Он шутит? Конечно, сложно. Неужели он думает, что болеутоляющие, алкоголь, дурь и пластическая хирургия – голубая мечта всех в Голливуде? Он что, считает, что мне наскучила моя идеальная полноценная жизнь? Найти счастье, будучи умным человеком, так же сложно, как найти настоящего единорога. Блэйк мерил комнату шагами, раздраженно вскидывая руки в воздух.
– Я стараюсь. Правда. Пытаюсь сделать тебя и Дженну счастливыми, хотя вы оба даете мне совершенно разные инструкции относительно того, как этого добиться. Я пытаюсь уважать твои пожелания не брать с собой Хадсона, потому что ты не любишь большие компании. И я пытаюсь следить, чтобы ты оставался трезвым. Но это так сложно. Ты такой сложный, Алекс. По-моему, большую часть времени ты трезв только потому, что мы весь день не спускаем с тебя глаз.
– Так и есть, – откликнулся я с дивана, зажигая сигарету. Теперь, когда Блэйк доставал по этому поводу, мне, конечно же, нужно было выпить. Ох, Ирония, ты и твое извращенное чувство юмора.
Блэйк остановился передо мной, положив руки на пояс и воздев глаза к потолку.
– Этого недостаточно. Тебе нужно прилагать больше усилий, чтобы измениться. Это значит, что тебе нужно больше заботиться о себе. Лучше питаться. Прилагать максимум усилий, чтобы избавиться от своего пристрастия. И да, поговорить с родителями. Тебе придется скоро с ними встретиться, поэтому не понимаю, почему ты откладываешь этот разговор.
Он был прав. Весь мой персонал – все пятьдесят организаторов гастролей или типа того, плюс моя группа и мой менеджер/нянька оставались трезвы из-за меня, а я даже не попытался выкинуть шампанское в мусорное ведро. Я сохранил его, потому что все еще не справился с искушением. Я все еще думал об алкоголе и наркоте каждый чертов день. Я скучал по ним. Я не испытывал к ним отвращения. Я словно богатый испорченный сукин сын, которого застали за чем-то плохим, но родители вытащили его из неприятностей. То, что я физически был чист, не означало, что я выучил урок. Единственное что мне мешало выпить шампанское: а) я никогда не бывал один и б) сейчас я был занят попытками залезть в трусики няньки. Я находился так близко к своей цели, что нельзя было все испортить.
Мне нужно было повзрослеть, то есть отпустить того, кем я явился последние семь лет. В последний раз я был трезвым, когда мне было двадцать. Я больше не знал себя прежнего. В моем доме находился незнакомец, и этим незнакомцем был я.
Единственное, в чем я не был с ним согласен – мои родители. Мне не нужно было говорить с моей семьей. Хватит с них разговоров обо мне. С прессой. Они делали это часто. Уроды.
Если Блэйк считал, что сейчас что-то типа поворотного момента, когда я должен наконец взять и понять, как низко пал, он явно был слишком хорошего мнения обо мне. Я знал, что у меня большие неприятности и что я кусок дерьма, но оставалось еще несколько дюймов, прежде чем я упаду на скалистое дно пропасти. Блэйк оттащил в сторону кофейный столик, стоявший между нами, и присел на корточки между моих ног. Этот жест казался интимным и странным, и я застонал от раздражения. Он положил руки мне на колени.
– Мой частный детектив не может выследить человека, присылающего тебе алкоголь. А ты можешь? Хорошо подумай.
– Это Бушелл, – сказал я, не моргнув. – Кто же еще?
Блэйк покачал головой и вздохнул.
– Перестань, приятель. На кой черт ты ему сдался?
Бред, но ладно.
– Может, это Лукас, – ухмыльнулся я.
– Ты сбрендил, – пробормотал Блэйк.
Я решил еще чуть-чуть надавить на моего товарища, посмотреть, сломается ли он. Было что-то прекрасное в возможности испортить собственную жизнь и избавляться от людей по своей воле. Это дарило мне иллюзию, что я все контролирую. Что выбор был за мной.
– Не знаю, Блэйк. Может, это Элфи. Может, Дженна. Черт, а вдруг это ты сам? Может, ты хочешь, чтобы я сократил это турне и ты смог вернуться и трахнуть ее, как планировал прошедшие несколько лет. Кто знает? Все люди, с кем я работаю, хотят либо трахнуть меня, либо поиметь. Некоторые – и то, и другое. Меня больше ничто не удивляет. Я не поверю своим глазам, если увижу того, кому ничего от меня не надо. Ты хотел, чтобы я отправился на реабилитацию? Так я и сделал. Ты хотел, чтобы я написал альбом? Так я пишу. Теперь хочешь, чтобы я доверял тебе? Этого не произойдет, Блэйк. Уже нет. Ты столько дерьма сотворил во имя спасения моего бренда, что не можешь продолжать хранить гребаный титул друга, – я встал и оттолкнул его. Адреналин курсировал в моих венах. Я осознал, как долго томились во мне эти слова. Блэйк всегда хотел лучшего для нас. Его карьера была связана с моей, и у него были добрые намерения – хиты Billboard, трезвость и психическая устойчивость, но он не думал дважды и даже не останавливался, чтобы задуматься и не снести всех на своем пути. Включая Вашего Покорного слугу. Он прикрывал бесчисленное множество моих скандалов, спихивая вину на кого-то другого, и винил меня, если накосячил сам. Я был не так глуп, чтобы считать, что это тот же парень, с которым мы делили квартиру с двумя кроватями в Клэпхэме. Мы оба изменились. Ослепленные деньгами и уничтоженные славой. Хотите испортить отношения менее чем за пять шагов? Поставьте несколько миллионов фунтов стерлингов между двумя людьми и посмотрите, что произойдет.
Блэйк вскочил, так что теперь мы стояли лицом к лицу, тяжело дыша, готовые вытащить наши словесные мечи. Я почувствовал свободу, наконец выпустив все это дерьмо, бурлящее под поверхностью.
– Я все это делал, чтобы помочь тебе. Я спас тебя, – он оскалился.
– А я сделал тебя, – ответил я, кидая зажженную сигарету на пол и наступая на нее. Я схватил его за рубашку и дернул вперед так, что наши носы прижались друг к другу. – Не забывай об этом, Блэйк. Прежде чем ты стал менеджером Алекса Уинслоу, ты был просто неудачником из Уотфорда, которому приходилось делить ренту на три части, чтобы жить в Южном Лондоне. Я сделал тебя, и я уничтожу тебя, если понадобится. Поэтому предлагаю тебе найти ублюдка, который посылает мне алкоголь, потому что наверняка мы уже оба пониманием, что не персонал гостиницы приносит его к моей двери. Это тот, у кого есть связи или тот, кто может подкупить служащих отеля. И чтобы я в последний раз слышал о моей семье. Если я захочу их увидеть, я так и сделаю. А прямо сейчас я бы больше волновался из-за наших отношений, друг.
Именно последнее слово заставило его поникнуть.
Я так сильно хлопнул дверью перед лицом Блэйка, что не удивлюсь, если в его ушах будет звенеть аж до 2034 года. Шагая по коридору, я делал глубокие отчаянные вздохи, пытаясь попасть в комнату отдыха, не убив никого по пути. Я нуждался в чем-то крепком. Или в хорошем сексе. Кстати: где, черт возьми, Инди?
Блэйк был прав. В действительности я все еще не избавился от пристрастия. Если бы рядом со мной оказался алкоголь или дурь, я бы все употребил, не задумавшись ни на секунду.
Возможно, пришло время позвать кого-нибудь из поклонниц.
Может, пришло время подтвердить свою репутацию и затопить мое раздражение.
