Клан Кимов, подобно всем временщикам, действовал не ради блага государства, а ради собственного блага. Родная провинция Кимов — Кёнсан начала процветать, а другие провинции понемногу приходили в упадок, поскольку были оставлены без внимания. А в тех местах, на которые центр не обращает должного внимания, непременно начинают процветать административный произвол и прочие злоупотребления. Земли прибирались к рукам, а население обкладывалось незаконными поборами. Доходило до того, что налоги взыскивались с умерших, чего по закону быть не должно.
В 1811 году, на фоне засухи и голода, в провинции Пхёнан вспыхнуло крупное народное восстание, которое возглавил тридцатилетний Хон Гённэ, происходивший из мелкопоместных дворян. У Хон Гённэ были свои счёты с домом Кимов — ему не удалось сдать первый государственный экзамен на получение должности, что он считал проявлением дискриминации уроженцев Кёнсана к выходцам из других провинций. Амбиции у Хон Гённэ были большие: он стремился к установлению новой правящей династии и собрал в свою колоду несколько «козырей» — доводов, подтверждающих справедливость его притязаний на престол. Так, например, сильную засуху он объяснял отъемом Небесного мандата у правящей династии Ли, а свое пхёнанское происхождение связывал с тем, что на северо-западе Корейского полуострова был основан Древний Чосон.
Хон Гённэ сумел сформировать крупное войско, которое было разделено на две армии — Южную и Северную. Командование Северной армией, которой предстоял захват северных земель Чосона, Хон поручил одному их своих ближайших сподвижников по имени Ким Саён, а сам возглавил Южную армию, которой предстояло взять Пхеньян, Кэсон и столицу.
Однако Великий поход Южной армии не состоялся. Правительственные войска заперли повстанцев в провинции Пхёнан и за 4 месяца подавили восстание. Хон Гённэ погиб в одном из последних боев, лидеров восстания, попавших в руки правительства, казнили. Помимо кнута власти использовали и пряник — голодающим пхёнанцам раздавали бесплатно рис и просо, а нескольких чиновников, происходивших из этой провинции, назначили на высокие посты, чтобы продемонстрировать отсутствие дискриминации в отношении уроженцев Пхёнана.
Особенность восстания под предводительством Хон Гённэ заключается в том, что, будучи по духу народным, оно было организовано дворянами и богачами, которые были недовольны политикой правительства, которое управляло государством без учета современных реалий, в первую очередь — экономических. Правда, северные историки пытаются представить это восстание как чисто крестьянское (для этого они записывают в крестьяне как самого Хон Гённэ, так и многих его сподвижников), но такая точка зрения не встречает понимания за пределами КНДР. Крестьяне были солдатами в восстании, организованном в интересах низовой прослойки янбан и буржуазии.
Восстание под предводительством Хон Гённэ было самым крупным из восстаний первой половины XIX века, но далеко не единственным. Небольшие восстания вспыхивали по всей стране, в том числе и в столице. Так, например, в очередной неурожайный 1833 год столичные жители начали громить зерновые склады и лавки торговцев в ответ на резкое взвинчивание цен на рис и другое зерно.
В 1834 году на престол был возведен восьмилетний правитель Хончжон, мать которого принадлежала к влиятельному клану Чо. Спустя некоторое время власть от дома Кимов перешла к дому Чо из столичной провинции Кёнги. Новым реальным правителем государства стал Чо Инъён, родственник правителя по материнской линии. С этого момента борьба придворных партий потеряла свое значение и постепенно сошла на нет на фоне борьбы за власть двух «титанов» — домов Чо и Ким. Кимы вернули себе утраченное влияние при преемнике Хончжона правителе Чхольчоне, который сидел на престоле с 1849 по 1863 год.
Чхольчон
История с воцарением Чхольчона служит прекрасной иллюстрацией на тему «Правление временщиков». Во время своего пребывания у власти дом Кимов проводил дискриминационную политику по отношению к представителям правящего дома Ли. Тех, кто не желал подчиняться Кимам, казнили или изгоняли из столицы по обвинению в «государственной измене» (впрочем, неугодного родственника правителя могли и просто отравить, не утруждая себя выдвижением обвинений против него). В результате к середине XIX века в столице из дома Ли присутствовали только правитель и еще несколько человек. После того как двадцатидвухлетний Хонджон умер, не оставив наследника, за новым правителем пришлось отправлять посланцев на остров Канхвадо, где Чхольчон, правнук Чонджо, обрабатывал землю и ловил рыбу, словно простой крестьянин. А что ему, члену ветви дома Ли, изгнанной из столицы и лишенной всех источников дохода, оставалось делать?
Чхольчон стал единственным неграмотным правителем из династии Ли. Отсутствие образования, полное непонимание принципов управления государством и отсутствие поддержки при дворе сделало его послушной марионеткой Кимов, которые ради упрочения своего влияния женили Чхольчона на одной из представительниц дома Ким. Однако надежды Кимов на то, что следующий правитель будет связан с ними родственными узами, не оправдались. Тридцатидвухлетний Чхольчон умер в 1863 году, не оставив наследника. На престол был возведен одиннадцатилетний прапраправнук правителя Ёнджо по имени Ли Мёнбок, ставленник дома Чо. В историю Ли Мёнбок вошел под посмертным именем Коджон. Он просидел на престоле почти полвека — до 1907 года.
Говоря о кризисе государственной власти в Чосоне середины XIX века, историки часто употребляют термин «развал трех основ правления». Три основы — это поземельный налог, откуп от военной службы и зерновые ссуды, выдаваемые крестьянам в неурожайные годы. Развал налоговой системы заключался в том, что налоги завышались, собирались по нескольку раз в год и взимались даже с умерших и отсутствующих (за беглых крестьян заставляли расплачиваться их родственников или соседей). Выдача зерновых ссуд, изначально задуманная как мера поддержки крестьянства в трудную пору, превратилась в еще один источник пополнения казны, не более того. За первую половину XIX века количество зерна, ежегодно ссужаемого крестьянам, сократилось впятеро, но количество возвращаемого крестьянами зерна практически не уменьшилось. Подобный «парадокс» был обусловлен ростом процентных ставок и начислением процентов на проценты по старым долгам. То, что должно было поддерживать крестьян, на самом деле их разоряло. Чосон, пребывавший в бедственном состоянии, остро нуждался в реформах, которые смогли бы «реанимировать» разладившуюся систему государственного управления и еле дышавшую экономику.
Глава седьмая
Последние годы Чосона и провозглашение Корейской империи (1864–1897)
Реформы Тэвонгуна Ли Хаына
Отец Ли Мёнбока (правителя Кочжона) Ли Хаын с подачи дома Чо и согласия дома Ким стал регентом при своем несовершеннолетнем сыне и получил титул Великого принца Хынсон
[82] — Хынсон тэвонгуна. Мать правителя Хонджона вдовствующая государыня Синджон, обладавшая значительным влиянием при дворе, происходила из дома Чо. Ей удалось не только протащить на престол своего кандидата, но и передать власть его отцу, несмотря на то, что у дома Ким были свои предпочтения. Но так или иначе, оба влиятельных дома сошлись на кандидатуре Ли Хаына и предоставили ему широкие полномочия.
