– Почему? – спрашивал я в тысячный раз.
– О боже, ты глупыш. Что непонятного? Он потерял свою девушку! Его жизнь утратила смысл! Он скорее готов умереть, чем прожить жизнь старым, одиноким неудачником. Без нее он навсегда останется монстром.
Самые правдивые в мире слова, пусть даже их произнесла та, которая потом получит не самое лестное прозвище «Городской Велосипед» – ГВ, потому что все на ней катались. Вряд ли она была авторитетом в вопросах романтики.
Наверное, я никогда не рассказывал Инди эту историю, а мысль, что никогда и не расскажу, душила меня.
Я уже выкуривал вторую пачку сигарет за день, гадая, в чем смысл. Зачем смотреть в пустоту и видеть, как время и воздух двигаются, несмотря на их невидимость, тащатся, как тяжелый труп, который нужно повсюду носить с собой. Я был под кайфом и напился виски.
А в голове роились вопросы. Столько вопросов. И все неправильные.
Где Инди?
Что она делала?
Как я смогу все исправить?
Был ли у меня вообще еще шанс?
Я позвонил Фэллон и сказал, что, если она не расскажет о произошедшем, это, черт возьми, сделаю я. Фэллон была уже трезвой и призналась во всем полиции. В реабилитационном центре ее навестили копы в гражданском. Уилл был там и держал ее за руку. Ей дали возможность закончить курс реабилитации, прежде чем сесть за решетку. Блэйк сказал, что по закону я был чист. Словно, черт подери, мне было не все равно.
Я написал Инди, сообщая о Фэллон, хотя Блэйк и Лукас отговаривали меня. Она не ответила. Не знаю, стало ли ей лучше или хуже от этой новости. С одной стороны, я снова вскрыл рану. С другой – я предложил способ излечить ее.
Дверной звонок прозвенел три раза. Старый Алекс, также известный как Алекс из турне, уже бы нахмурился. Новый Алекс был чудовищем, которому было наплевать, ворвется ли сейчас сюда Гастон. Сегодня какой-то ублюдок особенно старался. У всех ребят был ключ от квартиры, которую я снял, когда возвращался в Лос-Анджелес, чтобы быть ближе к Инди, так что, наверное, это какой-нибудь сотрудник службы доставки, желающий побыстрее отправиться дальше. Я что-то заказывал? Не припомню.
Звонок прозвенел еще два раза, и послышался стук. Стащить себя с дивана было так же тяжело, как если бы я пытался снять с плеч груз весом в сотню тонн. С каких пор мое тело стало таким тяжелым? После Парижа я мало ел и, наверное, потерял несколько фунтов веса. Поэтому пришел к выводу, что все дело в моей голове.
– Иду, – простонал я, шаркая к двери. Я посмотрел в глазок просто по привычке. С той стороны двери стоял парень с русыми волосами и мягкими чертами лица. На нем были спортивные штаны из джерси, и выглядел он как настоящий маньяк. Чудовище я или нет, но я не собирался раскатывать перед ним красный ковер и приглашать в дом, чтобы он порезал меня на пастрами.
– Кто это? – спросил я. Было приятно осознавать, что я еще мог думать логически.
– Крэйг Беллами, – он вскинул голову и закричал, правда сделал это прямо в глазок, будто это был микрофон.
Старший брат Инди. В моем представлении он существовал в виде призрака, необходимого инструмента, который своими выходками помог нам сблизиться и за которым мне приходилось постоянно прибирать. Он мне и настоящим-то не казался. Я был просто рад, что этот придурок вел себя хуже меня. Я знал, что нужно открыть дверь. Даже если он собирался убить меня, а это было бы неудивительно, и я посчитал бы это поэтической справедливостью, возможно, у меня получится узнать, где она. Черт, меня почти радовала мысль, что меня покалечит человек с ее ДНК.
Я открыл дверь и сказал самую глупую вещь в своей жизни.
– Где она?
Крэйг проигнорировал мой вопрос и толкнул меня обратно в квартиру. Я позволил ему это сделать, хотя мы и были одного роста (ну, может, я чуть повыше) и примерно одинакового телосложения. Наверное, я выглядел так, словно по мне проехались все грузовики штата, однако, глядя на него, можно было подумать, что последние пару лет Крэйг прожил в сырых пещерах афганских гор. Мы оба не заслуживаем Инди.
– Знаешь что? Моя сестра мало с кем откровенничает. По природе она скрытна. В детстве каждый раз, когда я устраивал вечеринку или приглашал друзей, она закрывалась не просто в своей комнате, а в шкафу. Она слушала музыку и шила. Она и твою музыку слушала, – сказал Крэйг, приближаясь ко мне и заставляя меня попятиться назад.
Я не знал, что ответить, но Крэйг и не ждал ответа. Он снова толкнул меня, и я отступил на кухню.
– Почти каждую неделю я устраивал вечеринки, пытаясь заглушить боль, но она ничего не говорила. Понимаешь, Инди просто такая хорошая. Даже когда я обрюхатил Нэт и вылетел из колледжа спустя три с половиной года, все испортив, Инди поддерживала меня, сжимала мою руку и смотрела на меня так, что я чувствовал себя важным.
После третьего толчка я врезался в кухонную раковину. Я слегка поморщился, поглощенный его историей, гадая, к чему он ведет. Крэйг стоял так близко, что я видел волоски в его носу. От него несло алкоголем, потом и отчаянием. Этот запах я узнавал, потому что на протяжении долгого времени сам носил его словно духи.
– Я понял, как только она подписала контракт, что Инди отдаст тебе все. Такова моя сестра. Классическая добрая душа. Всегда ко всем привязывается. Я подумал: «Ну и черт с ним». Пора и ей выучить урок. Я подумал, что ты поиграешь с ней, бросишь, но мы будем рядом и подберем осколки. И в конце концов она продолжит жить дальше и найдет достойного парня. Ты останешься просто мгновением в ее жизни, хорошей историей, которую можно рассказать подружкам при встрече. Я и представить не мог, что ты так навредишь ей. Не просто ей, а нам. Ты и твоя подружка взяли и разрушили семью и выкинули все наши планы и мечты в мусорку. А потом вернулись, чтобы сделать еще больнее. А теперь скажи мне, Уинслоу. Как бы ты отреагировал на моем месте?
Мы уставились друг на друга. Его глаза были чуть светлее, чем у Инди. Голубее. Проще. Мягче. Им не хватало умного блеска людей искусства. Внезапно мне ужасно захотелось, чтобы он сделал мне больно. Он казался продолжением Инди, а я хотел избавить ее от всего дерьма, через которое ей пришлось пройти.
– Я бы убил меня, – сказал я ровным и сухим голосом. – Может, не буквально убил, потому что тюрьма – это не весело, но я бы точно оставил несколько отметин на всю жизнь. Черт возьми, я оставил их на твоей семье.
Не знаю, закончил ли я предложение до того, как его кулак врезался в мое лицо. Так я все это себе и представлял. Сначала шок, потом жжение и, наконец, боль. Я лизнул верхнюю губу, почувствовав теплую струйку, стекающую из правой ноздри. Выпрямился.
– Знаешь что? – он рассмеялся своим мыслям, качая головой. – Мою маму можно было еще спасти. Она умерла не сразу. Если бы эгоистичный придурок проявил милосердие, она осталась бы жива.
Снова удар, в этот раз в живот. Я сложился пополам, выкашливая кислород из легких. Черт. Парень был силен. Я дернулся назад, в глазах потемнело. И все равно я его видел. Я мог бороться. Наверное, даже мог одолеть его. Мне вспомнились слова сестры.
