– Знаешь, всегда было интересно: каково это, когда ты так делаешь – покусываешь эту пухлую, сексуальную губку. – Его губы едва касались моих, влажные и пропитанные насквозь грязными намерениями.
Все, что я могла сделать в ответ – выдохнуть ему в рот. На вкус Алекс был как невинный лимонад, который он пил после концерта, с горьковатым привкусом недавней сигареты. Восхитительно в грубом, непримиримом виде. Пальцами я нащупала шелк его волнистых каштановых волос и сжала их, мои бедра прижались к его прессу. Он схватил меня за них и приподнял так, чтобы я смогла обхватить его талию ногами, прижимаясь к его паху своим. Я сжалась вокруг пустоты, отчаянно желая почувствовать его в себе, но знала, что лучше не расстегивать молнию.
Он сжал мои волосы в кулаке и сильно потянул, заставляя меня смотреть ему в лицо. Кожу на голове покалывало, но он не делал мне больно. Не слишком.
Меня словно поглотило холодное пламя и одновременно щекотали тысячами перьев. Все тело трепетало, и за всю жизнь я никогда не чувствовала себя такой бодрой. Он положил меня на королевских размеров кровать и лег сверху на меня, точно так же, как раньше на диване, и это было свидетельством того, что я уже проиграла битву. Ту, где я рисовала границы и спокойно жила среди них. Потому что, как бы печально это ни звучало, при общении с Алексом Уинслоу я уже нарушила множество собственных правил, и ни одно из этих решений не было осознанным.
Его бедра дернулись между моими ногами. Его эрекция ощущалась сквозь мои тоненькие легинсы и его джинсы.
– Посмотри на меня, – сказал он. Нет. Я не могла. Этот момент принадлежал мне. Тот факт, что он тоже здесь, не имеет значения. Так я пыталась себя успокоить. С закрытыми глазами я продолжала неистово его целовать.
– Посмотри. На. Меня. – Он сжал мои волосы в кулак и сильно потянул, заставляя меня подчиниться приказу. Что бы он во мне ни увидел, это заставило его ослабить хватку. Но намерения оставались очевидными. Алекс Уинслоу играл грубо и за пределами постели.
– Заранее прошу прощения. – Он наклонил голову в сторону.
– За что?
– Ты станешь недоступна для других мужчин на этой планете. Я трахну тебя, Инди. Так жестко, что ты еще годами будешь вспоминать меня, лежа под своим скучным, любящим миссионерскую позу мужем. Мне будет принадлежать каждый оргазм, каждая дрожь, каждая волна наслаждения в тебе. С этих пор буду я. Только я. И за это я действительно извиняюсь.
– Ты такой дерзкий. – Я оставила дорожку из поцелуев на его шее, а он прижимался своими джинсами к моему лону через нашу одежду, быстро и грубо, создавая такое трение, что мой клитор набух и умолял об освобождении.
– И, тем не менее, я прав.
– Мне подписать соглашение о неразглашении прежде, чем мы отправимся в койку? – Я ухмыльнулась, и за это получила укус в подбородок.
– Когда я буду трахать тебя, Стардаст, ты будешь кричать так отчаянно, что весь город узнает, что я наконец-то в тебе.
Я провела пальцами по его широкой спине. Было приятно оставлять на нем отметины. После всех насмешек, поддразниваний и шуток настала наконец моя очередь. Он ранил меня. Я украсила его. Но в результате мы оба запятнали друг друга.
– У нас не будет секса. Я… не очень опытна.
Он оттолкнулся от меня, проведя рукой по своей слегка щетинистой челюсти.
– Ты девственница?
Я покачала головой.
– Нет, просто… Их было немного…
– Сколько?
Опять? Эх.
– Один.
– Когда?
– Старшая школа.
– Дай мне его адрес, когда вернемся в Лос-Анджелес. Обещаю, я просто поговорю с ним. – Он поднял одну бровь вверх.
Я засмеялась и ударила его по груди, и он поймал мое запястье и, тяжело дыша, поднес его к губам. Я снова вздрогнула.
– Хорошо, – голос звучал низко. – Никакого секса сегодня. Подойдем к этому постепенно.
Поцелуй в губы. Нос. Лоб.
Господи боже, сердце мое.
Я стараюсь изо всех сил, сердце.
Хватит, сердце.
– Я устала, – сказала я, хотя это была ложь. Я дрожала и была возбуждена, мне нужно было кончить. Мне хотелось, чтобы он выметался отсюда ко всем чертям, а я бы смогла пойти в ванную и пальцами снять напряжение, скопившееся между ног.
Он встал с меня, даже не возмутившись. Это не должно было удивить меня, но удивило. Алекс Уинслоу – не типичная рок-звезда. Я поняла это, глядя, как его полная жизни фигура движется по роскошному номеру отеля. Тогда-то я и поняла, что он не принадлежал к этому миру. Он был бы на своем месте в каком-то темном подземном пабе в недрах Лондона, где мог бы кричать в микрофон об антифашизме и анархии. Где-то по пути он потерял свою душу, и я оказалась просто еще одной копилкой, которую он тряс, пытаясь понять, является ли то, что внутри, искомым. И в тот момент я поняла, что… согласна.
Он собирался сломать копилку, а я собиралась позволить ему это сделать.
– Я нашел оазис посреди пустыни, – сказал он с порога открытой двери. – Пришло время испить из него. Капля. За. Каплей.
Глава пятнадцатая
Алекс
Москва, Россия
Полет на самолете напоминал путешествие в ад. Отчасти потому, что Блэйк и Дженна кричали друг на друга в децибелах, которые угрожали сбить самолет, – она говорила по громкой связи, поскольку Блэйку приходилось еще и отвечать на электронные письма. Но в основном происходящее напоминало ад, потому что Лукас притворялся, что не понимал, что Стардаст теперь недоступна. Поэтому он просто лежал рядом с ней на угловом диване, глядя в потолок, как чертов персонаж Джона Грина
[24], и болтал с ней о жизни. Что было очень иронично, учитывая тот факт, что я готов был прикончить его, если он продолжит в том же духе. Элфи свернулся калачиком рядом со мной, играя в видеоигры, и следил, чтобы я не пользовался ноутбуком или мобильником для выхода в Интернет. Мне было скучно, я был взволнован, и, блин, разве я не сказал ей, чтобы она не общалась с Вэйтроузом? Очевидно, я должен был выразить свою точку зрения еще доходчивее.
Потому что тонкие намеки – моя сильная сторона.
– Когда-нибудь видела кабину пилота изнутри, Стардаст? – спросил я Инди через весь салон, растянувшись на кресле, высоком и шикарном, как собор.
Инди отвернулась от Лукаса и лениво посмотрела на меня, отложив платье, над которым работала. Она занималась шитьем каждую свободную минуту. Маниакально. Разве не так должны творить искусство?
– Так много сексуальных намеков от кого-то. – Элфи ухмыльнулся себе под нос, не отрывая взгляда от экрана «Нинтендо».
