Сэм позвонил Холли, которая организовывала помощь в Британии, и принялся рассказывать: «Тут все как после бомбежки. Вчера тут была райская идиллия, а сегодня – прямо гуманитарная катастрофа. Все уничтожено. Один парень, морской пехотинец, даже сказал мне, что никогда не видел такого ужаса, хотя и воевал. Только представь себе: на склоне холма лежит корабль 180 тонн весом, а повсюду ни единого листочка, все деревья вывернуло с корнем. Не знаю, как люди тут выживают».
Сэм помог организовать центр помощи на острове Верджин-Горда, открыл кухню, снабжавшую людей нехитрой едой, работал над расписанием эвакуации, решал проблемы с жильем, составлял списки предметов первой необходимости и других жизненно важных вещей для соседних островов. А посреди руин было все больше тепла и доброты. Тринадцатилетняя девочка самостоятельно начала учить своих знакомых детей – ведь все школы пришлось закрыть.
Начали появляться и маленькие ритуалы. Мы долго и упорно расчищали завалы и восстанавливали разрушенные постройки, а после все вместе плескались в море на берегу острова Некер, чтобы немного остыть и помочь друг другу вымыть волосы. Потом перекусили и спланировали самые важные дела на завтра. После «водных процедур» мы с Сэмом решили пройтись по острову, чтобы взглянуть, как там дикие животные. Удивительно, но почти все уцелели – а ведь такого жуткого шторма в Атлантическом океане не было давно. Алые ибисы, розовые колпицы, виргинские циклуры, гигантские черепахи и наши верные собаки были в порядке. Большая часть лемуров выжила, а на Некер и Москито вскоре вернулись фламинго. Но, увы, у нас была потеря: на острове не осталось ни одной колибри. Надеюсь, им посчастливилось попасть в центр урагана, где всегда спокойно, и добраться до безопасного места: птицы нередко так спасаются. Впрочем, хватало и хорошего. Меня невероятно тронула встреча с чудо-ветеринаром из Гренады, доктором Картером, который, можно сказать, с того света вытащил нескольких фламинго.
Можете представить себе, что я чувствовал, бродя с Сэмом посреди всего этого запустения, которое оставил после себя ураган. Здесь Сэм играл ребенком, здесь он вырос и стал замечательным юношей, сюда он привозил детей к нам в гости. Я заметил разбитый контейнер, валявшийся на взрыхленной земле. После пожара на Некере я спрятал кое-какие ценные вещи, которые нам удалось спасти из огня, в несгораемые коробки. В этой лежали бесценные награды моего отца и всякие дорогие моему сердцу мелочи – я планировал передать их Сэму и Холли, а они, может быть, захотели бы передать все это своим детям. Но содержимое коробки, как и многие другие наши вещи, пропало. Впрочем, глядя на Сэма, я понял, что на самом деле это не так важно. Как и после пожара в Большом доме, были важны любовь и воспоминания, а не вещи. И мы вернулись к работе.
Обеспечив людей питанием, водой и палатками, мы настроились на решение более масштабной задачи. Туриндустрия была уничтожена, отели лежали в развалинах, круизные лайнеры будут теперь обходить Британские Виргинские острова стороной, про финансовые услуги и говорить нечего. За одну ночь Британские Виргинские острова превратились в одну из беднейших стран мира. Со средствами связи было плохо, и это сильно осложняло организацию помощи, так что 10 сентября я полетел в Пуэрто-Рико, чтобы попросить о поддержке. Мы быстро договорились о встречах с различными чиновниками и гуманитарными организациями. Я пообщался с главами городов и поселений, а также с губернатором Британских Виргинских островов Гасом Джаспертом, премьер-министром Орландо Смитом и вице-премьером Кедриком Пикерингом. Не афишируя свои действия, я пытался выбить помощь в правительстве и министерстве иностранных дел. Многие не могли понять, почему Британия должна помогать Британским Виргинским островам, ведь там довольно высокий уровень жизни. Ответ простой: на островах больше не было никакого «уровня жизни», сама-то жизнь едва теплилась. Это была не просто катастрофа – она парализовала всю страну. Не работало ничего, от грузоперевозок и до служб безопасности, от связи до транспорта. Природные катаклизмы случались и раньше, но локальные – где-то беда, а кто-то может оказать помощь. Теперь же пострадала вся страна. Формально Британские Виргинские острова не имели права на помощь со стороны Британии, и нужно было преодолеть кучу бюрократических препон. Я поговорил с министром международного развития Прити Пател, министром обороны сэром Майклом Фэллоном и министром иностранных дел Борисом Джонсоном. Мое обращение возымело действие: политики согласились предоставить Британским Виргинским островам солидную ссуду при условии создания профессиональной команды по кризисному управлению. Так мы внесли свою небольшую лепту в дело восстановления региона и помощи островитянам.
В регион был отправлен флагман королевских ВМС Ocean, который доставил более 60 тонн гуманитарной помощи, стройматериалов, десантные суда, девять вертолетов и необходимый персонал. Это была ощутимая поддержка, и я, вернувшись на острова из Пуэрто-Рико, взошел на борт, чтобы выступить перед командой и просто поблагодарить за помощь. Командир корабля Ocean Ник Вуд провел для меня экскурсию. Я прошелся по мостику, посмотрел на трюмы, заполненные припасами, и даже чуть-чуть посидел в капитанском кресле! С нами была Лорен из Virgin Unite. Она передала командиру корабля список самого необходимого – в первую очередь это касалось продуктов питания, воды и топлива для удаленных областей, где людям приходилось особенно тяжело: добраться туда можно было только вертолетом. Отзывчивость властей Пуэрто-Рико, предложивших доставить по воздуху припасы и помощь, меня приятно удивила. Я тут же передал их предложение губернатору Британских Виргинских островов, и нам удалось очень быстро получить разрешение.
Приходили все новые и новые корабли с припасами, а военные организовали распределение гуманитарной помощи. Задачами первостепенной важности мы считали решение проблем с канализацией, починку крыш, обеспечение людей медпомощью, восстановление экономических связей, чтобы можно было снова открыть супермаркеты и банки, ремонт энерго- и водоснабжения и расчистку завалов. Но это были задачи на ближайшую перспективу. Понятно, что без них было не обойтись, но требовались и долгосрочные планы. Я настаивал на внедрении «плана Маршалла» по восстановлению Британских Виргинских островов после катастрофы – нужно было поднимать из руин местную экономику, строить новые здания, устойчивые к природным катаклизмам. А такие катаклизмы, по всей видимости, будут случаться все чаще – как результат климатических изменений. Я долго и мучительно размышлял, где от меня будет больше пользы – на островах или в Нью-Йорке. Пожалуй, полезнее отправиться в США и ходить по всем встречам и конференциям – бить тревогу по поводу глобального потепления и привлекать больше средств на помощь Карибским островам.
Команда Джин Олванг составила списки тех, кто, возможно, не откажет нам в помощи, а я тем временем встретился с главами Межамериканского банка развития, Международного валютного фонда и Всемирного банка, чтобы обсудить дальнейшие планы. Я призвал задействовать «план Маршалла», чтобы сделать Карибы чище и зеленее, и со своей стороны пообещал поддержать жителей региона в строительстве их собственного будущего. Чтобы сдвинуть дело с мертвой точки, мы объединили усилия с карибскими общественно-политическими деятелями, которые считали, что Карибы могут стать первой в мире «умной климатической зоной». Вскоре на Карибском форуме по возобновляемой энергетике, проходившем в Майами, я встретился с представителями правительств карибских государств и руководителями коммунальных предприятий, и мы обсудили планы по расширению использования в регионе возобновляемых источников энергии. Сошлись на том, что солнечная, ветряная, геотермальная и другие виды возобновляемой энергии чрезвычайно важны – тут и сокращение затрат, и снижение вредного воздействия на окружающую среду, и повышение устойчивости энергетической системы для противостояния будущим ураганам. По случайному совпадению именно наша солнечная электростанция на Некере оказалась одной из немногих построек, которые почти не повредил ураган «Ирма». Это был на редкость наглядный пример – даже я удивился, хотя за свою деловую жизнь повидал немало. В конце концов, солнечный свет и ветер не нужно транспортировать. Карибы – да и весь мир в целом – должны совершить скачок от технологий XX века к инновациям века XXI. Понятно, что мы изо всех сил цепляемся за привычные способы ведения бизнеса – просто потому, что они проще и дешевле в краткосрочной перспективе, – но с этим желанием надо что-то делать. Я смотрю в будущее с оптимизмом и вижу, что эти островные государства, с учетом нынешней политической воли, могут стать моделью разумного восстановления климата.
