В любом случае меня беспокоят нужды только своей семьи. Дома – это государства без территории. У нас есть свои правители и свой народ, своя собственная религия. Я, как наследник, не занимаюсь делами своей семьи. Это делает моя мать как нынешняя Ла Дэвлесс. Из бюджета нашей семьи она оплачивает обучение молодых дэвлесс сначала в Академии, а потом в любом университете мира. Автоматически я предоставляю место в моей компании, если дэвлесс этого хочет.. Ла Дэвлесс, кроме всего прочего, следит за чистотой крови. Все же дэвлесс, смешивая кровь с людьми, теряют свою силу… Так же она следит за преступностью в наших рядах, отвечает за приговоры…
– У вас есть преступники? – не выдержав, перебила Диму Марина.
– К сожалению, как и во всех государствах, есть люди нарушающие законы.
– И как же следить за ними?
– Если поступает информация о нарушениях, например человек из моего Дома ограбил банк благодаря силе внушения или убил своей силой кого-то, то преступник предстает пред судом Синей розы. Приговор, что они выносят им, должен быть исполнен.
– Короче, Ла Дэвлесс как родитель маленького ребенка…
– Как родитель, отвечающий за восемьсот двадцать три ребенка.
– Что же вы умеете? – выдохнула Марина. Она ведь на самом деле и не знала легенд о дэвлесс, и рассказ Димы взбудоражил воображение.
– Кто-то обладает телекинезом как я, кто-то гипнозом, кто-то видит будущее, кто-то владеет телепатией, реже левитацией, поджигание… Это где-то пятьдесят процентов. Около сорока пяти процентов дэвлесс вообще ничем не обладают, хоть и остаются долгожителями, но это те дэвлесс, кто смешивал часто свою кровь с людьми.
– А остальные пять процентов?
Дима нахмурился. На улице грянул гром, сотрясая стекла.
– Непредсказуемые. Те способности, что возникают или очень редко, или в единственном экземпляре – особенные.
– Например?
– Например, как у моего брата – способность выращивать растения. Он мог за минуту воздействия вырастить небольшое деревце из саженца. Или, например, человек, что может воздействовать на болевые рецепторы человека – Мастер боли. Редко способность Мастера боли может развиться до Владыки смерти – это человек, что может убивать, контролируя органы человека. Хотя это редкость… и это плохой пример…
Марина застыла, разом покрывшись испариной. Дима говорил про Владыку. Но Дима, вспомнив о Мастере боли, говорил о своей матери, ведь она тоже была Мастером боли, хоть и не таким сильным, как Мортис.
– Это ужасно… – прошептала она.
– Да. Дэвлесс – не безгрешны. Есть сумасшедшие, фанатики и террористы. Для этого и создали АКД. Чтобы люди могли контролировать дэвлесс.
– АКД? Это те, в черных костюмах, что приезжали после покушения?
Дима, кивнув, скривился и отвернулся.
Молчание сгустило воздух. За окном сверкнула молния, и дождь стал стучать в стекла.
– А вы обладаете только одной из перечисленных способностей?
– Кто чище по крови, могут обладать несколькими. Но это редкость. Я хоть и прямой наследник Аскендитов, обладаю только телекинезом, но, например, мой брат кроме выращивания растений, мог слегка двигать предметы, хоть и давалось ему это с трудом. Это довольно распространенное явление, когда вторая способность у дэвлесс настолько слаба, что со временем, если ее вовремя не развить, она вообще пропадает.
– Покажи мне все, – прошептала Марина. Она отодвинулась от Димы. Он сжал губы, но, все же, кивнув, встал.
– Ты не испугаешься?
– Это ведь часть тебя… – Марина прикусила язык. Она боялась сказать лишнего. Она считала свою способность такой же частью себя, как рука, голос или зрение.
Дима встал и притянул к себе Марину. Он накинул на ее плечи плед и подвел к двери, ведущей на небольшую террасу.
Дверь сама распахнулась. Осенний холодный ветер ворвался в комнату и поднял тюль.
За порогом был настоящий ливень. Капли маленькими мячиками барабанили по полу. Воздух, пахнущий дождем, провел своей холодной рукой по коже. Марина закуталась в мягкий плед сильнее.
Свет из комнаты слабо освещал террасу. Дима сделал еще шаг. Ветер бросил в лицо брызги и Марина прищурилась.
Аскендит сделал еще шаг.
Дождь остановился. Каждая капля зависла подобно хрусталю. Марина задрожала от возбуждения. Мерцающие капли окружили его. Дима вскинул руки, словно в танце, и капли стали сливаться и образовывать кольцо вокруг него.
А дождь все продолжал лить и каждая капля, меняя угол, окружала Диму.
– Подойди, – услышала она.
Марина сделал шаг и капли, словно мановением волшебной палочки, отступили.
Очарованная, завороженная, она сделал еще несколько шагов и оказалась возле Димы. Легкий запах озона пощекотал нос. Дима не выглядел сосредоточенным, словно и не он управлял миллионами капель своим сознанием. Он протянул руку. Марина, задержавшись на секунду, положила свою руку в его ладонь.
Он обнял ее со спины и капли вмиг закружились. Зачарованно Марина следила за невиданным танцем дождя. Капли вихрем взлетали ввысь и опадали дождем, а после разлетались хаотично, делились на два лагеря и продолжали танцевать. Вдруг она поняла, что капли стали образовывать силуэты мужчины и женщины. Они танцевали танго. Полупрозрачная женщина провела ногой по мокрому полу и, подпрыгнув, упала в объятья партнера, который ее подхватил и перекрутил над головой. Они то парили в воздухе, то подходили прямо к Марине с Димой.
Молнии софитами вспыхивали в небе, а гром аккомпанировал. Марина почувствовала, как Дима сжал ее сильнее и развернул к себе. Она растворилась в его улыбке, в его глазах цвета ртути.
Он подхватил ее под талию и положил ее руку на свое плечо, а вторую сжал в ладони. Ноги задвигались сами собой, словно невидимые руки двигали их. Вмиг танцоры потеряли форму и осыпались. Вода хлынула под ноги. Плед окутал плечи Марины, подобно шкуре большого зверя. Невидимый зонт накрыл их, защищая от дождя.
И они танцевали под музыку дождя и грома. Они танцевали под звуки города. Они танцевали под биение сердец, которые стучали в унисон. И в этот момент они были одни в этом мире.
Глава 13
Рай
Марина нервно перехватила сумку и напряженно посмотрела на черную наполированную машину. Водитель открыл перед ней дверь.
Она сглотнула: все это ей напоминало приглашение Владыки.
Машина въехала прямо на взлетную полосу. Стюардесса у входа в самолет протянула синий конверт.
Вскрыв конверт, Марина увидела написанное острым, ровным, невероятно красивым почерком послание:
“Дорогая моя Марина. Мы встретимся, когда ты приземлишься. Не спрашивай, куда ты летишь, не порть сюрприз ”.
