– Гося, я хотел бы тебя кое о чем попросить, – сказал он. – Отдай мне цветок, если ты его найдешь.
– Зачем?
Шептуха была права. И у него был свой интерес.
– Почему ты больше не хочешь быть бессмертным? – перефразировала я вопрос, вспомнив, что он говорил о свойствах цветка папоротника.
– Я слишком долго хожу по этой земле. Пора ее покинуть.
– Ты хочешь отказаться от бессмертия? Но ведь это бесценный дар! – у меня это в голове не укладывалось.
– Не будем сейчас об этом, – отрезал он. – У меня есть свои причины.
– Что ты делаешь в Белинах? – внезапно спросила я. – Если жить ты не хочешь, зачем тебе становиться жрецом?
Еще несколько шагов он молчал.
– Я прибыл сюда только из-за тебя. Я знаю пророчество и знал то, что ясновидица окажется именно здесь. Она всегда как-то связана с богами, так что ты могла появиться либо у шептухи, либо у ворожея. Я выбрал последнего и поступил к нему на обучение, чтобы держать все под контролем. Баба Яга умная. Как видишь, она сразу меня раскусила, или прибожки подсказали ей, кто я такой.
Мне вспомнилось, как в начале нашего знакомства он спрашивал, буду ли я в Белинах на Купальскую ночь. На самом деле его интересовала вовсе не я, а моя помощь в поиске мифического цветка. Ничего больше.
– Поэтому ты и стал со мной общаться? – спросила я. – Хотел сделать так, чтобы я пообещала цветок тебе?
– Я не стану тебе врать, – сказал он. – Мне нужен этот цветок, а ты можешь мне с этим помочь.
Белины были все ближе. Идти осталось совсем немного.
Я почувствовала себя обманутой. Все эти милые жесты, угощение меня медом, совместный танец, помощь в поиске стремянки. Наверное, он делал все это через силу.
– Помнишь, как я пыталась выкопать громовой камень? Ты появился из ниоткуда. У тебя правда были дела в Каконине или это была ложь?
– Я приглядывал за тобой, – сказал он.
– Точнее, следил за мной, – поправила я.
– Называй как хочешь.
Угрызения совести, от которых я не до конца смогла избавиться после того, как отправила его в нокаут фонариком, тут же испарились. Так ему и надо. Я бы с радостью ударила его еще раз.
– Что будешь делать, если я отдам тебе цветок?
– Попрошу шептуху приготовить из него настой. Что будет дальше, я не знаю. Может, я сразу умру. А может, доживу до старости и только тогда перенесусь на тучные нивы Вырия. Никакой информации об этом я нигде не нашел.
Должно быть, на моем лице не был написан восторг от этой перспективы, потому что он повторил:
– Отдай мне цветок. Пожалуйста.
Спасибо, что бессмертный правитель, по крайней мере, не пытался мне приказывать.
– Другие не будут такими вежливыми, – подтвердил Мешко.
Мы подошли к остановке рядом с продуктовым магазином. Вдалеке виднелся силуэт маршрутки. Скоро приедет.
– А ты? – спросила я. – Ты тоже готов поступиться вежливостью?
Взгляд его стал жестким и безжалостным. В нем таилась угроза. На мгновение он снова напомнил Дагоме из моего видения.
– Я не могу ждать еще тысячу лет, просто не выдержу, – прошептал он. – Мне нужно заполучить цветок сейчас.
Другого ответа я и не ожидала. Следуя совету шептухи, я не стала ничего ему обещать.
Разваливающаяся маршрутка остановилась рядом со мной. Дверь со скрежетом распахнулась. Я встала на ступеньки. Дверь закрылась, и автобус тронулся. Силуэт Мешко, стоявшего на обочине, становился все меньше и меньше по мере того, как автомобиль поднимался в гору, а затем совсем исчез, когда мы преодолели вершину.
Я села у окна и стала отрешенно разглядывать маленькие красивые домики, которые вырастали вдоль дороги, как грибы после дождя. Ни о чем больше не задумываясь.
Наверное, мне следовало лихорадочно размышлять над ситуацией, в которую я вляпалась, но у меня не было на это ни малейшего желания.
* * *
Дома меня ждал беспорядок, как будто по нашей квартире прошел торнадо. И притом алкогольный. Повсюду валялись пивные бутылки и пакетики из-под чипсов. Я пожалела, что не вернулась в Кельце вместе со Славой. Уверена, она провела время намного веселее меня.
Мне захотелось расплакаться. Когда я была подростком, то часто фантазировала о том, что я какая-то особенная, Избранная для каких-нибудь великих дел. Это были просто глупые наивные мечты. Теперь мне хотелось быть исключительно нормальной. Я завидовала Славе из-за того, что она беззаботно напивалась и веселилась с друзьями, а не болтала с прибожками.
Я увидела на полу битое стекло и отбросила мысль снять кеды. На кухне меня ждал еще больший бардак: сорванная штора лежала в раковине, а на ней расплылось большое розовое пятно. Я даже предположить не могла, как Слава со своими друзьями умудрилась испачкать занавеску вином, и, сделав пару глотков из наполовину пустой бутылки, направилась к своей комнате.
Когда я проходила мимо спальни Славы, то заметила в ней Радека.
Абсолютно голого. В чем мать родила.
Я не виновата, что случайно сфокусировала взгляд на определенной части его тела, которая, клянусь, не может быть такой большой. Это просто физически невозможно. По крайней мере, те, что были в прозекторской, были меньше…
Впрочем, у меня есть оправдание – он же всегда пялится на мои сиськи.
– Привет, Гося, – удивленно сказал он.
В его голосе не было слышно ни единой нотки смущения.
– Привет. – Титаническим усилием я смогла перевести взгляд на его широко улыбающееся лицо.
Я сделала еще глоток из бутылки для храбрости.
– Неплохо я выгляжу, да? – самодовольно захохотал он и подбоченился, выставив вперед бедра. – Девчонки всегда говорят мне, что никогда еще не видели такой большой…
– Радек, ты придурок! – В дверях появилась покрасневшая Слава, закутанная в скомканную простыню. – Надень что-нибудь!
Она сунула ему в руки ком из одежды, которая была на нем вчера.
Довольный собой, парень бодрым шагом направился в ванную, виляя задницей. Уходя, он обернулся и подмигнул мне.
Серьезно. Он подмигнул мне, виляя задницей.
Я посмотрела на Славу. Я знала, что она не слишком разборчива. Но не думала, что настолько.
– Ну и что! – воскликнула она. – Мне хотелось узнать, правду ли говорит Живия.
– Даже картонная коробка умнее его. – Я указала пальцем на дверь в ванную.
– На себя лучше посмотри. Ты тоже не пришла домой ночевать. – Она сложила руки на груди, отчего простыня чуть соскользнула.
Этот момент выбрал Радек, чтобы выйти из ванной. К счастью, одетый. Он одобрительно посмотрел на Славу.
