Мы все вошли в гостиную, при этом оказалось, что Оливер намного лучше различает спаниелей, чем я, бывавший здесь уже много раз.
– А вы, наверное, баронесса Чолмондли-Пфафль? – обратился он к Джуди со своей обычной непринужденной учтивостью.
– Что за чушь! Зовите меня просто Джуди. А я о вас вообще не слышала, потому что Люк не соизволил нам ничего о вас рассказать. Правда, Люк?
Я, как обычно, тяжело рухнул на диван.
– Прости, что сразу не рассказал про моего фиктивного парня.
– Сам виноват. Я знаю все о том, каково это – иметь фиктивного парня.
– Ты? – настороженно спросил я. – Да неужели?
Мама, которая с начала тысячелетия общалась всего с тремя людьми, похоже, решила, что дружеское подталкивание является признаком гостеприимства. Сейчас она подталкивала ко мне Оливера со словами:
– Садитесь, Оливер, садитесь. Чувствуйте себя как дома.
– О да, – продолжала Джуди. – После моего первого выхода в свет в 56-м я три месяца притворялась, будто помолвлена с одним милым русским.
Оливер робко присел на диван рядом со мной, и все спаниели тут же попытались забраться ему на колени. Если честно, я их не осуждал.
– Чарльз, Камилла, – Джуди щелкнула пальцами, – Майкл Кентский. Слезьте. Оставьте беднягу в покое.
Чарльз, Камилла и Майкл Кентский смущенно спрыгнули с дивана, и на коленях у Оливера остался один, самый послушный спаниель, который поставил свои передние лапы Оливеру на плечи и нежно лизал его нос, глядя на него полными любви глазами. Если бы я попытался проделать то же самое, Оливер сказал бы, что такие действия должны быть осмысленными и иметь особое значение.
– По его словам… – если бы Джуди позволяла буйным собакам перебивать ее всякий раз, когда она рассказывала очередную забавную историю, то ни одну из них она бы не рассказала до конца – …было очень важно внушить окружающим людям, что у него существуют веские причины оставаться в Англии и вращаться среди аристократов. Юджин, ты можешь остаться. Она такая милая. Но сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что, возможно, он просто был агентом КГБ.
– Это вы про спаниеля? – поинтересовался Оливер.
– Про Владислава. В конце концов, его выловили из Темзы с пулей в голове. Бедняга. Скажите, вы ведь не работаете на… как сейчас называется эта организация? На ФСБ?
– Нет. Впрочем, если бы я действительно работал на ФСБ, то тоже ответил бы отрицательно.
– Он не из ФСБ, – вмешался я прежде, чем Джуди успела сообразить, что ей ответить. – И не из КГБ. И не из НКВД. Или «СПЕКТРа». Или «Гидры». Он работает барристером, и он милый. А теперь оставьте его в покое.
Мама, которая то уходила на кухню, то возвращалась обратно, высунула голову из-за двери.
– Нам просто интересно.
– Что? Не шпион ли он?
– Вообще все. Он наш гость. К тому же ты уже давно не приводил сюда парней.
– Ага, – проворчал я, – и теперь я начинаю понимать почему.
Оливер лишь махнул рукой из-за спины Юджин.
– Все в порядке. Спасибо за гостеприимство.
– Ох, у него такие замечательные манеры! – заявила Джуди таким тоном, словно Оливера в комнате не было. – Нам он нравится больше, чем Майлз. У Майлза были такие же хитрые глаза, как и у моего третьего мужа.
– Майлз? – спросил Оливер и с легким любопытством вскинул голову.
Черт. Я чувствовал, что могу сейчас попасть в ужасно неприятную ситуацию из-за того, что не был с Оливером до конца честным. Это должно послужить мне хорошим уроком.
Джуди так стукнула кулаком по ручке кресла, что Майкл Кентский подскочил.
– С самого начала было ясно, что он негодяй. Да, разумеется, он был очаровательным, но я всегда знала, что он может…
– Джуди, – мама пришла мне на помощь, как… ну ладно, как в 90 процентах тех случаев, когда она не пыталась доставить мне неприятности, – сейчас мы будем есть мой особый карри и смотреть «Королевские гонки». Мы же собрались здесь не для того, чтобы обсуждать того человека.
– Тогда накрывай на стол, старушка. Наверное, карри уже готов.
– С моим особым карри спешить нельзя.
– Но он же стоит на медленном огне еще с самого утра, как я только проснулась. Так что какая уж тут спешка? Как бы он с такими темпами не в впал в кататонию.
Мама всплеснула руками.
– Медленный огонь потому так и называется. Он медленный. В противном случае его бы назвали быстрым огнем.
Оливер снял со своих коленей Юджин и встал.
– Вам чем-нибудь помочь?
Мама и Джуди с восхищением уставились на него. Он сумел произвести на них хорошее впечатление. И, хуже того, я был уверен, что он делал это намеренно.
– Кстати, – сказал я, – забыл вас предупредить заранее, но Оливер – вегетарианец.
Он посмотрел на меня так, словно я предал его и сообщил о его моральном выборе лишь для того, чтобы выставить в невыгодном свете перед матерью.
– Пожалуйста, не переживайте. Ничего страшного.
– Конечно, ничего страшного! – Мама небрежно махнула рукой. – Я вытащу из твоей тарелки все мясо.
Джуди покачала головой.
– Одиллия, что за глупости? Это так неуважительно с твоей стороны. Лучше нарежь рыбу и овощи и подай их отдельно.
– Поверьте, – возразил Оливер, – в этом нет необходимости.
Мама обратилась ко мне:
– Вот видишь? Ты поднял столько шума из-за пустяков, Люк! Ты выставляешь себя на посмешище!
Она снова устремилась на кухню. А Оливер, бормоча извинения, трусцой последовал за ней. Я протянул руку, чтобы погладить Юджин, но она лишь бросила на меня презрительный взгляд и ускакала вслед за Оливером.
Ну что ж, замечательно. Мой идеальный фиктивный парень и милая собачка отправились помогать моей маме на кухню, а я остался в гостиной наедине с серийной разведенкой восьмидесяти с лишним лет.
– Ну что, остались только мы вдвоем? – спросила Джуди, а ее взгляд словно хотел сказать: «Я собираюсь рассказать тебе одну очень длинную историю, и у тебя нет другого выбора, кроме как дослушать ее до конца». – Я не рассказала тебе, что стало с теми бычками?
Я сдался, стараясь сделать это с наибольшим достоинством. Хотя вышло у меня, мягко говоря, не очень.
– Не рассказала. Как они поживают?
– Это такое ужасное разочарование. Я приехала навестить того парня, надеялась, что он оставил для меня пару здоровеньких бычков. Но поняла, что меня ввели в заблуждение.
– Да, такое случается.
– Знаю. Мы дошли до его пастбища, он вывел бычков, но они совершенно не соответствовали стандартам. Оказались в два раза меньше, чем я рассчитывала. И, если честно, то с ними было что-то не то. У того, что слева, была странная опухоль, а тот, что справа, сильно заваливался на бок.
