Если мы расскажем, что он стащил у Мии варежку и может теперь с её помощью заходить в её сны и управлять моей сестрой, то под наблюдение психиатра попадёт не Артур, а мы сами.
Единственный, кто может нам поверить, – это доктор Густав Андерсон, он же Монстр Ада, а он и сам был первостепенным психопатом.
И ещё я задумалась вот над чем: даже если с Мией что-нибудь случится, то обвинить в этом Артура будет невозможно, ведь в это время он, как выяснится, спокойно спал в своей кровати на расстоянии многих километров от места событий. Никто не догадается, каким именно образом он тут замешан. С другой стороны, если с Мией что-то случится, то это будет уже не важно.
Грейсон побелел от ярости, когда на следующий день в школе мы с Генри рассказали ему о том, что произошло во сне Мии. Он собрался немедленно найти Артура и тут же на месте как следует отколотить его. Понадобилось немало времени, чтобы втолковать ему, насколько мал будет эффект от таких действий – спать и видеть сны Артур от этого не перестанет. Зато жажда мести в нём только возрастёт.
Да и вообще, с прошлой ночи Артур куда-то пропал. В школе он не появился, никто его не видел, а на мобильном сразу же включался автоответчик.
Это вселяло в меня ещё больший страх.
– С Мией ничего не случится, – раз сто повторил Генри, чтобы меня успокоить, но это ему не удалось.
Все слова Артура, которые он произнёс прошлой ночью, до сих пор звучали у меня в голове, я снова и снова будто слышала его голос.
Я могу сделать с ней всё, что угодно. И когда угодно. Если однажды ночью она бросится под машину… Правда, жутко осознавать, что она может просто повеситься в сарае, не правда ли?
И мне не приходило на ум совершенно никакого решения. Мы с Мией могли продолжать привязывать себя друг к дружке перед сном, как рабочие слоны в Индии. Но разве это давало полную уверенность в том, что ночью она во сне не развяжет узел, пока я сплю?
Лучше всего было бы вообще никогда не засыпать и охранять Мию днём и ночью. Но в реальности это так же неисполнимо, как и госпитализация Артура. Никто не сможет прожить без сна долгое время.
У меня не получалось продержаться даже одну-единственную ночь, несмотря на три двойных эспрессо, которые я выпила вечером, и несмотря на то, что я не легла рядом с Мией, а присела, прислонившись к спинке кровати. Я взяла у Эрнеста детектив, чтобы чем-то занять себя, но это оказалось не слишком хорошей идеей. Книга только подтверждала мою уверенность в том, насколько плох наш мир. После того как третья жертва серийного убийцы была погребена заживо, а я осталась в таком же неведении и бессилии, как и дама, ведущая расследование, Мия пожаловалась, что свет мешает ей спать.
Нехотя, но в то же время с облегчением я захлопнула книгу и выключила ночник. Мне и без того не составляло особого труда додумать, чем всё закончится. В конце истории хорошенькую молодую девушку-детектива тоже положат в деревянный ящик и начнут закапывать живьём. Но тут подоспеет помощь. И всю оставшуюся жизнь она будет бояться темноты.
Я глядела то на спящую Мию, то на цифры, которые показывал её будильник. Примерно в два двадцать или два двадцать одну я, кажется, уснула. Иначе я не бегала бы сейчас, воя от отчаяния, в этом лабиринте из комнат и дверей.
Все двери выглядели совершенно одинаково, во всяком случае мне так казалось. Один раз комната показалась мне знакомой, судя по расположению дверей, но ведь речь шла о выдуманном лабиринте из сновидения, поэтому вычислить какую-то систему здесь наверняка было невозможно.
Ну почему, почему бы мне сейчас не проснуться? Вот если бы Спот мог прыгнуть на кровать и уткнуться в меня носом? И почему у Мии не звонит будильник? Я заводила его каждый час на случай, если всё-таки усну.
Не помню, какой именно сон снился мне сначала, это было что-то вполне мирное с обезьянами и слонами, а затем я обнаружила зелёную дверь, и мне вдруг стало ясно, что кофеин не сработал. Я в панике выбежала в коридор.
Грейсон с винтовкой наперевес стоял перед входом в сон Мии. Когда за мной захлопнулась дверь, он испуганно вздрогнул:
– Разве ты не планировала бодрствовать всю ночь?
– Да, – растерянно крикнула я, – но у меня не получилось! А сейчас я просто никак не могу проснуться. Может, влепишь мне оплеуху? Со всей силы, пожалуйста.
– Сомневаюсь, что это поможет. Кроме того, я девчонок не бью. – Грейсон глядел на меня наморщив лоб. – Успокойся, Лив. Здесь всё в порядке. Я заснул гораздо раньше Мии, и, можешь мне поверить, Артур тут не появлялся. К тому же с минуты на минуту должен появиться Генри. Мы с ним договорились встретиться у Мииной двери. Он сказал, что нашёл способ остановить Артура раз и навсегда.
Я глубоко вздохнула.
– Если бы я мог, то вообразил бы тебе тут чашку успокаивающего травяного чая, – сказал Грейсон.
– Ну почему же этот идиотский будильник никак не зазвонит? – Я попыталась вспомнить, на какое точно время завела его в последний раз. Может, на три? Или на четыре? – Надо было обо всём рассказать Мии, чтобы она смогла сама себя защитить.
– Ни в коем случае! Этим ты бы ей не помогла, а, возможно, поставила бы её в ещё более опасное положение. Неужели ты забыла, как это было с тобой? Сколько времени тебе понадобилось, пока в голове действительно уложилось, что это место существует. А затем сколько ещё, пока ты поняла, как можно силой воображения управлять своими снами? – Грейсон вздохнул. – Мне до сих пор есть чему поучиться. – Он указал на винтовку. – Вообще-то я задумывал крутой пулемёт. А получилось вместо этого вот такое недоразумение, с которым мой дедушка охотился на уток, когда мне было девять лет.
Я не смогла сдержать улыбку:
– А у Генри действительно есть план?
– Да, и вид у него был очень решительный. Вот только куда это он запропастился?
– Да, действительно, куда? – Я перевела взгляд на коридор, уходивший вдаль.
Артур был прав: ждать, и правда, сложнее всего.
Ждать и не знать ничего наверняка.
– Если бы я была Артуром, сегодня ночью я бы не показывалась, – сказала я скорее себе самой, а не Грейсону. – А также завтра и всю следующую неделю. К чему спешить? Он вполне может дождаться, пока все сойдут с ума от страха.
– Ты не знаешь Артура. Выдержка и терпение не его сильные стороны. И уж точно он не станет рисковать и ждать, пока Генри найдёт способ его обезвредить.
– Это правда, – сказал голос Артура, и его тело вдруг появилось из пустоты прямо перед нами.
От испуга я даже не успела набрать в лёгкие воздух.
– Кроме того, кто может быть уверен, что я не буду вредить вам каждую ночь?
– Только через мой труп! – сказал Грейсон и снял винтовку с плеча.
Артур рассмеялся:
– Помню то время, когда мы с твоим дедушкой ходили стрелять диких уток! Да, Грейсон? А ещё помню эти клетчатые кепки, которые все мы должны были обязательно надеть. И как у тебя не получалось спустить курок, потому что ты так сильно жалел бедных уточек. А я ведь не утка.
