Статую Христа я тоже посмотрел. Лица у него было довольно круглое с раздражённо-презрительным выражением без малейшего сходства с узким одухотворённым ликом на иконах. Я бы никогда и не узнал его, если бы под статуей не было таблички с надписью: «Иисус Христос, бог греческий». Собственно, прижизненных изображений Христа не сохранилось, и каждый рисовал его в меру своего воображения, так что изображения на иконах ничуть не более достоверны, чем образ работы неизвестного скульптора.
Словом, день прошёл не напрасно, и туристическую норму мы выполнили с запасом. И сейчас мы сидели в «Железном коне», полностью оккупировав небольшой столик у стены.
Трактир к вечеру преобразился и на рабочую столовую больше не походил. Был ещё ранний вечер, но почти все столики уже были заняты компаниями крепких парней и весёлых девчат. Трудно сказать, насколько облегчённым было поведение девушек, но незамысловатым шуткам своих кавалеров они смеялись охотно и громко.
Я оглядел окрестность и со вздохом спросил:
— Нам обязательно именно здесь ужинать?
— Хорошее место, — откликнулась Драгана.
— Хорошее, — поддержала её Алина. — Только надо было форму воздушников надеть.
— И так нормально будет, вот увидишь, — махнула рукой Гана. — Здесь всегда что-нибудь происходит. А компания из трёх девушек всего с одним парнем мимо внимания наверняка не пройдёт.
Ленка предвкушающе заулыбалась, а я безнадёжно махнул рукой. Где они — милые застенчивые девушки, верные подруги и хранительницы очага? Почему они мне не встречаются? Это мир такой неправильный, или со мной что-то не так?
Меню как такового здесь действительно не было, но молоденькая подавальщица быстро перечислила нам весь немудрёный список блюд. Впрочем, кормили здесь вкусно, и на размер порций жаловаться не приходилось. К тому времени, когда мы добрались до десерта, зал оказался уже полон, а за клавиром возник бородатый и слегка нетрезвый тапёр, который бодро заколотил по клавишам.
— Позволь пригласить на танец, красивая, — обратился к Алине внезапно возникший у нашего стола парень.
Алина посмотрела на Гану и вопросительно подняла бровь.
— Рано ещё, — негромко сказала та, — все трезвые.
— Ну ладно, пойдём, — сказала Алина парню, вставая со стула. — Хоть ты и не красавчик, зато вежливый.
— Ну пойдём и мы, что ли, потанцуем, — сказал я Ленке. — Почувствуем дух заведения.
— Пойдём, — согласилась та, — нормальный тут дух, весёлое местечко.
Когда мы, наконец, вернулись, за столом не было ни Ганы, ни Лины — я повертел головой и заметил их в дальнем углу бодро отплясывающими с какими-то парнями.
— Не удивлюсь, если они сегодня будут ночевать не в одиночестве, — заметил я Ленке.
— Совсем не факт, — отозвалась она, — разве что кто-то очень уж понравится. Алина очень разборчивая, из здешних кавалеров вряд ли кто-то её заинтересует. Думаю, Гана тоже никого себе не найдёт. Они просто оттянуться хотят — ты сам представь, что у них за жизнь дома, особенно у Ганы.
— Ну, многие так живут, — возразил я. — Того же князя взять.
— Нет, у них в другом дело, — ответила Ленка. — Я Алину как-то спросила, как это Драгана из высокопоставленной дамы вдруг превратилась в отвязную девчонку. Она мне объяснила, хотя я не очень это поняла. Она сказала, что обычно человек быстро привыкает жить по одному и тому же шаблону. Ну, например, работа, дом, в выходной утром в храм, вечером в трактир, и так год за годом. И лет через двадцать — тридцать он уже не может жить по-другому. Он уже встал на рельсы, с которых не может сойти. Так вот, для обычного человека в этом проблемы нет, точнее, он умирает раньше, чем это становится проблемой, а вот для Высших это смертельно. Алина как-то не очень понятно объяснила, что такой человек перестаёт быть интересным Силе и миру. В общем, Высшие регулярно полностью меняют стиль жизни и даже характер. Они часто становятся вообще другими личностями и как бы начинают жить сначала.
— Интересно, — задумался я. — Но я понял, что она имела в виду.
— Точно понял? — скептически подняла бровь Ленка.
Точно, точно. В отличие от Ленки, я действительно помнил эти рельсы, на которые встаёшь совершенно незаметно для себя. Днём работа, вечером телевизор, в субботу пиво, раз в год Турция. И вскоре обнаруживаешь, что все твои мечты и цели куда-то подевались, а ты просто бездумно бежишь, оставаясь на месте, как белка в колесе.
В этот момент как раз и вернулись наши обсуждаемые подруги, разгорячённые танцами.
— Как ты думаешь, народ готов к чему-нибудь повеселее? — обратилась Драгана к Алине.
— Думаю, да, — кивнула Алина. — Но надо всё делать быстро — здесь за порядком хорошо следят. У нас будет минут пять самое большое, прежде чем они подмогу приведут и всех успокоят.
Прямо планирование военной операции, они бы поездку так планировали. А за порядком здесь и в самом деле следили хорошо — двое вышибал моментально удаляли из зала слишком пьяных.
Военный совет решение принял, войска пришли в готовность, и сражение не заставило себя долго ждать. К столу подвалил очередной поддатый кавалер и взял быка за рога:
— Девчонки, давайте к нам, — он мотнул головой в сторону соседнего стола, откуда смотрели на нас ещё четверо таких же. — Бригада угощает.
— Иди в жопу, придурок, — радостно ответила Драгана.
— Чего? — завис тот, пытаясь как-то уместить в голове неожиданное предложение.
— Иди в жопу, — перевёл я ответ Ганы, потом подумал, и дополнил, вставая: — Придурок.
В самом деле — зачем тянуть? Ясно же, что вечер неизбежно этим и закончится.
Такая формулировка оказалась для галантного ухажёра гораздо понятнее. Глаза у него налились кровью и он размахнулся. «Ваня в самом начале примерно так же размахивался», — припомнил я и резко ударил его в ухо. Парень упал, а его товарищи вскочили, роняя стулья.
Дальше всё понеслось очень динамично — дамы теснили кочегаров, стараясь, впрочем, никого не прибить ненароком, а я просто следил, чтобы никто не зашёл сбоку. Всё происходило вполне культурно — мебель была совершенно целой, и даже посуда оставалась на столах нетронутой. Собственно, ничего удивительного — я уверен, что Драгана с Алиной могли бы и в одиночку легко разогнать весь трактир, так что ход драки они полностью контролировали. Кочегарам, однако, происходящее было совсем непонятно, и весь трактир в полном ошеломлении наблюдал, как три девки без особого напряжения урабатывают бригаду из пяти крепких парней, привычных к спиртовым насосам, или что они там в своих паровозах качают.
— Сваливаем! — крикнул я, заметив нездоровое шевеление у входа.
Дамы мгновенно уронили последних двоих, что ещё оставались на ногах; мы быстро нырнули в кухонную дверь, вежливо попрощались с удивлёнными поварами, выскочили на улицу и растаяли в ночи.
