У Стардаст ужасно получалось. Она недостаточно сдавливала и относилась к моему члену так, как будто бы он вот-вот отвалится. Но я так возбудился от происходящего – и того, где мы всем этим занимаемся, – что кончил бы в любом случае. И когда я почувствовал, что кульминация давит на основание позвоночника, поднимаясь вверх, как по лестнице, я наконец-то избавил ее от страданий и дал ее клитору немного нежности, потирая набухшую горошинку по кругу, запихивая язык ей в рот, как будто я хотел, чтобы она подавилась им.
– Боже! О! Вау! – выкрикивала она. В голосе звучало удивление, и от этого становилось еще жарче, хотя все лавры достались богу.
– Назови мое имя, когда будешь кончать, – прошипел я.
Я не знал, чего ожидать. Может, она назовет меня «Уинслоу», как частенько бывало, словно я не человек, а бренд.
Но когда с ее губ сорвалось имя «Алекс», я кончил на ее голубое платье, со стоном толкнув ее на пол, на спину, чтобы завершить начатое. Я не позволил ей кончить на мои пальцы. Нет. Я засунул колено между ее бедрами и позволил ей кончить в пустоту, в никуда, обездоленную, с легким желанием чего-то большего.
Я наклонился, поцеловал ее в губы, прижав большие пальцы к ее щекам, и смотрел, как она щурится под каплями. Лицо раскраснелось, губы припухли.
Я встал и оставил ее на полу, впервые за несколько лет чувствуя, что это – лучше алкоголя. Лучше припрятанного шампанского.
– Не беспокойся, дорогая. Потому что в следующий раз, когда я коснусь тебя, ты встанешь передо мной на колени.
Инди
В ту минуту, когда я спустилась с высоты, я поняла, как низко пала.
Как только это случилось, все стало гораздо яснее, словно пар стерли с зеркала в ванной. Создавалось ощущение, ноги жалили тысячи шмелей, они казались холодными и горячими одновременно. Я тихонько дрожала.
Мне было совсем не стыдно от того, что я позволила Алексу удовлетворить меня пальцами – пальцами! – в душе, хотя это совсем не характерно для меня. Мы оба одиноки и никому не причиняем вреда. Меня мучило знание, что я позволила сотворить такое в самолете, с людьми за дверью. И теперь они узнают, что произошло.
Я не смогу это пережить. Даже если его друзьям все равно, а так и есть, ведь я не первая девушка, которая пала ниц перед Алексом Уинслоу. Он создан для легенд, как разгневанный бог. Жаль, что он это знал.
Алекс стянул джинсы, протащив их через армейские ботинки, и обернулся сухим, чистым полотенцем.
– Все хорошо? – Он бросил на меня быстрый взгляд, его густые брови соединились в одну.
Я все еще сидела на краю джакузи, расчесывая волосы дрожащими пальцами. Может, я и гордячка, паинька и ханжа. Но жизнь преподала мне ценный урок, и этот урок в том, что иногда люди, к которым ты был привязан, не возвращаются. С родителями у меня не было выбора. Но с Алексом – наоборот, и я сознательно впустила его. В свои мысли, а теперь и в саму себя.
– Конечно. – Я поднялась на ноги, намереваясь отжать одежду досуха. Он повернулся к двери, как всегда, уставший.
– В левом шкафу есть фен. Сними одежду, прежде чем сушить ее, если не хочешь ожогов третьей степени. Пойду сочиню какую-нибудь чушь, чтобы вытащить тебя из сложившейся ситуации.
– Думаешь, они купятся? – я снова закусила нижнюю губу.
– Я наркоман в завязке. В данный момент мне проще соврать, чем сказать правду.
– Ох, – вырвалось у меня. Видимо, я не самый красноречивый человек, после того как во мне побывали пальцы рок-звезды. Век живи, век учись.
Он вышел, и я немедленно приложила ухо к двери в надежде услышать что-нибудь снаружи. Смотрелось жалко, но не более, чем все остальное, что я делала до сих пор в этом турне.
– Ты в полотенце, – Блэйк озвучил очевидное, когда Алекс появился из ванной. – Какого хрена ты в полотенце?
– Стардаст пролила кофе мне на промежность.
– Вот блин. Почему? – настала очередь Элфи.
Я улыбнулась сама себе, сердце колотилось в груди.
– Не знаю. Кто разберет этих женщин? Может, у нее месячные.
– И рубашка исчезла.
– Она и мой кофе мне на голову вылила.
– Черт, дружище, она правда тебя ненавидит.
– Точно, – в голосе Алекса звучал сарказм.
Я прикрыла рот, давясь от смеха. Вот в чем моя проблема с Алексом. Он слишком очарователен. За всем этим клише о замученном, покрытом татуировками (этих чернил хватило бы, чтобы полностью напечатать «Войну и мир») рок-музыканте, которого поглотили наркотики и выпивка, прятался всего лишь потерянный мальчик. Фантастически остроумный потерянный мальчик. Потерянный мальчик, который был невероятно привлекательным, хотя сам он, возможно, так не считал.
– А где сама Инди? – голос Лукаса отличался от остальных. Он казался раздраженным, а не веселым.
– В ванной, когда я проверял в последний раз.
– Как так получилось? – проворчал Блэйк.
– У нее жуткий понос. Может быть, это из-за того жареного риса, который подавали перед вылетом.
– Я так и знал! У меня тоже крутит живот. – Элфи шлепнул по бедру, судя по звуку.
Я. Убью. Алекса.
Мои руки сжались в кулаки, и мне понадобилось все мое самообладание, чтобы не выбежать и не порвать голосовые связки, крича на него.
Затем он продолжил:
– Думаю, запах там будет не очень, поэтому предложил использовать фен.
Я пыталась убедить себя, что он защищает мое достоинство.
В своей извращенной, недоразвитой, исключительно некультурной манере.
– Жестко, – пробормотал Блэйк.
– Дерьмо, – выплюнул Лукас.
Я прижалась лбом к двери и закрыла глаза. Щеки болели от широкой улыбки. Сердце сжалось по другой причине. Я включила фен и услышала их смех.
Чтоб тебя, Уинслоу.
Глава шестнадцатая
Алекс
Когда Блэйк зашел в московский номер, я валялся лицом вниз на кровати и слушал биение своего сердца сквозь тишину подушки. Впервые за много недель он оставил меня без присмотра больше, чем на две минуты. Я бы обвинил его в том, что он мне совсем не доверяет, но я вспоминал о шампанском в моей сумке чаще, чем готов был это признать. Моя собственная чертова гарантия безопасности.
– Тебе стоит кое-что узнать.
Я продолжал молчать, позволяя ему сделать свое великое объявление. Если бы здесь была Фэллон, она бы назвала такое поведение «чрезмерным». Каким оно, собственно, и являлось. Голливуд делал людей невыносимыми.
– Лукас сказал, что переживает за Синюю, подхватившую какой-то желудочный вирус. Он едет в аптеку купить ей крекеры и обезболивающее.
