– О-о-о, – вскрикнула я, что заставило Алекса заткнуть мне рот, толкнув член еще глубже.
– Помнишь, теперь моя очередь брать? Сейчас ты просто должна получить мою сперму. Все остальное бонус, и ты точно не имеешь права что-то требовать.
Властный придурок. Да, я точно не могла остановиться. Я почувствовала, как член вздрогнул у меня во рту. Потом Алекс быстро передвинулся, чтобы прижаться к изголовью, за волосы удерживая мои губы на своем члене.
– Черт, да. Хорошо соси, Стардаст. Ты прирожденный талант.
Спасибо, наверное. Мне нравилась идея контроля и возможность дать то, что ему нужно.
– Я кончаю.
Я была благодарна за предупреждение, но не отпускала его член, даже когда Алекс кончил. Его сперма была теплой и солоноватой. Она покрыла мои язык и зубы. Я застонала, высасывая каждую каплю, пока Алекс глубоко не вздохнул и не оттащил меня за волосы, чтобы я подняла взгляд и села на колени. Он казался таким же безмятежным и спокойным, как и всегда. Не считая покрасневших щек, он выглядел совершенно нормально.
– Ты уже сглотнула? – спросил он, хлопая по заднему карману в поисках сигарет.
Я не могла поверить в то, что видела, но так все и было. Это был классический Алекс. Его сперма все еще оставалось у меня во рту. Она была слишком густой, чтобы проглотить сразу. Я покачала головой.
– Открой рот, – приказал он.
Так я и сделала. Он зажег сигарету, получая несомненное удовольствие от того, что заставлял меня ждать, а потом большим пальцем опустил мою нижнюю губу, все еще держа сигарету во рту, и смотрел, как сперма стекает с моей губы на подбородок. Это было ужасно грязно и… сексуально. Он провел указательным пальцем по моему языку и растер немного спермы на моих сосках. Мы оба видели, как мое тело отреагировало на его прикосновение: оно покрылось мурашками, а соски снова затвердели.
– Жаль, что не смогу оставить тебя, – сказал он, держа в зубах сигарету.
– Кто сказал, что я хочу остаться?
С печальным видом он потрепал меня за щеку.
– А кто сказал, что у тебя есть выбор?
Глава девятнадцатая
Алекс
– Поздравляю, идиот. Дженни официально собирается тебя убить. – Блэйк с силой прижал меня к двери, как только я вошел в комнату. Я уже успел подумать, что стоило остаться у Инди и утонуть в запахе и жаре ее милого невинного тела. Этот бред с Блэйком и Дженной начинал нервировать. Словно недостаточно того, что мою душу ежедневно бомбила компашка «костюмчиков», так теперь еще мне приходилось отвечать и перед ними каждый раз, когда напортачу я на сцене.
Я бы сказал, что Блэйк и Дженна вели себя как мама и папа, но правда в том, что моим родителям было плевать на меня, а моему менеджеру и агенту было не наплевать на свою зарплату.
– Вэйтроуз сам напросился, – я оттолкнул Блэйка. Он врезался спиной в противоположную стену и прищурился будто я стал движущейся мишенью.
– Просто скажи ему, что она тебе нравится, Алекс. Неужели это так сложно? Вместо того чтобы высокопарно объявлять, что она твоя, а ты – король мира. Ты начинаешь напоминать Муссолини на стероидах.
– Почему так важно, чтобы я сказал кому-то, что она мне нравится? – Я подошел к мини-бару и вытащил пачку чипсов. Я дико проголодался. Я кончил так сильно, что Инди проглотила достаточно маленьких Алексов для создания целой армии. – К тому же она мне не нравится, – продолжил я. Вообще-то это была ложь, но как я уже упоминал, ложь – мое второе «я». Или первое. Какая разница.
– Нам важно знать, что твой компаньон по трезвости соответствует твоим ожиданиям, – Блейк прочистил горло и быстро добавил: – То есть мне и Дженне.
Я уставился на него так, словно он только что сказал мне, что собирался заменить свой член протезом. Хрустящая картошка остановилась на полпути ко рту. Я закинул горсть чипсов в рот и стал громко жевать, пытаясь понять, во что играет Блэйк. Не в его стиле вот так сосредотачиваться на Инди, а не на моем уходе со сцены посреди концерта после удара по барабанной установке.
– Ты под кайфом? Ты спишь с ней? – задал он сразу два вопроса.
– Не твое дело. Даже если так, она подписала соглашение о неразглашении.
– Я не поэтому спрашиваю.
Я моргнул. Блэйку всегда было плевать на моих нянек. И все же я никогда не сближался с девушкой после того, что произошло с гребаной Фэллон. Блэйк склонился над кухонным столиком, пробегая пальцами по волосам и глядя наверх. Потом театрально вздохнул. Он всегда так делал, когда демонстративно жалел самого себя.
– Хеллоуин в Париже… нам нужно там быть. Там будут Фэллон и Уилл, – сказал он, произнося слова медленно и осторожно, словно капал бензином на невидимый фитиль в моей голове, пока я курил.
Я просто посмотрел на него, ощущая себя Робом из фильма «Фанатик»
[26], за исключением любви к поп-музыке. В общем-то, я был неудачником, и все жалели меня, хотя я жалел их тоже.
– И?
– И я не хочу, чтобы ты делал глупости. Типа пытался вернуть ее.
– Не стану, – я потер затылок. Лгал ли я? Возможно. Когда так много лжешь, трудно различить правду. Оглядываясь назад, я понимаю: Париж станет той ночью, когда моя жизнь изменится навсегда. И жизнь Инди. А самое главное – жизнь Фэллон. Но, конечно, я еще не знал этого, когда смотрел в глаза Блэйка.
Удар. Удар. Удар. Удар.
– Ладно, – сказал Блэйк, отходя от столика и направляясь в ванную. И только тогда я заметил, что он все еще не переоделся после сегодняшнего концерта. – Порядок.
Я смотрел ему вслед, пытаясь понять, что только что произошло.
Что. Только что. К черту. Произошло?
В конце концов, почти ничего не изменилось.
Блэйк еще несколько дней доставал меня из-за инцидента на концерте. Дженна присоединилась к нему, прислав мне корзинку с пахлавой, когда мы приземлились в Стамбуле. Там была записка:
Давай, попробуй сотворить еще что-то подобное, Алекс. Нет, ну правда. Рискни.
Я был вежлив с Лукасом, но нашел другой способ подразнить его: в основном – пожирая Инди в любую свободную секунду на публике. Каждую ночь мы сочиняли песни в коридоре, чтобы сосредоточиться на работе. А потом я пробирался в ее спальню и пожирал ее на балконе с видом на Афины. Или ублажал ее пальцами в такси на обратном пути с концерта в Берлине, трахал ее в одежде у стены за кофешопом в Милане и ел экзотические фрукты с ее обнаженного тела в Барселоне. На ее лице, когда я заставлял ее кончать, появлялось одно и то же выражение. Словно настойчивость наших действий поражала ее. Казалось, будто я лишаю ее девственности каждый день, хотя у нас не было секса как такового. Пока что. Пока. Но с каждым днем мы становились все ближе к этому. К тому же Инди наконец отдалилась от Лукаса, а он в ответ относился к ней дружелюбно и вежливо и не переступал красную черту, проведенную мной между ними.
