Марина быстро отвела взгляд. Еще с детства его внешность вызывала в ней тошнотворный ужас.
Морщинистая от шрамов, словно лапа коршуна, рука поднялась. Владыка ногтем подцепил подбородок Марины и подтянул ближе. Она вздрогнула и сжалась.
– Не бойся. Ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда. Ты слишком ценна. Я доволен тем, как ты выполнила задание. Благодаря тебе наши люди теперь свободны. Как обстоят дела с Аскендитом?
– Ххорошо. Я стараюсь. Это не мой профиль, есть же более опытные агенты. Может, пока не поздно…
Владыка хмыкнул, Марина оборвалась на полуслове.
– Кто спас тебя?
Марина сглотнула.
– Вы, Владыка.
– Кто дал тебе кров, обучил ремеслу, кто заботился о тебе и твоей матери все это время…
– Вы…
– Тогда как ты смеешь подвергать сомнению мой приказ! – воскликнул он, и Марину пронзила острая боль. Она закусила до крови губу, но не смогла сдержать стон. В этот момент боль пропала так же резко, как и началась. – Ты должна выполнить задание. И должна понимать, к каким последствиям приведет его невыполнение. Я сегодня утром побеседовал с Дженкинсом…
Внутри Марины все похолодело.
– Увлекательная вышла беседа, знаешь ли.
– Что с ним? – выдохнула Марина.
– Ничего… пока что.
Крупная дрожь заколотила Марину. Дженкинс был единственным, кого она по-настоящему любила. Он заменил ей родителей.
– Вы же знаете, я предана вам. Моя жизнь принадлежит Вам без остатка, Владыка. Я прикладываю все силы, чтобы добиться симпатии Дмитрия Аскендита. Я сделаю все, что требуется…
– Все и даже больше… Ты уяснила? Если не справишься, то Дженкинс пожалеет, что связался с тобой.
– Да, Владыка.
– А пока для тебя есть еще одно задание, – он кинул к коленям Марины папку с документами. Часть листков наполовину вывалилось. – Соединенное Королевство Великобритании подписало договор с “Аскендит-групп” о поставке боевых дронов. Ты должна узнать точные даты их доставки и номера фур.
Сердце Марины подскочило к горлу и упало вниз.
– Я… – она в ужасе замерла. – Что вы собираетесь делать с ними?
Глаза сузились от удовольствия. Владыке нравился страх девушки. Одежда зашуршала, и Владыка наклонился к самому лицу Марины. Испещренные сосудами глаза отражали огонь и испуганное лицо девушки. Кровь в жилах вмиг заледенела.
– Постарайся сделать это как можно скорее, – прошептал он. Его обжигающее, пахнущее страхом дыхание обдало ее. – Можешь быть свободна.
Медленно Марина встала и в трансе вышла из каминного зала. Она не позволяла себе расклеиться, хотя в горле встал ком.
Филипп все еще стоял у двери Владыки и покосился янтарными глазами на Марину. Филипп был выше нее, почти как Дима. Он был чуть старше Марины и по слухам Владыка лично обучал его, так же как и Марину.
– С возвращением, – хрипло произнесла она.
– Спасибо, что помогла выбраться, – Марина подняла на него глаза и вдруг поняла, что так в нем изменилось: его кучерявые волосы, всегда собранные в хвост, были подстрижены почти под “ноль”. Видимо в тюрьме обкорнали.
– Тебе так даже лучше, – Марина улыбнулась. Филипп наоборот нахмурился. – Моя мама тоже здесь?
Он кивнул и глухо произнес:
– Она в спальне за углом.
– Спасибо, – прошептала Марина и направилась в указанную комнату.
Она толкнула дверь. Ее разом обдало застоявшимся специфическим ароматом антисептика и таблеток. Мама сидела в глубоком кресле. Ее пустой взгляд уставился в окно.
Марина замерла в дверях и облокотилась о косяк.
Сколько она себя помнила, мама была в состоянии овоща. В глубоком детстве, до того как Марина начала развивать способности под контролем Владыки, иногда мама вылезала из своей скорлупы, но в основном она плакала.
– Мама? – Марина на ватных ногах подошла к ней и присела на корточки. Мама как обычно не среагировала, продолжая смотреть в окно пустым взглядом.
Иногда Марине казалось, что в этом взгляде проскальзывает разум, но это было лишь игра воображения.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Марина и убрала прядь длинных светлых волос с её лица. Она была бы красивой женщиной.
Мама не отвечала. Она никогда не смотрела на дочь. Ее грудь вздымалась от медленного дыхания, глаза редко моргали.
Марина взяла расческу с тумбочки и начала расчесывать волосы мамы. Роза хорошо ухаживала за мамой Марины, поэтому расческа скользила по волосам легко. Марина с нежностью заплела косу и аккуратно уложила ее на грудь мамы.
– Прости, что не приезжала к тебе… Прошел уже год. Мне уже восемнадцать, мама. Я стала знаменитой, представляешь? Обо мне писали в “The Wall Street Journal ”.
Марина вздохнула и посмотрела на вид, что приковал взгляд мамы.
Неужели он был более интересен, чем собственная дочь? Злость внутри недовольно задвигалась, но Марина быстро ее подавила. Она знала, что мама ни в чем не виновата. Ее состояние было болезнью, но какая-то детская обида, все же, сидела занозой в нутре души.
Марина наклонилась и оставила горячий поцелуй на ее лбу.
– До встречи. Я люблю тебя.
Марина, обернувшись, замерла на пороге. Послышался цокающий звук шагов.
– Поговорила?
– Да. Спасибо, что заботишься о ней, – Марина старалась быть приветливой с Розой, которая от ее слов скривилась.
– Благодари Владыку. Моя воля, я бы ей горло перерезала, – отрезала она и, оттолкнув Марину, пошла дальше по коридору.
Марина тяжело вздохнула. Она умоляла Владыку позволить ей забрать маму, отдать ее в госпиталь, но он был непреклонен. А спорить с ним было опасно.
Глава 8
Дискотека
Марина почувствовала, как сейчас зазвонит телефон и потянулась в карман. Она всегда чувствовала вибрацию энергии за несколько секунд до звонка.
Незнакомый номер отразился на экране.
– Ало.
– Ало! Марина? Это Юля!
Марина закатила глаза. Как она нашла ее номер? Хотя, она же была старостой, и списки с данными у нее должны были быть.
– Ты же помнишь о сегодняшней дискотеке?
Дженкинс подошел к Марине и поставил перед ней чай. Он заинтересованно прислушивался к разговору.
– Я думаю, у меня не получится… – поглядывая на Дженкинса, произнесла Марина.
Отключив микрофон в телефоне, она отчиталась:
– Это одна из одногруппниц. На дискотеку зовет.
– Так иди.
– В смысле?
