– Дженнифер, – Оливер величественно взмахнул рукой, – расскажи, кто был твоим последним клиентом?
Софи выпучила глаза – они явно уже много раз играли в эту игру.
– Беженец из Брунея, он говорил, что если его депортируют, то на родине подвергнут пыткам. – Дженнифер подняла бокал «Ламбрини», словно собиралась произнести тост. – А твой, Оливер?
– Бармен, укравший деньги у начальника, который его обманывал. А твой, Софи?
Она пробормотала что-то неразборчивое.
– Что? Мы не расслышали.
– Ну ладно, – всплеснула она руками. – Одна фармацевтическая компания, которую пытались обвинить в том, что ее лекарства убивают детей, но доказательств этому так и не нашли. Ну что я скажу? Люблю клиентов, которые хорошо платят.
– Я правильно понимаю, – начал я, постепенно осознавая, что друзья Оливера отличались от моих друзей не только тем, что все они были натуралами, – что я тут единственный не являюсь юристом или мужем юриста?
Питер вернулся и с благоговением поставил поднос с покачивающимися на нем «Ферреро Роше» на столик.
– Ты можешь это исправить. Теперь это разрешено законом.
– Он имел в виду, – заметила с дивана Аманда, сидевшая на коленях своего мужа, – что вы с Оливером можете пожениться. А не то, что закон разрешает убить всех юристов, находящихся в этой комнате, и не важно, что по этому поводу говорил Шекспир.
– Что? – воскликнул с наигранным удивлением Питер. – Разве такое могло прийти мне в голову? Разумеется, я говорил о свадьбе. А не об убийстве.
– Напомни мне об этом после того, как эти трое будут три часа подряд обсуждать юриспруденцию.
Оливер откашлялся – его щеки слегка порозовели.
– Я знаю, вы все очень обрадовались, узнав, что у меня появился парень. Но, боюсь, как бы все эти разговоры о свадьбе не привели к тому, что я опять останусь один.
– Прости. – Питер виновато опустил голову. – Я честно… я не хотел… пожалуйста, не расставайся с Люком… лучше съешь «Ферреро Роше».
– Между прочим, – продолжал Оливер, – даже если я и имею на что-то законное право, я вовсе не обязан этим правом пользоваться. Тем более когда речь идет о человеке, с которым я не встречаюсь еще и двух месяцев. Не обижайся, Люк.
Я с драматичным видом вырвался из его объятий.
– Ты что, черт побери, шутишь надо мной? Да и вообще, ты можешь представить меня в платье?
Все рассмеялись, и мне показалось, что я неплохо справляюсь со своей ролью приличного парня.
– А давайте, – сказала Дженнифер, обводя всех собравшихся строгим взглядом, – не будем больше никого смущать предложениями пожениться. На самом деле, мы очень рады видеть тебя здесь, Люк. И, между прочим, далеко не все из нас юристы.
– Да, – сказал Бен, наливая себе бокал хорошего вина. – Я вот живу за счет своей жены. Мне кажется это очень современным и феминистичным.
– А я изучал юриспруденцию в университете, – добавил Брайан, – вместе с Моркомбом, Слэнтом и Ханиплейсом
[69]. К счастью, я понял, какой это ужасный ужас, и перешел в IT.
– Что же касается меня… – начал Питер, но его прервал звонок в дверь. – Это Бриджет.
Дженнифер пошла ее встречать, и Бриджет ворвалась в прихожую, на ходу снимая пальто.
– Вы не поверите, – воскликнула она, – что произошло!
Не успела она войти, как все хором закричали: «Бридж, осторожно!», когда она задела полой своего жакета пирамидку «Ферреро Роше», к которой Питер относился с такой бережностью. Конфеты разлетелись во все стороны, отскакивали от пола и катились по нему, словно шарики.
Бриджет с удивлением оглянулась.
– Господи, что это было?
– Ничего, – вздохнул Питер. – Не переживай.
Вместе с Беном и Томом, который вошел вслед за Бриджет, они принялись собирать остатки былого великолепия.
– Что с тобой случилось? – поинтересовались у Бриджет остальные.
– Ну так вот, я не могу об этом рассказывать, но недавно мы купили права на книгу многообещающего нового автора, специализирующегося на серьезной научной фантастике. На книгу вышла отличная рецензия в Publishers Weekly и все дела. Мы придумали несколько хороших слоганов, и остановили выбор на том, который рекомендовал эту книгу поклонникам другого, гораздо более известного автора серьезной фантастики. Итак, мы напечатали рекламные постеры и провели большую кампанию: повесили эти постеры в метро и около книжных магазинов, так что теперь поздно что-либо менять.
У Оливера был такой изумленный вид, что мне захотелось обнять его.
– Бриджет, но это звучит просто замечательно!
– Да, все так и было. – Она опустилась на ближайший стул. – Только знаменитым автором, на которого мы ссылались, оказался Филип К. Дик. А слоган был следующим: «Если вам нравится Дик, вы полюбите и эту книгу». И никто ничего не заметил до тех пор, пока мы не начали получать отрицательные отзывы разочарованных любителей детективов и поклонников писателя Фрэнсиса Дика на «Амазоне».
Питер оторвался от разбросанных по полу «Ферреро Роше», взгляд у него был одновременно лукавым и задумчивым.
– Чисто из любопытства, как книга продается?
– На удивление, неплохо. Думаю, людей привлекает идея кроссовера. – И тут она заметила меня. – Ой, Люк, и ты здесь!
Я улыбнулся ей.
– Я тут как сопровождающее лицо.
– Поверить не могу. – Дженнифер плюхнулась между мной и Бридж. – Оливер привел своего нового парня на мой день рождения, я надеялась удивить тебя новостями о его личной жизни, а вы, оказывается, уже знакомы.
Бридж посмотрела на нее с крайне самодовольным видом.
– Разумеется. Ведь Люк – мой лучший друг. И кроме него и Оливера у меня больше нет приятелей-геев. Поэтому я уже много лет пыталась свести их вместе.
Глава 37
Минут десять мы пытались втиснуться за обеденный стол, рассчитанный строго на шесть персон, восьмерым за ним было бы уже очень тесно, ну а посадить там десять человек было форменным издевательством. И все же в конце концов мы расселись.
– Честно говоря, – сказала Дженнифер, прикатив одному богу известно откуда компьютерный стул, – я рассчитывала, что пара человек в последний момент не сможет приехать.
Брайан кое-как отыскал на столе место для своего стакана с медовухой среди многочисленных ножей и вилок.
– Или в крайнем случае, мы думали, что Оливер расстанется со своим парнем до обеда.
