Он лишь молча кивнул, а у меня как-то резко все слова закончились, кроме одного.
— Спасибо, — прошептала, чувствуя, как в глазах закипают слезы, а на сердце становится горячо-горячо и очень тепло. Словно кто-то касается его, осторожно, бережно, трепетно.
— К сожалению, нам мало известно о ведьмах, — помрачнел магистр. — Они всегда жили скрытно, обособленно. Не доверяли своих тайн ни людям, ни перворожденным, хотя и сотрудничали с нами.
— Правильно делали, что не доверяли. Предали вы ведьм-то, — снова встрял стрекозел. — Коварство длинноухих давно в поговорку вошло. Не зря мы вас стороной облетаем, да и зеленокожие… Ой…
Хан осекся, заметив нехорошую улыбку на лице Элистара. Оценил огненные искры, разгоравшиеся на его пальцах, понял, что не стоит больше злоупотреблять терпением высокородного, и, не договорив, юркнул под одеяло — к Марру. Там и затих.
Магистр проводил его взглядом, неопределенно хмыкнул и продолжил:
— Уже ясно, что ты истинная ведьма и потомок Верховной, но откуда у тебя магия нашего рода до сих пор непонятно.
Что ж, это я как раз знаю.
— Моей пра…бабкой, действительно, была последняя Верховная, а пра…дедом — лунный. Она покинула Валгос беременной.
— Вот как, — протянул магистр. — Что ж, это многое объясняет. Мы…
— Все! — в приоткрытую дверь просунулась голова целителя. Крайне возмущенного и воинственно настроенного. — Довольно. Это уже переходит всякие границы. Пациентке необходим отдых, если вы немедленно не уйдете, я за последствия не отвечаю.
Как ни странно, на этот раз высокородные подчинились сразу.
— Выздоравливайте, Валерия, — произнес декан, поднимаясь. — Мы еще успеем обо всем побеседовать. Нас ждет долгий, очень серьезный разговор. Главное, помните: вы теперь самое ценное наше сокровище, мы будем оберегать вас, что бы ни случилось.
Торэт не стал говорить громких фраз — просто наклонился и, не обращая внимания на Элистара и целителя, поцеловал. Коротко, жадно, головокружительно сладко и очень по-собственнически.
— Я рядом, — выдохнул отрываясь. — Всегда.
И вышел вслед за магистром.
Из лазарета меня отпускать отказались. Пока.
На уверения, что чувствую я себя превосходно, пожалуй, даже лучше, чем раньше, у местных эскулапов имелся один ответ. Лучше перебдеть, чем получить выговор от ректора, а от магистра Элистара, бонусом, комфортабельный склеп на ближайшем к академии кладбище.
Целитель — который в первый день усиленно выгонял посетителей и заявлял, что несет за меня персональную ответственность, — вообще неожиданно признался, что он мой верный и горячий поклонник. То есть, не лично мой, разумеется, а ведьминский, но, поскольку я здесь пока единственная представительница этого таинственного племени, то, получается, что как бы мой. А потом, смущаясь, попросил разрешения меня обследовать…
При этих словах сидевший неподалеку Торэт так яростно зыркнул на несчастного лекаря, что тот даже отшатнулся и тут же поспешил исправиться:
— Изучить…
Еще один свирепый взгляд.
— Понаблюдать и собрать материал. Для монографии. Фух…
Оказывается, бедняга давно мечтал написать книгу о ведьмах. Можно сказать, с детства.
Целителя было жалко, науку, погибающую без его бессмертного труда, тоже, поэтому я дала предварительное согласие, отправила самоотверженного энтузиаста за разрешением к магистру Элистару и пообещала не настаивать, чтобы меня освободили, а честно «отлежать» в корпусе положенное время. Пришлось довольствоваться прогулками по палате, общением с фамильярами, визитами друзей и новостями, которыми они щедро меня снабжали.
— Илайлин отправляют ко двору Владыки. Говорят, он лично проведет расследование, — делился со мной последними сплетнями Ноар.
Они с Йонеттом приходили каждый день — оставляли конспекты и объясняли пропущенные темы. Но разве мог рыжий ограничиться только уроками? Конечно, нет.
— Там целая комиссия собралась. По настоянию главы Лунного Дома. Золотому ничего не оставалось, как согласиться и передать дочь в руки имперских дознавателей. А шрамы у Лайли до сих пор не сошли, хоть к ней и вызывали наших лучших целителей. У тебя не кот, а монстр какой-то. Интересно, у ведьм все фамильяры такие?
— Ты теперь знаменитость, — фыркал Йон. — Первая инициированная потенциальная Верховная за много столетий. Ведьмы вернулись на Валгос — об этом вся академия шепчется. Мне вчера отец написал, тоже о тебе спрашивал, он знает, что мы вместе учимся. Или тебе теперь придется заниматься отдельно?
Я лишь вздыхала и пожимала плечами. Моя инициация была спонтанной, неподготовленной, а потому прошла не совсем гладко. Может, тени, там, в своем круге предков, и передали накопленные знания, вот только я пока мало что усвоила. До могущественной ведьмы мне сейчас — как до Луны пешком.
— Ректор составляет новую учебную программу, — подтверждал Семен подозрения Йонетта. — Не только для тебя, для всех землян. Надеется, что у нас тоже второй дар проснется. Твой двуцветный плащ ему покоя не дает. Затребовал материалы о ведьмах из столичных архивов. Готовится.
— Я слышала, как он спорил с Элистаром, — возбужденным шепотом добавляла Полли. — Анселлус отказывается передавать ведьм на эльфийский факультет. Мы, дескать, национальное достояние и принадлежим всему Валгосу. Сэм, так вообще станет первым ведьмаком в истории мира. Это ж какие перспективы открываются.
— Канаги сказал, на Земле переполошились, когда узнали. Потребовали вернуть ведьм. А скорее всего, просто решили под этим предлогом поторговаться, — хмурилась Сашка. — Но эльфы заявили, что до конца обучения мы, в любом случае, останемся на Валгосе — договор подписан и расторжению не подлежит. Мне, например, и самой возвращаться не хочется. Даже если ведьмой не стану, не беда, целительницей тоже быть неплохо. Да и к фамильяру своему я привыкла. Моя Искорка хоть и не такая умная, как Хан с Марром, но уже родная. Как ее бросишь?
Я кивала. Сама об этом думала. Мартин теперь полноценный фамильяр, ведьмин кот. Что его ждет дома? Превращение в обычного мурлыку? А стрекозел? С собой его не возьмешь, он на Земле погибнет. Освободить от связи? Я как-то заикнулась об этом, так Хан в ответ настоящий скандал устроил. Обозвал бездушной рабовладелицей и велел больше об этом не заикаться, а лучше прикинуть, где мы на Валгосе поселимся.
Гоблины тоже пребывали в полной уверенности, что я останусь — даже мысли не допускали об обратном.
— Наши юристы готовят судебный иск, — деловито отчитывался серр Гнык во время очередного визита. — Будем добиваться возвращения Заповедного Тертонского леса — исконных ведьминских земель, незаконно оккупированных длинноухими.
Я в ответ бормотала что-то неопределенное. Впрочем, моего подтверждения и не требовалось.
Хорошо, хоть отец Илайлин не стал настаивать на личной встрече, а просто прислал письмо — формальное, сухо-официальное, в котором от имени рода приносил извинения, обещал принять меры и даже компенсировать. А вот Венирэн не ограничился запиской, а присовокупил к ней большую коробку экзотических эльфийских пирожных. Послание Веника я сразу же показала Риану, а сладости отдала девочкам-целительницам, посоветовав предварительно проверить их на все возможные яды, привороты и тому подобное.
