– Или можешь вывезти свою маленькую попку на улицу. – Его голос был совсем не ледяным. Как только он это сказал, то сразу нажал кнопку на бетонной стене позади него и металлические гаражные ворота заскользили вверх. Свет проникал внутрь сантиметр за сантиметром. Мои глаза расширились при виде небоскребов и огромной, ослепительной гавани, раскинувшейся передо мной. У меня перехватило дыхание. Я глубоко вдохнула запах воды фонтана Мерлайон, курорта Марина-Бэй и невероятно систематизированного городского пейзажа. Прежде чем я успела заметить это, его локоть коснулся моего, и Алекс оказался на своем велосипеде рядом со мной.
– Без шлемов? – Я улыбнулась, забыв обо всем. Спал он со всеми подряд или нет, я скучала по городским прогулкам на велосипеде. Да это всего лишь небольшая поездка. Не признание в любви.
– Мне нравится рисковать. – Он облизнул нижнюю губу.
– Мне нравится ощущать себя в безопасности, – ответила я.
– Это очень уютное место, но там ничего не растет.
Мы ехали через Мерлайон парк. Алекс был одет так же, как в прачечной: все в той же кепке и очках, поэтому никто не мог узнать, что это Алекс Уинслоу, человек, из-за которого папарацци не спят ночами. Небо было серым, воздух – плотным и влажным. Погода напоминала апокалипсис, и, наверное, это было уместно, потому что он разрушил так много моих преград в тот день.
Все вокруг было чисто и незнакомо. Может, я и более опытный велосипедист, но у него были ноги подлиннее и выносливость, так что он не отставал от меня. Мы молча колесили уже сорок минут, после чего он кивнул в сторону маленькой кофейни у набережной.
– Пить хочется. – Утверждение, не вопрос.
Я кивнула, и мы, сделав крюк, оставили велосипеды снаружи маленького кафе. Мы собирались войти, но Алекс вдруг заколебался, посмотрел на занятые столики и застонал.
– Сделай заказ. Я подожду здесь, – сказал он, закидывая ногу обратно на велосипед и глядя на сапфировый океан.
Я подошла к прилавку, смакуя мысль о том, что, в отличие от него, я могла это сделать. Не знаю, что бы я чувствовала, если бы не имела возможности даже заказать кофе или бутерброд без страха попасть в засаду или под прицелы фотокамер.
Я заказала два кофе, две бутылочки воды и булочку, которую мы могли поделить пополам. Когда я обернулась, то увидела, что Алекс бросает маленькие камешки, которые он держал в кулаке, в спокойную воду, все еще сидя на своем велосипеде. Он выглядел… счастливым. Как будто не привык делать что-то настолько обыденное и повседневное. Алекс улыбнулся, когда я вернулась. Я села на велосипед, и мое сердце чуть не кинулось в его объятия, как глупая поклонница, бросающая ему на сцену трусики. Сердце мое начинало становиться помехой. Если бы я могла удалить его путем операции и остаться живой! Я вручила ему его кофе и воду, поднося свою чашку к губам.
– О чем ты думаешь сейчас? – спросил он. Его взгляд все еще был прикован к воде.
Почему Алекс постоянно этим интересовался? Правда ли он вдохновлялся тем, что происходило в моей голове? А потом я осознала нечто еще более грустное – меня уже много лет никто об этом не спрашивал. С тех пор как умерли родители. Крэйг и Наташа любили меня, но они были слишком заняты, еле сводя концы с концами, чтобы беспокоиться о таком. Хотелось снова ощущать себя желанной и нужной. Тут он меня и подловил. Если хочешь околдовать кого-нибудь, заставь его чувствовать себя особенным. Это сработает.
– Мне просто интересно. – Горячая жидкость обожгла мне язык, но я продолжила, даже не вздрогнув: – Что ты ко мне привязался? Сначала хотел, чтобы я ушла, а теперь хочешь переспать со мной.
– Я подумал, что если не могу отделаться от тебя, то хотя бы повеселюсь.
– Я никогда не пересплю с тобой. – Я теребила булочку, даже не собираясь ее есть. Алекс сделал большой глоток кофе, все еще глядя на океан.
– Почему?
– Потому что я не настолько глупа, чтобы самостоятельно пойти туда, где мне сделают больно.
Он повернулся ко мне, а у меня внезапно перехватило дыхание. Как и у всех гениев искусства, у него было выразительное лицо. Своего рода забавное. В каком-то смысле неидеальное. Такое, от которого не сможешь отвести взгляд. Мик Джаггер, Стивен Тайлер, Джими Хендрикс, Кит Ричардс. Все они выглядели немного забавно. Чересчур озорными. Со слишком широкими ртами, глазами слишком грустными, улыбками слишком открытыми. Лицо Алекса было как большая книга. Каждый раз при взгляде на него ты находишь что-то новое.
– Я никогда не сделаю тебе больно. Я уйду от тебя по-хорошему. Ты уйдешь от меня счастливая. Это я могу обещать.
– Как ты можешь обещать такое? Как ты можешь обещать мне, что я не влюблюсь?
Он с грустной улыбкой оторвал взгляд от кофе.
– Как только ты узнаешь меня, я перестану тебе нравиться.
Тишина.
– Моя привлекательность в моей загадочности, понимаешь?
Словно из ниоткуда пошел дождь. Тропическая погода. Короткие рукава и ливень. Он мотнул головой на другую сторону набережной.
– Пойдем, Стардаст. Ночь молода и полна обещаний.
Мы повернули на парковку, мокрые и смеющиеся.
И я решила не задавать Алексу Уинслоу личных вопросов, чтобы сохранить рассудок.
Глава тринадцатая
Алекс
Очередной концерт.
Новый хит.
Блэйк предположил, что просмотры видео «Подержанная любовь» на YouTube, выложенного после концерта в Японии, были так высоки, что кто бы ни разместил его, зарабатывал двадцать тысяч в день только на рекламе. Не собираюсь лгать, написание великолепной песни притупило мысли о себе как неполноценном человеке, и в течение дня я даже забыл о Фэллон и Уилле, мести и шампанском (примечание: последнее все время находилось в глубине моего сознания). Мне даже не нравилось шампанское. Впрочем, это уже другая история.
Сойдя со сцены, я направился в гримерку, игнорируя беспорядочную очередь из персонала и местных знаменитостей, слонявшихся вокруг и желавших поговорить со мной. Я распахнул дверь и рухнул прямо на Инди, сидевшую на серебристом диване. Она шила.
– Алекс, ну тебя! Уйди с ткани. – Она толкнула меня в грудь, но в ее голосе звучал смех.
Я забрался на нее как обезьянка и стал щекотать ее подмышки – и знаете что? Инди Беллами боялась щекотки. Она извивалась и издавала самые сексуальные звуки, от которых мне захотелось залезть пальцами к ней в рот и достать их оттуда, а потом спрятать к себе в карман.
– Отпусти, отпусти, пещерный человек, кому говорю! – Этот намек на хихиканье превратился в полномасштабный смех.
Что-то изменилось. Мы изменились. Она немного оттаяла, и мне захотелось разбить лед и посмотреть, что под ним. Элфи, Блэйк и Лукас вошли в дверь и замерли, наблюдая за нами с порога. Выражение лица Лукаса порадовало меня. Мне даже не нужно было поднимать голову, чтобы знать, какое оно. Он страдал. Не так, как страдал я, когда он бронировал отель для Фэллон и Уилла на свое имя, чтобы они могли трахаться, хотя мы все еще были парой.
