Я поняла, что он имел в виду. Кроме него у меня, видимо, не было никаких союзников. Все хотели волшебный папоротник или мою голову. Видимо, боги не возражают, что следующего цветения им придется ждать еще тысячелетие. Важнее сохранить status quo.
– Мы должны его убить.
– Нет. – Я покачала головой.
– Гося…
– Его смерть ничего нам не даст.
– Он бы так не терзался, прежде чем тебя утопить.
Я взяла Мешко за руку.
– Святовит не оставит убийство своего слуги без внимания, если он так безжалостен, как ты утверждаешь. Мы не должны его наказывать, – сказала я. – Оставь его. Давай покинем это место. Здесь больше не безопасно.
Утопца сотрясали судороги. Мешко выхватил из земли топор и медленно отошел назад. Пан Дарек только этого и ждал. Он раком пополз к воде, ни на мгновение не спуская с нас глаз. Коснулся больной щеки и размазал по ней липкую субстанцию со своих волос.
– Спасибо тебе, шептуха, – пробормотал он. – Спасибо. Я обещаю, что никогда этого не забуду.
Я мысленно поморщилась. Не знаю, правильно ли мы поступили. Пан Дарек был водяным демоном, поэтому, наверное, не следует относиться к нему как к человеку.
Интересно, приняла ли бы Баба Яга такое же решение, что и я. Она вроде бы испытывала симпатию к большинству сверхъестественных существ. Или же на ее теплые слова и блюдце молока могли рассчитывать только безобидные прибожки?
Пришло время обратиться к ней за помощью.
Наступил рассвет. В кронах деревьев запели пробудившиеся ото сна птицы. Розовые лучи осветили бледную кожу утопца, которая от этого казалась еще прозрачней. Сквозь нее просвечивала сетка мерно пульсирующих синих прожилок.
Утопец зашел в озеро, и вода вокруг него словно вскипела. На поверхности появлялись и лопались с шипением пузыри. Прежде спокойная гладь пошла рябью и засверкала на солнце. Существо погрузилось до середины бедер.
– Иди к Святовиту, – сказал он напоследок. – Может, у него получится тебя спасти. – Утопец указал на Мешко длинным пальцем. – Этот наверняка не сможет. Он не приносит счастья женщинам, которых должен защищать.
Как в замедленном кино, он начал опускаться под воду, глядя прямо на меня, дно словно уходило у него из-под ног и засасывало демона все глубже.
Как только он исчез под поверхностью, вода успокоилась. Через мгновение на ней не было ни единой морщинки.
Я подошла к Мешко и схватила его за руку, в которой он продолжал сжимать рукоять топора. Почувствовала, как напряженные мышцы расслабляются под моим прикосновением.
– Видимо, вурдалак – не единственная моя проблема, – сказала я.
– Теперь уже нет, – согласился он.
– Нужно идти к шептухе. Нам одним не справиться.
– Как знаешь, – буркнул Мешко.
Я почувствовала, как его мышцы снова напряглись. Иногда он напоминал мне разъяренное животное, которое только и ждет, чтобы броситься в атаку. Тогда в нем просыпался жадный до сражений Дагоме.
– Может, она знает то, чего мы не осознаем, – попыталась я успокоить его. – Она не ворожея, но с богами разговаривает чаще, чем он. Может, Сварожич что-то ей рассказал?
Мешко потер лицо и тяжело вздохнул. Только сейчас я заметила темные круги под его глазами. Наверное, он устал еще больше, чем я. В общем-то, ничего удивительного. Это он копал могилы последние несколько ночей.
Мы медленно двинулись к хижине. Я мечтала только о том, чтобы хоть на минуту прижаться к подушке и поспать.
– Я ей не доверяю, – бросил Мешко.
– Понимаю, но не уверена, что у нас есть выбор, – примирительно сказала я. – Здесь небезопасно.
– А у Бабы Яги, думаешь, безопасно?
– Не знаю. Мне кажется, ее дом неплохо защищен от нежелательных гостей.
Перед глазами стояла белая комната, в которую не могли проникнуть прибожки. Она отлично демонстрировала, что шептуха знает свое дело.
– Как знаешь.
– Все будет хорошо, – попыталась я неуклюже его утешить. – Мы справимся.
В ответ он криво и неубедительно мне улыбнулся.
– Днем поедем к шептухе, – скомандовала я. – Может, она подскажет нам какой-нибудь способ быстрее найти вурдалака.
– Как бы она тебя не предала, – с сомнением произнес он. – Она разговаривает с богами.
Существовала такая вероятность, но я не хотела об этом думать. До сих пор шептуха была для меня опорой. К тому же она предупреждала меня о Мешко. Я взглянула на него. Он не доверял ей, а она ему.
А кому доверять мне?
Я задумалась, что имел в виду утопец, когда упомянул, что Мешко не приносит счастья женщинам, которых должен защищать. Спрошу его об этом, когда мы немного отдохнем, и он будет в настроении поделиться чем-то сокровенным.
Еще раз взглянула на озерцо через плечо. Больше никогда в нем не искупаюсь. Да что уж там! Даже руки в нем мыть не стану. Меня передернуло, когда я представила покрытые отвратительной слизью волосы водяного демона. И он с этой гадостью на голове погрузился в воду. Наверняка он испортил озеро.
– Я кое-что не понял. Ты говорила, что утопец – сантехник?
– Да, недавно у нас в квартире в Кельце сломалась стиральная машина. Слава вызвала сантехника. По заявке пришел этот мужчина.
– И тебя это не удивило?..
– Тогда он так не выглядел. – Я покачала головой. – Кожа у него была нормального цвета, да и вел он себя совершенно обычно. К тому же он устранил поломку. Я не думала, что Святовит подошлет ко мне фальшивого сантехника…
Я вздрогнула. Шептуха была права. Меня окружали тайно наблюдавшие за мной слуги богов.
38
Черное полотно было покрыто красной кляксой. На первый взгляд казалось, что краску разбрызгали как попало, но чем дольше я приглядывалась, тем больше убеждалась в том, что это совершенно не так.
Я ничего не смыслю в ворожбе, всегда считала ее обманом, предназначенным только для набивания кошельков ворожеев и жрецов, поэтому я пропустила мимо ушей объяснение Бабы Яги и предполагаемое послание холста.
Но сейчас я уже ни в чем не была уверена.
С самого начала я знала, что в картине есть что-то зловещее, но теперь не могла отвести от нее глаз. Она говорила со мной. Тихо нашептывала что-то моему подсознанию. Я чувствовала, что если бы постояла рядом с ней немного дольше, то картина рассказала бы мне все.
Я протянула руку, желая дотронуться до толстого слоя кроваво-красной краски.
– Гося? – донесся до меня голос шептухи. – Пойдем на кухню. Что ты там застряла?
– Иду, – крикнула я и отдернула руку, смущенная собственным поведением. Покачала головой, пытаясь отогнать чувство опасности. Это просто картина. Она ничего не может мне сделать.
