— Изабель опасна.
Грей указала кивком на сумочку Тринити.
— Это поэтому ты вооружена?
— У меня есть лицензия на ношение оружия. Она меня пугает. Ее глаза… В ее глазах нет ни эмоций, ничего вообще, — сказала медсестра.
Эх. Опасная. Непредсказуемая. Пугающая. Неэмоциональная. Распространенные прилагательные, используемые для описания чернокожих женщин.
— И однажды она пришла в больницу, — продолжила Тринити.
— Да, мне сказали, что она знала о вашем романе с Ианом. И разве она не имела права прийти в больницу, раз уж она была его девушкой? И да, я бы тоже взбесилась, если бы я узнала, что мой парень спит со своей медсестрой. Возможно, это было бы неправильно, но я бы пришла в больницу и разнесла бы там всех. Просто честно говорю. Как женщина женщине, за капустными чипсами и коктейлями.
Тринити уставилась на тающий лед в своем стакане.
— Ходят слухи, что Иан ее бил, — сказала Грей.
Глаза Тринити расширились.
— Иан О’Доннелл бил… Что?
Грей отпила минеральной воды и не сводила глаз с сидевшей напротив нее женщины.
— Ты, кажется, шокирована.
Тринити наконец моргнула.
— Это самое ужасное, что я слышала за сегодня. Иан, возможно, и придурок в каком-то смысле, во многих смыслах, но он бы никогда, никогда…
Медсестра сложила руки на груди, и ее пальцы, словно тиски, сжали оба локтя.
— Этот человек работает волонтером в женских приютах по всему городу. Он платит из собственного кармана за пластические операции для женщин, подвергшихся насилию, которые не могут себе этого позволить. Он прячет женщин от их бойфрендов, мужей и отцов их детей, которые врываются в реанимацию. — Она понизила голос и добавила: — Он помогает женщинам сбежать. Вот откуда он знает твоего босса.
Горячий воздух обдал лицо Грей.
— Значит, Иан — один из консультантов… Рейдера?
— Вот уже почти семь лет.
И именно поэтому Ник настоял на том, чтобы Иан… почему он сказал ей сделать два шага назад?..
— Расскажи мне об этом. — Грей показала Тринити фотографии ран Изабель.
— Это случилось в апреле. И, честно говоря, я думала, что это его большой секрет, а не ты.
Тринити указала на телефон Грей.
— Она говорит, что он сделал это с ней?
Глаза медсестры были шире некуда. Ее лицо было бледнее некуда. Истинный ужас читался на ее лице — это был самый настоящий страх.
— Это ложь. Она врет. Она лгунья.
— Зачем ей врать?
Грей снова пролистала фотографии. Синяк над левой почкой Изабель… рана над правым глазом Изабель. Для одной этой раны потребовались бы…
Грудь Грей сжалась. Для одной этой раны потребовались бы швы. Минимум десять.
— Я не знаю, зачем она это делает, — сказала Тринити. — Я не знаю, почему она забрала Кенни Джи, чтобы отомстить Иану из-за меня? Потому что она злодейка? Я не знаю. Я знаю одно: Иан О’Доннелл… — Она снова указала на телефон Грей. — Он не такой.
Глава 26
Вернувшись в машину, Грей нашла профиль Ти в «Фейсбуке».
В профиле была одна фотография Изабель, добавленная 28 апреля, сделанная на ступенях смотровой площадки Болдуин-Хиллз, через два дня после того, как Иан якобы избил Изабель.
Грей приблизила лицо Изабель, чтобы лучше рассмотреть ее правый глаз. Никаких синяков и шрамов. Никаких следов от швов. Да и вообще никаких признаков травм. На лице нет макияжа. Она и без него красивая. Брови просто отпад.
Грей изучила фотографию, которую Изабель прислала ей по электронной почте как доказательство того, что она жива. Фотография была куском дерьма. Часовой пояс… Если бы Изабель сбежала на Гавайи четыре недели назад или даже три дня назад, часы ее телефона переключились бы с тихоокеанского времени на гавайское.
Так кто же подделал фото? Изабель?
Или, может быть, за этим все еще стоял Иан О’Доннелл, который хотел доказать, что его бывшая девушка жива, и разорвать деловые отношения с Грей и «Рейдер Консалтинг», отправив фальшивую фотографию. Видите? Все в порядке — и частный детектив ничего плохого не нашел.
Телефон Грей завибрировал. На экране высветился номер Иана О’Доннела и фотография пропавшей женщины перешла на задний план.
— Привет, — сказал доктор. — Ти только что написала мне. Она сказала, что Из ответила. Когда вы собирались мне об этом сказать?
— Ну я хотела удостовериться…
— Вы должны приехать, — перебил он. — Я дома. Вы можете показать мне фотографию, и покончим с этим. И все.
— Но…
— Сейчас же. Спасибо. — Он быстро проговорил свой адрес и бросил трубку.
Двадцать минут спустя Грей добралась до района Иана О’Доннелла, квартала, усеянного цветами жакаранды. В конце сезона несколько ярко-пурпурных цветов все еще держались за ветки. Как Грей держалась за это дело. Иан стоял в дверном проеме, одетый в кроссовки «Адидас», серую футболку с надписью «Гарвард» и черные шлепки.
— Вас можно вечность ждать, — сказал он.
— Пробки. Типичное оправдание опозданиям в Южной Калифорнии.
Гостиная Иана была светлой, а полы сделаны из выбеленного дерева. Там стоял удобный диван, который украшали декоративные подушки в пастельных тонах, журнальный столик коричневатого цвета. Спокойная, расслабленная атмосфера. Эту комнату она бы не выбрала для такого неспокойного мужчины, который стоял сейчас рядом с ней.
— Хотите чего-нибудь выпить? — Он зашел на кухню, которая была размером с целую квартиру Грей.
— Да, пожалуйста, что-нибудь на ваш вкус. — Она бродила по гостиной и остановилась у камина. Ее внимание привлекли фотографии Иана и Изабель на официальном приеме, где Иан и Изабель пожали руку Стиви Уандеру, фотографии, где Иан и Изабель катались на парашюте. На этих рамках не было пыли, в отличие от тех, где был изображен он с пожилой светловолосой парой. Глаза и подбородок у них были похожи. Или шесть фотографий Кенни Джи на доске для серфинга и на парусных лодках. Либо он протер фотографии Изабеллы и забыл вытереть пыль с остальных, либо просто положил их на каминную полку до приезда Грей.
Иан предложил ей бокал белого вина.
— Надеюсь, вам нравится «Вионье».
— Идеально, — ответила Грей. Это действительно было так.
Взяв свой бокал вина, он устроился на диване. Грей села на кресло, отпила вина и закрыла глаза. Она чувствовала, как вино стекало по горлу и избавляло ее от тревоги.
— Итак? Как прошла ваша встреча с Ребеккой Лоуренс сегодня утром? — спросил он.
