Сэмюэл осклабился в натянутой улыбке и показал ряд кривых, потемневших зубов. От этого вид его стал ещё более пугающим, и я невольно поёжился.
Представив помощников, профессор пригладил зачёсанные назад редкие волосы и впился в меня пристальным взглядом. Казалось, его глубоко посаженные глаза, увеличенные толстыми стёклами очков, хотели проникнуть в самые потайные уголки моего разума.
— Ну, а как ваше имя? — спросил учёный, продолжая гипнотизировать меня.
Вопрос прозвучал совершенно неожиданно. Застал врасплох. Улыбка стёрлась, а лоб покрылся испариной. В голове пронёсся вихрь смазанных образов и событий, из которого я ничего не смог выхватить. Мысли ускользали, словно играли в глумливые прятки со слепым. И хотя обстановка была доброжелательной, всё вокруг показалось мне чуждым и непонятным.
— Не… не помню… — я смущённо сжал губы и в досаде отвернулся.
— Ну-ну, мой друг, не стоит так волноваться. Именно для того, чтобы можно было ответить на этот и другие вопросы, мы здесь и собрались, — поспешил утешить меня профессор, дружелюбно похлопав по плечу. — И всё же я попрошу вас помочь нам. Попытайтесь вспомнить хоть что-то.
Мои глаза послушно закрылись. В сознании всплыла размытая картинка…
…Я лежу на мокрой от дождя скамейке и чувствую, как по оголённой ноге катится струйка ледяной воды, вызывая невыносимое жжение. Попытка подняться причиняет дикую боль. От напряжения я замираю, бессмысленно уставившись вперёд. В дымке утреннего тумана взгляд выхватывает мрачное здание, посреди которого возвышается башня с позеленевшим циферблатом. Из-за угла выглядывают силуэты прячущихся в тени вагонов…
— Вокзал? — вопросительно произнёс я.
— Ну вот, видите, что-то всё же удаётся вспомнить. Вас действительно нашли в привокзальном парке. Попытайтесь ещё.
Я снова закрыл глаза…
— Вам плохо, сэр? — произносит мужской голос.
Надо мной склоняется щедро усыпанная веснушками физиономия парня лет двадцати пяти.
— Сэр? — испуганно говорит он, приблизив лицо практически вплотную ко мне. Одной рукой он придерживает сдвинутый на затылок полицейский шлем, а другой трясёт меня за плечо.
— Рик, ты что, не видишь — парень в полном ауте? — говорит кто-то с хрипотцой в голосе.
Передо мной появляется лицо ещё одного полицейского. Он выглядит старше напарника лет на десять-пятнадцать. У него мощная, до блеска выбритая голова и тяжёлая челюсть. Широкий красный шрам, рассекающий губу и уродующий щёку, делает вид полицейского устрашающим.
— Вроде живой…
— Фу-ух… Просто у него такое бледное лицо… такой остекленевший взгляд… Вот я и подумал… Майкл, ты только посмотри! Этот парень — копия сумасшедшего доктора Джона Сэведжа из сериала. Точь-в-точь такой же безумный взгляд, и волосы веером.
— Угу, — Майкл всматривается мне в глаза и направляет луч фонарика прямо в зрачки. — На бродягу и наркомана не похож… Интересно, где его так потрепало?
От яркого света я моргаю и отдёргиваю голову.
— Смари-ка, трепыхается! — слышится насмешливый возглас Рика. — Жить будет.
— Приём. Это сержант Маккензи… Прошу выслать бригаду медиков в парк к железнодорожному вокзалу. Человек срочно нуждается в медицинской помощи… Так точно… Угу… Он босиком, одет в какую-то лабораторную робу… хотя нет, скорее в больничную пижаму… Одежда разодрана. По всему телу свежие гематомы и ссадины, под ними застарелые шрамы и зажившие ранения. Проверьте, не пропадал ли недавно пациент из какой-нибудь клиники. Может, сбежал из-за издевательств… Да… Белый мужчина, лет тридцати. Рост, э-э-э… примерно шесть футов два дюйма
[2], атлетическое телосложение. Глаза голубые, волосы светло-русые… Хорошо… Ну да… Малыш О'Брайен говорит, что пострадавший похож на какого-то Сэведжа… — В голосе Майкла слышится усмешка. — Ладно, шутки в сторону… Да, конечно… Поторопитесь…
— Сэведж. Джон Сэведж, — произнёс я, открыв глаза.
— Джон Сэведж? Как в фантастическом фильме? Это ваше имя? — спросил профессор.
— Не знаю… нет… Так говорили полицейские.
— Хорошо. Давайте для удобства будем называть вас этим именем.
— Как хотите, — ответил я равнодушно.
— Ну и славно… Откуда вы прибыли, мой дорогой мистер Сэведж? Судя по акценту откуда-то с севера… Из Шотландии? Верно?
В ответ я только беспомощно пожал плечами.
— Ясно… Там, на вокзале ваше состояние, мягко говоря, оставляло желать лучшего. Пришлось почти на неделю определить вас в городской госпиталь. Помните?
В голове промелькнули какие-то вспышки, размытые лица, вспомнились гулкие голоса, мельтешащие руки и вкус лекарства на губах, но в основном — темнота.
— Скорее, нет, — сказал я, уныло покачав головой.
— Не беспокойтесь. Так и должно быть, — произнёс учёный успокаивающим тоном. — Чтобы узнать что-то о вашей личности, полиция направила запросы по всем клиникам страны, но, увы, никаких положительных сведений получено не было. Отпечатки пальцев и ДНК тоже ничего не дали. Не удалось обнаружить даже намёков на ваше существование… Так сложилось, что шефом полиции города служит мой младший брат Дэвид Бриджел. Из разговора с ним я узнал о вашей истории и решил помочь. Эта болезнь находится как раз в сфере моих научных интересов. Случай оказался довольно сложным, поэтому я как врач был обязан взять вас под опеку… И вот уже третий день, как вы гостите в моём загородном доме.
Рассказывая, мистер Бриджел заметно волновался. Видимо, моё пробуждение было для него, как и для мисс Стоун, совершенно неожиданным.
— Сэмюэл, друг мой, будьте любезны… — обратился учёный к помощнику.
Сэм, похоже, настолько хорошо знал привычки хозяина, что, не дожидаясь завершения фразы, словно фокусник, достал откуда-то коробку с сигарами и поднёс мистеру Бриджелу.
— Благодарю вас, друг мой, вы, как всегда, очень предусмотрительны, — сказал профессор, обрезая кончик сигары приспособлением, похожим на маленькую гильотину.
На лице великана заиграла довольная улыбка.
— Сэмюэл очень старается, миста Бриджел.
Профессор затянулся. Его лицо сразу оживилось, глаза засверкали. Крепкий аромат табака, заполнив пространство, приятно щекотал ноздри. Я сделал глубокий вдох, чтобы лучше почувствовать запах.
— Прошу прощения, что не поинтересовался заранее. Моя привычка не мешает вам? — спохватился профессор.
— Нисколько, — мотнул я головой.
— Благодарю. Уж извините старика за маленькую слабость. — Учёный выпустил густое облако дыма и продолжил. — Итак, о вашем недуге… Причины. Во-первых, это глубочайший стресс. Настолько глубокий, что его можно сравнить с полным крушением вашего мира, с вашим личным Армагеддоном, так сказать. Во-вторых… э-э-э… у меня возникло чувство, что вы побывали в центрифуге, в эпицентре мощнейшего торнадо, простите мне столь образную речь. Ну и, в-третьих — сильное переохлаждение организма. Что с вами случилось, мы не знаем, но надеюсь, вы сами сможете когда-нибудь рассказать об этом чудовищном событии.
