– Я узнала, что ты в Великобритании из таблоидов, милый. Я гадала, позвонишь ты нам или нет. Рада, что позвонил, – она лопнула жвачку прямо в трубку и мне в ухо.
Я не стал раздумывать над тем, что сама она мне не позвонила, хотя и знала, что я здесь. Пока я делал подачки семье и не мешал им, они были не против моего существования. Я громко выдохнул и упал на кровать, уставившись на люстру.
– Я приеду не один, – предупредил я. Так я намекал, что для разнообразия им нужно вести себя нормально. Мои родители постоянно изменяли друг другу. Это было так привычно, что, наверное, изменой это не назовешь. Я мог насчитать, по крайней мере, шесть раз, когда мама и папа проветривали свое грязное белье буквально перед всеми соседями на улице. Они жили в отдельном домике на загруженной Уотфордской дороге, где все всех знали. Им нравилось во весь голос орать друг на друга, чтобы люди собирались под окнами и у дверей, выглядывали из-за занавесок. Если вы когда-нибудь гадали, кто фанатеет от Рики Лейк, Джерри Спрингера и Джереми Кайла, то это мои родители. Вот кто. Худшее заключалось в том, что они всегда изменяли друг другу с местными, поэтому со временем они просто превратились в собачью свору.
– Это та подружка, которую мы видели в газетах? – спросила мама, хихикая, как гиена. Что тут смешного? Может, потому что Инди была полной противоположностью высокой соблазнительной блондинки Фэллон, которая выглядела как точная копия всех моделей «Victoria’s secret» за последние пять лет. У Инди были голубые волосы и забавные платья. И в ее миниатюрной фигурке помещалось столько харизмы, что хватило бы на сотню Фэллон.
– Ага, – выдавил я, прищурившись, – именно она.
– Она немного забавная, да? – Я практически слышал, как мама подпиливает розовые акриловые ногти, одновременно лопая пузыри из жевательной резинки.
И вот почему, леди и джентльмены, я выбрал наркотики, а не людей.
– Надеюсь, вы будете прилично вести себя, когда она приедет, – предупредил я ледяным голосом.
– Перестань говорить так, будто это ты здесь родитель! – закричала она и добавила: – Надо попросить Карли и малышей приехать.
Мне нравились дети сестры. Они напоминали нас с Джорджем. Они казались невероятно умными и проницательными. Дуэйн был маленьким сорванцом, но хорошо воспринимал ритм и мог бы стать великим гитаристом, окажись в его руках гитара. Он получит ее, пообещал я себе. И не позволю ему прочитать одну книгу пятьсот раз, прежде чем отдать ее ему. Чейз был милым и чувствительным, каким бы стал я сам, если бы мои родители так не изменили меня. Бентли был настоящим комиком, даже в нежном возрасте восьмилетки. Единственное, что в этой идее мне не нравилось, так это то, что придется увидеть их маму – то есть мою сестру Карли.
– Ага, – безразлично ответил я, глядя, как Инди выходит из душа, завернувшись в полотенце. Мой ленивый взгляд следил за каждым ее движением. – Конечно, здорово будет ее увидеть. Я вызываю такси, так что… – приберитесь. – Приготовьтесь, ладно?
– Ладно, – засмеялась мама, а потом повесила трубку.
– Готов? – спросила Инди, улыбнувшись мне.
– Совершенно не готов.
Не знаю, почему она рассмеялась. Я не шутил.
Глава двадцать четвертая
Инди
Дженна: Инди. Кем хочешь стать, когда вырастешь?
Инди: Владелицей секонд-хенда.
Инди: А что?
Дженна: Просто так.
Хадсон: Оууу, Инди. Это… необычно. LOL. Дженна, как малыш?
Дженна: Заткнись, Хадсон.
Инди: Ты уже поговорила с Блэйком?
Дженна: Нет. Но он что-то подозревает.
Хадсон: Почему?
Дженна: Потому что я веду себя слишком мило. Потому что я недавно расплакалась, когда мы говорили по телефону, а он делал онлайн-покупки на день рождения племянницы.
Инди: Так в чем проблема? Он явно любит вас.
Дженна: Он также явно на одиннадцать лет моложе меня.
Инди: Скажите ему. Мне не нравится скрывать все это от Алекса.
Хадсон: Так и должно быть. Он сходит по тебе с ума.
Дженна:???
Инди:???????
Хадсон: Да. Каждый раз, говоря о тебе, он даже не ухмыляется. Это странно. В последний раз я видел его таким, когда он обсуждал акустический альбом Джека Уайта
[28].
Инди: Он много обо мне говорит?
Хадсон: Джентльмены не сплетничают.
Дженна: Что насчет тебя, Хадсон? Ты с кем-то встречаешься?
Хадсон: Только со своей левой рукой и постером Нила Патрика Харриса
[29].
Дженна: Печально.
Хадсон: Все проще, чем у вас, подруга.
Инди: Кем вы хотели стать, когда станете взрослой, Дженна?
Дженна: Астронавтом.
Черное такси остановилось перед красной дверью. Хэмиш и Гарри хмуро попрощались с нами с передних сидений автомобиля. Алекс решил, что ему не нужны телохранители, поскольку он просто навещал семью. По пути в Уотфорд мы обговорили время и длительность нашего визита.
– Три часа, Стардаст. Минутой больше – и вытащу тебя за волосы, – он смотрел в окно, отбивая ритм ногой на полу. Из-за своих черных очков Алекс еще больше напоминал плохого парня.
– Мне кажется, тебе бы очень понравилось тащить меня за волосы, – заметила я, листая модный журнал. Удивительно, как незначительные вещи привносили столько цвета в мою жизнь. Я бы никогда не купила журнал «Vogue» в Лос-Анджелесе. Но сейчас у меня были деньги на карманные расходы. А также Блэйк умудрялся подсунуть свою деловую кредитную карточку кассиру всякий раз, когда я пыталась заплатить в киосках аэропорта.
– Конечно, но я не планировал делать это до ужина, – сказала он. Я засмеялась. Алекс был не прав, считая, что его нельзя полюбить. Он оказался очарователен до неприличия.
Передний дворик семьи Уинслоу выглядел заброшенным. Повсюду виднелись голые участки земли, а среди редкой травы валялись пустые банки из-под пива. Мы несколько секунд просидели в такси, прежде чем Алекс открыл дверь. Я последовала за ним, и мы оба направились к дому, закутываясь в пальто. Дом выглядел удручающе. Все было либо обшарпано, либо оторвано. Я не стала говорить ему об этом. Мой дом тоже не походил на особняк.
