Если смотреть на ситуацию в Нагпурском княжестве через призму англоязычных источников, то кажется, что наполняемость событиями или какой-то активной жизнедеятельностью временного отрезка в два десятка лет начиная с 1830 г. на этой территории обеспечивалась именно британцами. В то время как, по их мнению, раджа тратил время в увеселениях, чрезмерных возлияниях, зенане, за тратой казны и не слишком усердным исполнением своих обязанностей
[153], англичане были вовсю заняты созидательным трудом. Джон Росселли в книге, посвященной генерал-губернатору Индии Уильяму Бентинку, сравнивал его с активным управляющим вымышленной южноамериканской республики Костагуана, героем книги «Ностромо», автор которой Дж. Конрад вкладывал немало иронии в фразу о том, что «„материальные интересы“, переместившись из более богатых частей мира, принесут далеким и страдающим обществам „закон, честность, порядок и безопасность“. Однако во времена индустриальной революции вера в „материальные интересы“ как способ освобождения от оков дикости была безграничной» [Росселли 1974: 272]. Более того, именно в Англии, колыбели промышленной революции, планировались конкретные составляющие созидательной, сугубо материальной деятельности и конструировались процессы, которые должны были происходить в Индии вообще и в Центральной Индии в частности.
Глава 2
Британские заботы: урожаи, дороги, налоги
Победный марш фритреда
Начиная с 1815–1816 гг. в Англии нарастали протестные настроения, направленные против хлебных законов, роста цен и безработицы. Очень быстро они стали приобретать политический окрас, «когда борьба против хлебных законов, продовольственные волнения, движение разрушителей машин стали переплетаться с идеей о парламентской реформе, которая повсеместно завоевывала все большее число сторонников» [Айзенштат 2007: 98]. Приход к власти в 1830 г. вигского правительства графа Грея (1830–1834) ознаменовал начало либерализации английской политики в различных областях. Первым шагом на этом пути стала парламентская реформа 1832 г., которая привела к увеличению электората и перераспределению мест в парламенте. В частности было ликвидировано 56 «гнилых» местечек. «Освободившиеся 144 места в парламенте достались графствам и городам. В результате 42 города получили право посылать депутатов – среди них такие крупные индустриальные центры, как Манчестер, Бирмингем, Лидс, Шеффилд и другие» [Там же: 121]. Таким образом, представители торгово-промышленного капитала заметно увеличили свое представительство в английском парламенте, в результате чего сторонники фритреда составили влиятельную группу в палате общин. Их экономические интересы были связаны с заморскими землями, в частности колониями, которые рассматривались им как необходимые источники сырья, выгодные рынки сбыта и привлекательные объекты для инвестирования излишков капиталов. Основное внимание коммерческих кругов было приковано к Британской Индии, превратившейся к началу 1830-х гг. в одну из главных ценностей Британской империи. Это обусловило то, что острые проблемы управления и экономической стратегии, как в Англии, так и в Индии в пространстве политической борьбы и дискуссий в 1830–1850-е гг. были тесно переплетены, их решение зачастую лоббировались одними и теми же людьми. Английские предприниматели находили поддержку у возвращавшихся на родину после многолетней службы в Индии чиновников и военных и нередко выступали с ними в унисон. Последние обладали богатыми сведениями о колонии, знали ситуацию изнутри, часто имели свой взгляд на события в Индии, не всегда совпадавший с официальным курсом британских властей, и стремились сделать эти знания достоянием широкой общественности, используя в свою очередь возможности и влияние набирающих политическую мощь и вес представителей промышленных кругов Великобритании.
Именно в этот период, когда в обществе царила атмосфера либерализма и реформ, подошел срок очередного пересмотра Хартии Ост-Индской компании. Отвоеванное у нее в 1813 г. право на торговлю с Индией носило ограниченный характер: свои операции европейцы могли вести только в главных факториях, передвижение и осуществление бизнеса на остальной части полуострова по-прежнему было разрешено только членам Компании. Британские промышленники, недовольные нерешенностью проблем с индийским хлопком, приложили усилия для снятия очередных преград. На этот раз в Хартии появилась формулировка: «Никто из местных уроженцев указанных территорий (индийских территорий Его Величества. – С. С.), равно как никто из подданных Его Величества по праву рождения, который обитает на этих территориях, не может по причине вероисповедания, места рождения, происхождения, цвета кожи быть лишен права проживания в каком бы то ни было месте и занятия любой должности в рамках компетенции Ост-Индской компании» (цит. по [Брахма 2013: 214]). Это был серьезный шаг, значение которого для процветания английской текстильной промышленности Э. Бейнс оценивал так: «Индийский хлопок поступает в эту страну (Великобританию. – С. С.) в больших количествах, но нерегулярно, и это самый плохой хлопок на английском рынке из-за небрежных сельскохозяйственных практик и плохой упаковки; однако свободное приложение английского капитала и опыта к производству этой культуры, что, без сомнения, можно будет сделать сейчас, когда все ограничения на пребывание европейцев в Индии сняты, улучшит качество хлопка в Индостане и расширит площади его посадки» [Бейнс 1835: 308]. Этим же актом должность генерал-губернатора Бенгалии была изменена на должность генерал-губернатора Индии. Первым носителем этого титула был возглавлявший в это период британское правительство в Индии Уильям Бентинк. Политическое администрирование колонии, сбор налогов, распределение бюджетных денег по статьям расходов, выработка приоритетов во внутренней политике в колонии по-прежнему оставались в ведении чиновников Ост-Индской компании – Совета директоров и правительства Индии. Определенное влияние и давление на них оказывал лондонский Контрольный Совет.
Следующие два десятка лет до очередного пересмотра Хартии для британских текстильных промышленников были посвящены борьбе за отказ от политики меркантилизма в пользу доктрины экономического либерализма и лоббированию более узких отраслевых интересов, частично локализованных на Индийском субконтиненте. По возвращении в Англию Джон Бриггс, занимавший в 1832–1835 гг. пост резидента Нагпура, а в целом прослуживший в Индии более 30 лет, присоединился к Лиге за отмену хлебных законов. Она была создана в 1838 г. в Манчестере Джоном Брайтом (1811–1889) и Ричардом Кобденом (1804–1865), самыми яркими представителями фритредерского движения в Великобритании, членами парламента
[154]. В работе Лиги активное участие принимал Томас Бэзли (1797–1885), крупный текстильный промышленник, в 1845–1860 гг. – президент Манчестерской торговой палаты, в 1858–1880 гг. – член палаты общин от Манчестера
[155]. Бурная деятельность Лиги в 1840-е гг. находила поддержку у видных государственных деятелей. 16 февраля 1842 г. Генри Палмерстон, министр иностранных дел Великобритании (1834; 1835–1841; 1846–1852)
[156] в вигских кабинетах лорда Грея, лорда Мелбурна (1834; 1835–1841) и лорда Рассела (1846–1852;
