Дима скосил на нее глаза и покосился поверх ее головы на агентов АКД.
– Как же я хочу обнять тебя… – прошептал он и мягко улыбнулся ей. – Подожди еще немного. Через несколько часов мы будем дома.
Марина втянула промерзший воздух и, выдохнув, дождалась пока пар от дыхания развеяться.
– Ты будешь на суде? – прошептала она под аккомпанемент собственных ударов сердца. Дима сжал челюсть и свел брови.
– Буду.
– Мистер Вульф сказал, что вероятность того, что я останусь в тюрьме на всю жизнь шестьдесят процентов. Еще двадцать процентов на то, что я отправлюсь на электрический стул, ну или что там для меня выберут… Мои шансы выбраться примерно равны смертной казни, – истерично хмыкнула она и сразу же нахмурилась.
– Поверь мне, двадцать процентов в руках Вульфа – почти сто процентов на успех. Он гениальный адвокат.
Лицо Марины озарилось надеждой.
Молча они смотрели, как снег, падающий с неба, укрывал склонившиеся деревья.
– Все будет хорошо. Постарайся успокоиться, – произнес Дима, хотя сам не был уверен в том, что говорил. Мистер Вульф сказал Марине правду. Шансы были невелики.
Марина судорожно втянула воздух. Она чувствовала, что Дима лукавит.
– Я боюсь, – выдохнула она.
Дима резко повернул голову к ней. Марина вскинула глаза на небо. Отросшие темные корни волос бросались в глаза. Оранжевая форма заключенного проглядывалась из-под тонкого пальто. Марина еще похудела и от этого казалась такой хрупкой, что Дима с трудом сдержался прижать ее к себе. Сейчас он видел, насколько Марина отличалась от Евы. И почему он думал, что они похожи?
За все дни в одиночке Марина только и делала, что прокручивала свою жизнь, все, что произошло с ней. И она все не могла понять одного:
– Почему именно Ева? – произнесла задумчиво Марина. И добавила, уловив непонимающий взгляд Димы: – Почему Мортис выбрал матерью своих детей Еву? Неужели нельзя было похитить другую высокородную дэвлесс? Или попросить Розу родить ему… Она была бы на седьмом небе от счастья.
Дима недовольно прищурился. Невольно он покосился на дэвлесс за ними.
– То, что твоя мать – Ева Пурус и что ты дочь Мортиса и Евы не должен никто узнать, – приглушенно сказал он.
Марина вскинула на него удивленные глаза.
Дима облизал пересохшие губы.
– Мортис не просто так похитил именно Еву. Она Пурус – единственная женщина носительница их чистой крови. Мортис хотел скрестить два древнейших дома дэвлесс: Аскендит и Пурус.
– Но причем здесь Мортис?
– Притом, что он был рожден Аскендитом. Он мой троюродный дядя. Он тот, кто мог взойти на престол вместо моей матери. Не получив власть, он основал Дом Черной розы и взял новую фамилию…
– Мортис, – выдохнула ошарашенная Марина. Дима кинул.
– Он продолжает по крови оставаться Аскендитом, – Дима сглотнул. Уголки губ слегка дернулись. – Есть пророчество, именно из-за него нам с Евой пришлось сбежать…
– Дитя союза Аскендитов и Пурусов уничтожит всех дэвлесс, – ошарашено открыла рот Марина.
– Это ты, – прошептал Дима. – Ты – дочь Евы Пурус и Анирама Аскендита. Ты – та, если верить пророчеству, кто уничтожит дэвлесс.
Марина невольно задрожала. Судорога скрутила желудок. Она в ужасе начинала осознавать, что пророчество говорило о ней… или Филиппе.
Он ведь был ее братом! Как же она не догадалась? Ведь все было на поверхности.
– Пора идти, – подошел один из агентов.
Девушка вздрогнула и обернулась. Обреченно она вскинула лицо на Диму. Лицо Димы вмиг стало бесстрастным, ничего не выражающим. Дима кивнул. Схватив Марину за локоть, агент потянул её.
Девушка все шла и оборачивалась на Диму. Он продолжал стоять к ней спиной и смотрел на замерший фонтан, боясь, что если обернется, просто не сможет отпустить ее.
Через несколько минут Марина в сопровождении агентов зашла через черный вход в здание главного суда дэвлесс, но тепло не смогло согреть ее.
Ее нехило потряхивало.
Марина нервно схватилась за руку агента АКД. Агент недовольно поморщился.
Тяжелая резная дверь распахнулась.
Щурясь после темного коридора, девушка сделала шаг в светлое помещение. Лица десятков присутствующих обернулись. Оранжевый комбинезон приковывал взгляды. Ноги Марины затряслись, но она упрямо шла дальше по узкому проходу.
Дима сидел на последнем ряду с краю. Как и все, он повернул лицо к вошедшей Марине. Испуганно, затравленно, подгоняемая агентами АКД, она подошла к столу и села спиной к присутствующим и лицом к судье и Видящему.
– Я так и знала, что ты будешь здесь… – прозвучал рядом с Димой знакомый голос.
Аскендит резко повернулся. Главный редактор “Davless-news” Алессия Амбре широко улыбнулась, оголяя свои белоснежные зубы. Её черные волосы были собраны в высокий хвост, а почти черные глаза хитро блеснули. Она присела на самый край скамьи, чуть касаясь бедром его бедра, от чего Аскендит был вынужден подвинуться и позволить Алессии сесть рядом.
Лицо Дима напряглось. Он сложил руки на груди и посмотрел на трибуну.
– Знаешь, ходят слухи, что ты спал с ней… Не из-за неё ли ты отменил помолвку с Кристиной?
Челюсть Димы сжалась. Вена на виске застучала.
– А еще ходит слух, что Марина Ситром – дочь Владыки смерти, – тише произнесла она и покосилась на бесстрастно смотрящего прямо перед собой Аскендита. Она улыбнулась еще шире. Так и не дождавшись его реакции, Алессия поджала губы и достала из сумки ноутбук, что блеснул полумесяцем.
Её тонкие пальцы порхали по клавиатуре, записывая все, что происходило на суде.
Дима скосил взгляд на экран:
“Дело № 11567-04. Марина Ситром, заключенная под номером Z-156.”
Дима оторвался от экрана и посмотрел на спину Марины. Ее вызвали на допрос.
Это было ожидаемо, ведь мистер Вулф выстроил линию защиты на основании того, что Марина с малолетства воспитывалась Мортисом. У неё не было выбора как стать членом “Dominus Mortis”. Это был единственный шанс вытащить её.
– Марина Ситром, вы признаете обвинения, что здесь прозвучали?
– Да, – хрипло ответила она в микрофон.
Девушка судорожно сжала руки под столом. Губы прокурора двинулись. В ушах нарастал звон.
– Простите, я не расслышала, – прошептала она.
– Вы добровольно выполняли приказы Анирама Мортиса, главы террористической группировки “Dominus Mortis”?
Марина затравленно кинула взгляд на мистера Вульфа. Он кивнул.
– Нет, – Марина прочистила горло и сказала громче: – Моя мать была в заложниках.
