– Ну, подробности ты наверняка и сам знаешь.
– Вообще-то нет, – ответил он. – Это же было очень давно, Ричард.
И действительно, со времени наших с Пером Линдстрандом экспедиций на воздушном шаре прошло много лет, и молодое поколение о них мало слышало.
– Может, оживим эти события? – предложил я.
Я узнал, что Сэм нашел огромный объем отснятого и ранее не опубликованного материала, и начал делать наброски сценария для документального фильма. 19 апреля 2013 года я отправил эти записи Сэму и его партнеру по Sundog Джонни Уэббу. А ровно через три года я стоял на красной дорожке кинофестиваля «Трайбека» и готовился посмотреть фильм, который они создали совместно с режиссером Даниэлем Гордоном.
Перед премьерой я пообедал в тихом месте Soho House со своим напарником по тому полету Пером; мы не виделись 18 лет. Мы с Пером совершенно непохожи, но у него очень хулиганское чувство юмора, доброе сердце, и он величайший воздухоплаватель всех времен. Мы довольно быстро вернулись к нашей старой манере общения, и это было прекрасно.
– Ты почти не постарел, – сказал он.
– А ты постарел! – пошутил я.
Если честно, я никогда не задумывался о возрасте. Я понимал, что все стареют, но никогда не применял этот закон жизни к себе. Но на экране я был молодым, и, глядя на себя тогдашнего, отчетливо понял, как изменили меня прошедшие годы. Глядя в фильме на себя молодого, я столкнулся лицом к лицу с фактом – я постарел. После премьеры я подошел к зеркалу, потрогал морщины на лице и понял, что становлюсь похож на отца. Куда подевался тот молодой человек из фильма? Откуда все эти складки на коже? Раньше меня это совершенно не волновало. Я ощущаю себя лет на 30 и собираюсь продержаться в таком состоянии по меньшей мере несколько лет. Я играю в теннис, катаюсь на кайте, лыжах, велосипеде и так далее. Но после 70 волей-неволей придется сбросить темп. Что ж, буду играть в парный теннис и катать на кайте всего двух девушек вместо трех!
* * *
Участие в программе Finding Your Roots оказалось таким своевременным еще и потому, что в последние годы на свет появилось новое поколение Брэнсонов.
Дети – это чудесная часть любых успешных отношений, которая делает их еще крепче. В далеком 1979 году мы с Джоан, увы, потеряли дочь Клэр Сару, которая родилась до срока и умерла, когда ей было всего четыре дня. Мы были убиты горем, и я никогда не забуду это чувство, но беда еще сильнее сблизила нас, и, к счастью, нам удалось вырастить двоих замечательных детей – Холли и Сэма. Долгое время я доставал их обоих одним и тем же вопросом: когда я увижу внуков?
Выйдя замуж, Холли очень долго не могла забеременеть. Она призналась, что в этот сложный период у них с Фредди даже появились сомнения, удастся ли им вообще стать родителями. Поэтому мы все были безмерно счастливы, когда в 2014 году Холли сообщила нам чудесную новость – у них с Фредди будет двойня.
Были слезы, были объятия, а потом Джоан повернулась ко мне и сказала:
– Двойня? Прекрасно. Тебе одного, мне одного, и мы не подеремся.
– Чур, мне девочку, – ответил я.
Вскоре Белли и Сэм тоже решили нас обрадовать: Белли ждала ребенка. Было очень приятно находиться рядом с Холли и Белли в это время и смотреть, как они поддерживают друг друга в их положении.
Казалось, что все идет по плану, но в декабре, когда Холли до родов оставалось примерно два месяца, я был проездом в Британии и по пути в аэропорт навестил ее. Каким-то образом – можете назвать это отцовским инстинктом – я почувствовал: что-то не так. Конечно, она вынашивала двойню, но мне не понравилось, как она выглядела. Уже дома на Некере я проснулся в час ночи и сел на кровати, весь в поту. Я не мог избавиться от этого жуткого ощущения – что-то не в порядке. Я схватил свой iPad и написал ей сообщение: «Дорогая Холли! Самое важное – это твое здоровье. Ты всегда сможешь еще зачать, если сейчас что-то пойдет не так. Если есть хоть какие-то опасения насчет твоего здоровья, ты должна подумать в первую очередь о себе. Пожалуйста, не нужно рисковать». На следующий день она пошла к доктору и обнаружила, что у нее зашкаливает давление. Врачи провели обследование и выяснили, что у нее предэклампсия, тяжелая форма позднего токсикоза, одна из основных причин смерти во время беременности.
Холли немедленно госпитализировали, а мы с Джоан тут же вылетели в Британию. 20 декабря, ко времени нашего прилета, врачи решили сделать кесарево сечение, так что, добравшись до больницы, мы уже с гордостью могли называть себя бабушкой и дедушкой двух прекрасных, здоровых малышей – милого мальчика по имени Арти и прекрасной девочки по имени Этта. Я перечисляю их в таком порядке только потому, что Арти появился на свет раньше, чем Этта.
Когда я понял, что они родились и в годовщину свадьбы Холли и Фредди, и в годовщину нашей с Джоан свадьбы, то даже поразился: какое удивительное совпадение! Холли хорошо перенесла роды и очень быстро шла на поправку. Кажется, иногда чудеса ходят парами. Вся семья собралась в доме Холли и быстро приспособилась к новому милому расписанию, подчиненному сну малышей и смене пеленок. Джоан сказала мне: «Не могу описать, насколько я счастлива, это почти как заново влюбиться».
После рождения близнецов мы все приготовились к появлению на свет ребенка Сэма и Белли. До родов оставалось еще несколько недель, но у меня, кажется, развилось сверхъестественное чутье, и я решил, что нам с Джоан лучше отправиться в Британию в ближайшие выходные – просто так, на всякий случай. На следующий день мы прилетели и узнали, что Белли увезли в больницу. Пока Холли, Фредди, Джоан, Сэм и семья Белли навещали ее в больнице, я сидел с близнецами. Как-то мы с Джоан отправились за покупками в Ноттинг-Хилл и заскочили в детский магазин за подарком новорожденному. Там нас заметили репортеры и тут же принялись строчить, будто я балую близнецов, – они и не знали, что на самом деле мы баловали нашу новую внучку!
Ив-Дейя появилась на свет 19 февраля в 16:39. У нее был носик кнопочкой и самое симпатичное маленькое личико. Поначалу она была удивительно непохожа на своих родителей, но мы все немедленно в нее влюбились.
– Ты стал дедом уже в третий раз, – улыбнулась мне Джоан.
– Нет-нет! – поспешил я ее поправить. – Я в третий раз стал прачуваком!
Ив-Дейя была названа в честь моей мамы и прекрасной горной деревушки, расположенной высоко в горах Мальорки, где Сэм и Холли провели замечательный отпуск в отеле La Residencia. На первый семейный праздник, который мы отмечали вместе с внуками, мы решили вернуться в Дейю и провели несколько волшебных дней среди этих гор. Перед рождением близнецов Холли тоже раздумывала об имени Дейя. Но после рождения Ив-Дейи я сказал Холли и Сэму: «Что ж, похоже, каждый ребенок получил подходящее имя, лучше не придумаешь!»
Мы столько лет ждали внуков – и вот за несколько недель получили сразу трех. А позже, в начале 2017 года, я стал прачуваком в четвертый раз. Когда у Сэм и Белли родился второй ребенок, я катался на кайте вокруг Некера. Белли должна была вот-вот родить, и я прекрасно об этом помнил, но решил, что у меня еще есть немного времени. И вместо того, чтобы нервно ходить из угла в угол, я отправился на море – волны меня всегда успокаивали. Но не успел я пройти и половины пути вокруг острова, как меня нагнал катер: надо было срочно возвращаться домой. Я выбрался на пляж и позвонил Сэму. В нашей семье все любят сюрпризы, и поэтому мы быстро установили традицию хранить пол ребенка в секрете до самого рождения. От волнения у меня перехватило дыхание. Сэм выдержал паузу, прежде чем сообщить чудесную новость: у него сын. Я даже заплакал от счастья, когда Сэм сказал, что мальчика назвали Блуи Рэйф Ричард Брэнсон.
