– Неп Хмурый, мне нужно проклятие.
– М-м? Вляй! Чо? Кто?
– Капитан Добряк. Я думала про крапивницу, чтобы исчесался. Нет, погоди, от этого он станет еще вреднее. Пусть будет косоглазый… но так, чтобы сам он не замечал, а все видели. Сможешь, Неп?
– А чо мне за то, а?
– Хочешь массаж?
– Целую?
– Да, моими руками.
– И долг? Как долг?
– От колокола до колокола, Неп.
– Бездежд?
– Я или ты?
– Обои!
– Ладно, но тогда придется снять комнату, если, конечно, тебе не нужны зрители.
Целуй видела, как Неп Хмурый возбуждается в самом неприличном смысле. Он подпрыгивал, извивался, кожа блестела от пота.
– Пасиб, цел, пасиб!
– С запертыми дверями, – ответила она. – Не хочу, чтобы нам мешали.
– Неп пон’л! Проклятие?
– Да, косоглазие, но чтобы сам не замечал…
– Вошлаб и в лузу.
– Иллюзия? Волшебство? Очень хорошо. Делай, и спасибо.
Бадан Грук потер лицо, когда Уголек плюхнулась на койку рядом.
– Что, ради Худа, мы тут делаем? – спросил он.
Она взглянула на него темными глазами – словно нежно погладила – и снова отвернулась.
– Ты единственный солдат, на которого можно положиться, Бадан, тебе это известно?
– Что? Нет, я…
– Ты нерешителен. Ты не заточен на жестокость и поэтому не жаждешь ее. Ты прежде всего используешь мозги, а тупой мордобой – лишь последнее средство. Опасные поступают наоборот, и каждый раз приходится расплачиваться жизнями. Каждый раз. – Она помолчала. – Я правильно поняла? Какая-то пьяная сержант-морпех прошла всю проклятую империю от таверны к таверне?
Он кивнул.
– И за ней тянулся хвост сочувствующих из местных. Но она не боялась проливать кровь, Уголек, а просто правильно выбирала цель: тех, кого никто не любит. Сборщиков налогов, управляющих, адвокатов.
– Но она пила?
– Точно.
Покачав головой, Уголек улеглась на койку и уставилась в потолок.
– И как же ее не уволили?
– Потому что она из И’Гхатанских Бурекрыс, вот почему. Которые ушли под землю.
– А, верно. – Она минуту подумала и сказала: – Ладно, скоро мы отправляемся.
Бадан снова потер лицо.
– И никому не известно – куда, и даже почему. Какая-то муть, Уголек. – Он помедлил и спросил: – У тебя нет неприятного чувства по этому поводу?
– У меня не осталось никаких чувств, Бадан. По любому поводу. И я не знаю, что ухватило меня за горло в ночь прочтения Скрипа. На самом деле я почти не помню ту ночь – ни как ехали, ни что было дальше.
– Ничего и не было. Ты просто отключилась. В любом случае объявился какой-то фенн. И врезал богу по уху.
– Хорошо.
– И все? Все, что ты можешь сказать?
– Ну, как говорит одна одноглазая ведьма, в мире много вероисповеданий, Бадан.
– Я не… – Но от ее взгляда слова на губах высохли и обратились в пыль. Бадан поежился и посмотрел в сторону. – А то, что ты про мозги говорила, Уголек, это тоже была шутка?
Она вздохнула, закрывая глаза.
– Нет, Бадан, нет. Разбудишь меня, когда Римм вернется, ладно?
* * *
В сопровождении Лостары Йил, Кенеба, Блистига и Быстрого Бена адъюнкт Тавор прошла по тронному залу и остановилась в десяти шагах от двух тронов.
– Приветствую вас всех, – сказал король Тегол. – Адъюнкт, мой канцлер сообщил мне, что вами подготовлен список просьб, большая часть которых поможет счастливо пополнить королевскую казну. И будь я продажным типом, я бы сказал: давайте сразу этим займемся. Но я не таков, так что хотел бы сначала обратиться совершенно к другому вопросу, огромной важности.
– Разумеется, государь, – сказала Тавор. – Мы в вашем распоряжении и готовы помочь, насколько это в наших силах.
Король просиял.
Лостару удивил вздох королевы, но она не придала ему значения.
– Замечательно! Как только вспомню все подробности того, что хотел спросить, начну. А пока вот что: мой седа говорит, что вы разворошили колдовское гнездо. Однако мой канцлер уверяет, что проблемы преувеличены – и кому из двух я должен верить? Пожалуйста, если можно, помогите разрубить этот ужасный узел.
Тавор, нахмурившись, повернулась и сказала:
– Высший маг, пожалуйста, растолкуй вопрос.
Быстрый Бен встал рядом с адъюнкт.
– Государь, и ваш канцлер, и седа, по сути, правы.
Лостара заметила, что Бугг, стоящий справа от трона Тегола, улыбнулся, а потом нахмурился.
– Очаровательно, – пробормотал король и, подавшись вперед, положил подбородок на ладонь. – А вы можете пояснить, Высший маг?
– Не уверен, но попробую. Ситуация хоть и угрожающая, но, скорее всего, это временно. Прочтение Колоды Драконов, на котором присутствовал преда Брис Беддикт, похоже, выявило нарушения структуры в… м-м… ткани реальности, своего рода раны. Похоже, государь, кто-то – кто-то очень сильный – пытался наложить новую структуру на уже существующие пути магии.
Брис Беддикт, стоящий слева от королевы, спросил:
– Высший маг, вы могли бы пояснить, что это за «Пути»? Это центральное понятие в вашей магии?
– Преда, в отличие от колдовства, до недавнего времени преобладавшего на этом континенте, в других местах магия более формализована. Сила, такая грубая здесь, повсюду очищена, распределена по аспектам, организована в своего рода темы, которые мы называем Путями. Многие доступны и смертным, и богам; а есть, – Быстрый Бен бросил взгляд на Бугга, – Старшие. Некоторые практически иссякли или недоступны – из-за недостатка знаний или после ритуала запечатывания. Кроме того, некоторые захвачены и управляются стихиями, или изначально присущими этим путям, или настолько близкими, что различия несущественны.
Король Тегол поднял палец.
– Погодите, дайте проморгаться. Давайте поразмышляем над сказанным… между прочим, в размышлении я силен. Как я понимаю, Высший маг, владение, которое тисте эдур называли Куральд Эмурлан, представляет один из этих путей?
– Точно так, – отозвался Быстрый Бен и торопливо добавил: – государь. Пути тисте – а их, насколько нам известно, три – все Старшие. Двумя из них, кстати, тисте уже не управляют. Один практически запечатан. Второй захвачен.
– И как эти пути связаны с вашей Колодой Драконов?
Высший маг поморщился.
– Это не моя Колода, государь, уверяю вас. На ваш вопрос нет простого ответа…
