— Есть всё-таки в степи своя прелесть, — заметил я, вдыхая утренний воздух, наполненный будоражащим запахом степных трав.
— Турист везде прелесть найдёт, — откликнулась Гана, — а вот жить здесь тебе бы не понравилось, точно говорю.
Я лишь хмыкнул в ответ и спрыгнул вниз. Никогда не представлял себя в роли медведя
[24], и не сказал бы, что эта роль пришлась мне по душе. Сделав свои дела и умывшись, я забрался обратно в вагон, где дамы устроили утреннее чаепитие. Жестяной чайник висел в воздухе, а под ним пылал огненный шарик.
— Поистине нам следует приложить все усилия, чтобы закончить Академиум, и в конце концов, возвыситься, — заметил я. — Ведь тогда мы и сами сможем силой воли кипятить воду, сидя в грязном товарном вагоне. Великая цель, достойная великих трудов. И кстати говоря, Гана — тебе не кажется, что мы путешествуем как-то слишком уж по-спартански? Не то чтобы я жалуюсь…
— Сказать по правде, я и сама не ожидала от наших нанимателей такого запредельного жлобства, — откликнулась Гана. — Они даже аванс отказались заплатить, сказали, что полностью расплатятся только в конце пути. У меня при разговоре с ними было такое стойкое впечатление, что они нас уже списали.
— А может, они и вправду нас списали? — предположил я. — Учитывая, что степняки каким-то образом узнают все данные по отправке, это сразу наводит на мысль, что руководство предприятия работает в одной команде с грабителями. Непонятно только, зачем в таком случае посылать охрану и создавать себе лишние сложности.
— Они же должны отчитываться перед акционерами, что принимают меры, — ответила Драгана. — Потому и посылают охрану, но такую, с которой степняки легко могут разобраться. Знаешь, Кен, а ведь если посмотреть на это с такой стороны, то всё и в самом деле выглядит очень логично. Думаю, и нашу плату нам не выдали, потому что она уже кем-то получена и поделена.
— То есть получается, что руководство обкрадывает собственное предприятие в сговоре со степняками?
— У киевлян это нормально, — пожала плечами Гана. — Если ты делаешь это не попадаясь, то никто тебя не осудит. Это не считается чем-то предосудительным, скорее уж вызывает уважение. Вся их система ведь на том и построена, что человек полностью использует возможности своей должности для получения дохода. В их Народном Вече все демократы с подобных вещей начинали. Да и продолжают в том же духе.
— А жизни охранников при этом легко списываются в накладные расходы, — кивнул я. — Или скорее в дополнительные доходы, деньги-то за нас уже получили. Знаешь, мне очень захотелось сделать им какую-нибудь пакость.
— При случае сделаем обязательно, — согласилась Гана. — Я тоже хочу.
Час проходил за часом под однообразный стук колёс, и за приоткрытой дверью вагона бежала назад всё та же бесконечная степь. Солнце уже начинало клониться к западу, как вдруг состав дёрнулся и начал быстро снижать ход под скрежет тормозов.
— Ну наконец-то, — заметила Гана. — А то я уже начала думать, что может быть, мы всяких глупостей нафантазировали. Разговаривать будем или просто всех убьём?
— Надо сначала поговорить, — ответил я. — Вдруг их квашеная капуста устроит, тогда зачем убивать? Только разговаривать лучше мне, а то я слышал, что у степняков отношение к женщинам довольно специфическое, хоть они и под каганой ходят.
Поезд, последний раз дёрнувшись, встал. Я налёг на дверь, открыв её пошире, спрыгнул на землю и огляделся. Рядом с насыпью стоял длинный караван фургонов. Вдоль состава двигалась большая группа вооружённых степняков. Впереди шёл степняк, одетый побогаче прочих — держал в руке блокнот и, судя по всему, сверял с ним номера вагонов.
Рядом спрыгнула Гана, а Алина с Ленкой просто уселись в проёме двери, положив карабины на колени.
— Степняк с блокнотом, ну надо же, — заметил я Гане. — Он бы ещё пенсне надел.
— Наши вагоны ищет, — озвучила очевидный вывод Гана. — Стало быть, у них действительно сотрудничество налажено.
— Командой работа веселее идёт, — согласился я. — Я гайки делаю, а ты для гаек делаешь винты
[25]. Дружная работа на результат, и вот мы имеем результат.
С результатом и в самом деле не задержалось. Один из степняков показал предводителю на нас, тот расцвёл в улыбке, и вся толпа резво направилась к нам.
— Здравствуй, дорогой, — поприветствовал меня главный, совершенно проигнорировав женщин. — Как удачно мы встретились.
— Здравствуй и ты дорогой, — вернул я ему улыбку. — Смотря для кого удачно. Вот смотри, дорогой — видишь этот вагон, и по три вагона слева и справа от него? Это наши вагоны. Можешь потрошить другие, мы за них не отвечаем, а про эти забудь.
— Никак не получится, — развёл он руками. — Партнёры именно эти вагоны мне отдали. Но ты не печалься, тебе за них отвечать не придётся — мы и девушкам найдём применение, и тебе тоже. Ты мальчик красивый, на юге такие ценятся.
Остальные степняки тем временем окружили нас, как бы невзначай направив стволы в нашу сторону.
— Что скажешь насчёт такого варианта? — обратился я к Гане.
— Кумыс, курдючный жир, и туалет за юртой? — сморщила она нос. — Не подходит.
— Извини, дорогой, девушек твоё предложение не устраивает, и меня, кстати, тоже, — обратился я к главному, отчего тот окончательно развеселился, да и остальные заухмылялись. — Так что наша встреча оказалась для тебя неудачной.
С этими словами я перебросил карабин и резко ударил его в лоб прикладом. Степняк оказался очень быстрым и даже начал уклоняться, но обычному человеку невозможно соревноваться в скорости с модифицированным, так что глаза у него закатились, и он мешком свалился на землю.
Остальные настолько растерялись, что начали стрелять, только когда их число сократилось примерно на четверть. Смысла в их стрельбе, впрочем, не было никакого, так что всё происходящее скорее напоминало стрельбу в тире по мишеням. Оставшиеся в живых быстро это поняли, и частью побежали к фургонам, а частью попытались сократить разрыв. На меня налетел степняк с совершенно дикими глазами — свою винтовку он уже успел потерять, но зато размахивал здоровенным кинжалом. Я никак не успевал в него выстрелить, и сам не понял, почему он вдруг полетел от меня по длинной дуге, ударился спиной о фургон, и сложился в позу, которая была невозможной для человека с целым позвоночником. Собственно, на этом степняки рядом с нами как-то внезапно и закончились. Сканированием легко определялись несколько человек в стороне, которые быстро удалялись, но преследовать их никто не захотел. Из вагона слышалось журчание и резко пахло спиртным.
