Между 1835 и 1837 годами Наталья вела дневник, составивший в итоге три тома; первый был начат 1 января 1835 года, записи делались ежедневно до конца года. Она писала на небольших стопках бумаги, сложенных вчетверо, что давало страницы площадью приблизительно четыре на восемь дюймов. На титульном листе каждой такой «тетради» было крупным аккуратным почерком написано «Дневные записки Натальи Чихачёвой, Бордуки [или Дорожаево]» и указана дата. Несколько таких стопок бумаги были впоследствии переплетены вместе и обернуты в зеленую бумагу, в результате чего получился единый том дневников за целый год. Второй дневник был переплетен таким же образом, но записи велись лишь в период с 24 сентября 1836 до 2 марта 1837 года. Третий том еще короче: с 13 июля по 12 октября 1837 года. У него тоже простой переплет, на этот раз картонный с отпечатанным на черном фоне цветочным узором в зеленом, оранжевом и сиреневом тонах. Помимо этих трех томов, Наталья с 1831 по 1834 год вела книгу учета, содержавшую лишь списки доходов и расходов, а также шестистраничный дневник за январь 1842 года, когда они с мужем жили в Москве. Не меньшую ценность представляют собой ее лаконичные, но частые записи в «почтовых сношениях», которыми обменивались в основном ее муж и брат с февраля 1834 по апрель 1837 года. Наконец, несколько написанных ее рукой строк можно найти в различных заметках и набросках, касающихся усадьбы и финансов, а также в единственном постскриптуме, добавленном к копии письма, написанного Андреем в 1859 году и адресованного их сыну Алексею и его жене Анне
[314]. Эти документы позволяют реконструировать историю жизни Натальи, а также ее деятельность по управлению имениями Чихачёвых.
Дневники Натальи с 1835 по 1837 год на первый взгляд представляют собой всего лишь изобилующий повторами прозаический список товаров, сделок, цен, болезней, приездов и отъездов членов семьи и гостей. Однако по мере чтения дневников становится понятно, насколько усердно и аккуратно Наталья относилась к своей работе; насколько сложен был сезонный цикл сельскохозяйственных работ; как много людей удовлетворяли свои материальные потребности благодаря Наталье. И этими людьми, в свою очередь, она должна была распоряжаться для того, чтобы имение продолжало преуспевать; а также насколько взаимосвязаны были ее занятия в усадьбе и на полях, в амбарах и на кухне, присмотр за домашним ткацким производством и за семейными финансами. Некоторые из занятий Натальи в те времена практически повсеместно считались женским делом, например рукоделие и надзор за кухонной и домашней прислугой. Помимо этого, она занималась такими делами, которые в других странах выходили далеко за рамки женской компетенции: вела финансовые и сельскохозяйственные записи, занималась переговорами с крестьянами и присматривала за их трудом в полях и в усадьбе, а также собирала с них оброк. Хотя обязанности Натальи, как может показаться, относились к совершенно противоположным сферам деятельности, ни для нее, ни для ее семьи никакого противоречия не существовало. Напротив, разнообразные и взаимосвязанные занятия Натальи вместе служили одной общей цели, относившейся к женской сфере деятельности, а именно – заботе о материальном благосостоянии семейства (в широком понимании этого слова, включавшего в себя всех многочисленных обитателей имения). С этой точки зрения не было ничего странного в том, что Наталья проводила день за вязанием детских носков, одновременно надзирая за работой крепостных крестьян, потом обсуждала с поваром меню для намеченного на следующий день приема гостей, а вечером аккуратно записывала доходы и расходы имения на основе информации, полученной от людей, выполнявших ее хозяйственные поручения (в их число входили не только крепостные, но и сам хозяин дома).
Из дневников Натальи видно, что ее повседневные занятия определялись сельскохозяйственным циклом. Самым оживленным периодом, когда ее перемещения были сильно ограничены из‐за интенсивности дел, была осень, когда она наблюдала за сбором урожая и высчитывала в своем дневнике трудозатраты и количество произведенных в имении изделий и продуктов. Такие заметки были необходимы для принятия дальнейших решений, например сколько чего посеять и как организовать полевые работы. Эти соображения отражены в дневниках Натальи в десятках записей, посвященных качеству ржи, огурцов и капусты, ценам на различные виды зерновых, количеству хлеба, одежды или ткани и иных товаров, розданных крепостным работникам, количеству полученных с них оброчных денег и продуктов («…овса обмолотили сегодня 4 овина; и господь пожаловал 12 четвертей 5 четвериков ржи обмолотили одну ригу…»)
[315]. В эти осенние месяцы у нее было мало времени на рукоделие, чтение или прием гостей.
В другие времена года, когда сельскохозяйственные работы не были столь обременительными, Наталья смотрела за прядением льна и тканьем полотна для своих нужд и на продажу, варила пользовавшиеся большим успехом варенья, следила за «бабами», работавшими в доме и саду; больше времени оставалось для досуга и общения. Вот типичная запись за тихий летний день: «…встали в 8 часов. Я помолившись богу варила варенье малину в меду. День сегодня жаркий. Продано в Шуе масла исайкинова 1 пуд 26 фунтов с кадкой. Денег получено 21 руб. Ходила в баню. На хлебы выдано 1½ пуда. Ходила гулять в поле»
[316].
В 1830‐х годах семья Чихачёвых ежегодно переезжала накануне новогодних праздников в свою вторую усадьбу, Бордуки, близ принадлежавшего Чернавину Берёзовика. Там хлопоты Натальи не прекращались: она следила за тем, чтобы и Бордуки, и другие их имения, находившиеся по соседству (остававшиеся в сравнительном небрежении, пока они жили в Дорожаево), содержались в порядке. Однако это было и время более активной светской жизни, поскольку по дорогам легко можно было ездить на санях, и посещения родственников и друзей учащались. Чихачёвы общались с Яковом Чернавиным и Тимофеем Крыловым почти ежедневно до самой весны, когда возвращались в Дорожаево и Наталья вновь погружалась в хозяйственные дела, наблюдая за посевной и производством полотна, продолжавшимся все лето. В течение всего года Наталья заведовала продажей продукции, произведенной в имении, и покупала то, что было нужно, на стороне, часто приобретая товар у торговцев вразнос и обращаясь к кому-нибудь с просьбой сделать для нее покупки в Шуе, Коврове и Суздале
[317].
Рассматривая круг занятий Натальи в зависимости от сезона, понимаешь, насколько интенсивно она трудилась, а распределение этих занятий по категориям показывает их широкое разнообразие – некоторые традиционно считались женскими, а некоторые мужскими: рукоделие, кухня, снабжение усадьбы всем необходимым, продажа сельскохозяйственной и прочей продукции имения, небольшие семейные благотворительные проекты в пользу церкви и бедных, присмотр за работой крепостных в доме, саду, на мельнице, в амбарах и на полях и, наконец, учет, то есть ежедневная регистрация доходов и расходов, заметки об урожае и посевах, о выданных крепостным припасах и получении оброчных платежей и составление расписания для крепостных, например назначение на охрану собранного урожая или задания, выдаваемые каждому из ткачей.
