочке… гм… чародейке, — сладко улыбаясь, пропел в ответ стрекозел, и я чуть не подавилась воздухом, услышав это. Он назвал меня Лерочкой и воспитанной девочкой? Наури же, резко сменив тон, ехидно продолжил: — А вот чем там занимается твой наглый, хитровыделанный эльф, еще вопрос. И мы с подельник… с серым как раз очень внимательно за этим наблюдаем. Правда, серый?
—Мр-ря…
— Ну вот. Так что все под контролем. Можешь возвращаться в реальность. Нечего тебе здесь вертеться.
— Ах ты… ты… — быстрый взгляд в мою сторону, ехидная усмешка и торжествующее: — Ты просто стрекозел!
Я в очередной раз захлебнулась на вдохе. Это она что, подслушала, как мы между собой Хана называем?
— Да ты и пострекозлее видела, — не растерялся мой мелкий. — В зеркале. Особенно по утрам!
— Ллах морхонн!
— От ллахи и слышу.
— Что-о-о?
Видимо эта «ллаха» оказалась очень обидным «комплиментом», потому что Ланиэ вдруг оскорбленно топнула ногой в высоком сапожке, распахнула радужные крылья, вскинула подбородок и послала в барьер, отделяющий ее от Хана, очередь грозно шипящих шаров. Причем, из обеих рук.
Ловушка не выдержала такого неистового напора самого искреннего возмущения, покрылась трещинами и начала расплываться в воздухе.
— Марр! — завопил Хан, шарахаясь в сторону. — Ты ведь меня ценишь да? И уж точно не хочешь потерять такого замечательного старшего… хорошо… младшего брата? Тогда задержи ее. Нет, я не трус. Не трус, говорю. Просто ты еще слишком молод и не представляешь, на что способна разъяренная женщина. А уж женщина нашего племени… мммм… В общем, я тебя во-он за тем деревом, подожду.
— Стоять!
— Мря-уууу…
— Бух…
— Бам…
— Ууууу…
Мы с Торэтом переглянулись.
— Суровая она у тебя, — с уважением пробормотала я. — Почти как мой Хан.
— Хуже. — Высокородный ещё раз задумчиво покосился вниз. Хмыкнул и резюмировал: — Кое-кого пора спасать. А то у тебя станет на одного не в меру болтливого наори меньше.
Внизу мы оказались очень вовремя — в ту минуту, когда пузырь с громким хлопком лопнул и исчез. Торэт как раз успел подхватить Лани, которая, эффектно запрокинув голову, сложила крылышки, упала на подставленные ладони, беспомощно всхлипнула и красиво потеряла сознание. Правда, не забыла перед этим заботливо и ревниво осмотреть, вырванное из моих цепких лап «ушастое сокровище».
