Алекс сказал, что хочет остаться в отеле – сочинять. Но в действительности он просто лежал на кровати и курил под музыку Cage of the Elephant и The Strokes, уставившись в потолок. Он не говорил со мной, а я и не пыталась завязать разговор. Было трудно сказать, в депрессии ли он, или это просто творческий процесс. То он казался очаровательным и разговорчивым, как в прачечной, то внезапно начинал думать обо всем и ни о чем, держа мир на расстоянии вытянутой руки.
Сегодня мне приходилось особенно тяжело и хотелось лишь закрыться в своем номере и плакать до изнеможения.
Именно этим я занималась в ту минуту, когда Блэйк вернулся и отвлек меня от моих дел.
Я проплакала два часа, затем слопала весь шоколад из мини-бара, чтобы успокоить нервы. Покончив со своим маленьким срывом, я взяла телефон и набрала номер Люка. Я не любила просить об одолжениях, но эта ситуация была исключением.
Лукас был у моих дверей спустя час, побритый и источавший ароматы модного магазина, с ноутбуком в руках и знойной улыбкой. Он был приятен глазу. И сердцу. Не говоря уж о разуме. Это я имела в виду, когда сказала Алексу, что мне нравится Лукас. Но, к сожалению, он не заставлял все мое тело трястись и оживать от желания и жара. Так, что мне бы хотелось стонать каждый раз, представляя его лицо.
– Ты спас мне жизнь, Люк. – Я схватила ноутбук и плюхнулась на кровать. В моей комнате царил беспорядок, не лучше, чем у Алекса, но у него хоть оправдание есть – он делил комнату с кем-то еще, и у него репутация рок-звезды.
Люк прошелся по комнате, пока я заходила в «Skype», в котором зарегистрировалась за день до вылета в Австралию, и позвонила Нэт и Крэйгу. Они немедленно ответили. Зигги сидел между ними. Огромная улыбка озаряла его пухлое личико, а тонкие светлые волосики локонами падали ему на лоб.
– Тетя Идя! – прогукал он, вытягивая свои маленькие ручки вперед.
Сердце затрепетало в груди, улыбка расползлась по лицу.
– Как дела у моего любимого мальчика?
– Хорошо-о-о, – протянул он.
– Поговорите вдвоем. – Нэт взяла Зигги и понесла его купаться.
Мне хотелось возмутиться и еще пообщаться с племянником, но я знала, что мне нужно поговорить с братом. Крэйг остался на месте, дергая свои светло-коричневые волосы. Он выглядел таким уставшим, что мне захотелось его крепко обнять. Я была печально известным любителем объятий, но он… хм, нет.
Лукас стоял в углу комнаты, перебирая различные материалы для моего следующего платья. Я приготовила темно-зеленую ткань с дополнением черного кружева. Я приближалась к финишной прямой и собиралась начать Парижское Платье – проект для вечеринки по случаю Хеллоуина в шато. Мне не положено было знать о ней, но теперь, когда я все же услышала об этом мероприятии, я ждала этой вечеринки больше всего остального в турне.
Часть меня хотела поговорить с братом наедине, но это было бы грубо по отношению к Лукасу, ведь он одолжил мне свой ноут, да и в принципе относился ко мне по-доброму.
– Как ты сегодня? – спросила я у Крэйга.
– День только начался. Спроси снова часов через двенадцать. Ты как?
– Хорошо, – соврала я.
Сегодня годовщина со дня смерти родителей. Четыре года назад нам позвонили, и мы помчались в больницу. Мы надеялись, что мама справится, но внутреннее кровотечение оказалось смертельным. У папы же вообще не было шансов. Он умер на месте от удара, и его тело отправили прямо в морг. Крэйг не позволил мне увидеть его. Я злилась на него годами, но сейчас все понимала. Судя по всему, машина пригвоздила его к дереву, прежде чем скрыться с места происшествия.
– Надеюсь, ты не собираешься вести себя как сумасшедший и злиться весь день. Нэт и Зигги не заслужили этого.
Крэйг вздохнул, проводя руками по волосам. Авария изменила брата больше, чем меня, потому что именно ему пришлось бросить колледж, искать работу и оплачивать счета. Я осталась той же Инди, только с разбитым сердцем. Крэйг же стал разбитым человеком, который вел себя так, словно никого у него не было. Это не значит, что он злился на меня, но не надо быть гением, чтобы понимать, что именно это он и ощущал.
– Постараюсь. – Он поставил локти на стол, соединив пальцы на затылке. Виновник аварии скрылся. Если бы его нашли, мы могли бы ненавидеть его. Я не относилась к тому типу людей, которые жалеют себя. Даже когда было очевидно, что с моими не особо удачными оценками и без средств для оплаты я могла попасть в колледж только в том случае, если устроюсь туда уборщицей. Мне было плевать на то, что предначертано судьбой. Я собиралась ее исправить. И, откровенно говоря, до тех пор, пока Клара не вышла на пенсию и не продала «Экономный», меня устраивала моя тихая жизнь. Крэйг, с другой стороны, не мог смириться с таким положением вещей. Особенно после того, как почти попал в Национальную футбольную лигу США, еще до того как трагедия разрушила нашу семью.
Вот почему я возненавидела алкоголь. Не было сомнений, что водитель был пьян. Просто не было. И вот почему меня еще больше раздражало то, что Крэйг пристрастился к бутылке.
– Спасибо, – прошептала я. – Держись ради них, хорошо? Нэт от многого отказалась, чтобы быть с тобой.
– Ты всегда напоминаешь мне об этом. Постоянно.
Лукас закашлялся в углу комнаты, и это был сигнал для окончания разговора.
– Это мистер Наркоша? – В глазах Крэйга загорелись огоньки впервые с начала беседы, но ему больше нравилась идея оскорбить знаменитость, нежели пасть ниц. – Я только что слышал, как кашляет Алекс Уинслоу?
– Нет. – Я покраснела от одной только мысли, что Алекс расхаживает по моему номеру. – Это Лукас, его барабанщик. Он одолжил мне свой ноут.
– Ясно, – голос Крэйга снова стал привычно холодным. – В любом случае, надеюсь, ты закончила свой ежегодный фестиваль слез.
– Конечно, – подтвердила я. Я хотела сказать что-то еще, закончить разговор на позитивной ноте, но брат оборвал звонок, и мне осталось только пялиться в голубой экран.
Лукас появился рядом со мной и сжал мое плечо. Не нужно было слов, и я поняла, что касаюсь щекой его ладони, закрыв глаза.
Он был там.
Он вежлив со мной.
Он понимал.
И впервые с тех пор, как покинула Штаты, я все еще была одинока, но все же не одна.
Весь мир оказался другим этой ночью. Как голограмма на голой стене. Жизнь освещалась теми красками, которые дает только несчастье. Быть сиротой – не просто статус, это чувство, твой личный груз, а может, и черта характера.
Я молча ходила за Алексом. Он дал мне свободу, но и не пытался заговорить со мной так, как тогда в коридоре. Когда он выходил на сцену и начинал концерт, я с облегчением выдыхала. Мне требовалось время, чтобы побыть в одиночестве. Как только Алекс скрылся из виду, я шлепнулась на диван в его гримерке, на этот раз из коричневой кожи, и на ноутбуке Люка полистала фото Флоры и Брюса Беллами. Крэйг сделал доступ к их страничке открытым, потому что знал, что я захочу их увидеть.
