А потом появились гости.
Доктор Хьюз, вежливо пропущенный Младшим вперёд, являл миру классический образчик насупленного брюзги, вынужденного делать то, чего ему делать совсем не хочется.
– Мисс Тевиан! – начал было он с почти смешным пафосом, но вдруг закашлялся, и совсем другим, умоляющим тоном продолжил: – Мелисса! Я не просто врач, я – полицейский врач. И я прошу вас поделиться сведениями, которые могли бы помочь мне в моей дальнейшей работе.
– Какими именно сведениями, доктор?
Лане ужасно хотелось хотя бы усмешкой продемонстрировать свое торжество, но она сдержалась. И мысленно погладила себя за это по голове. Хорошая девочка.
– Ну, например, когда и почему вы заподозрили, что видимый возраст мисс Шенуа отличается от реального?
Девушка, царственно возлежащая на кровати со свернутым пледом, подложенным под правую ногу, на секунду задумалась.
– Пожалуй, в тот вечер, когда я впервые увидела её в «88». Она посмотрела на меня… неодобрительно.
– Эээээ… – осторожно проговорил патологоанатом, – Мелисса, а вы в зеркало смотритесь? Хоть иногда? Да вас по определению не одобрят все без изъятия женщины, которым не посчастливится оказаться в вашем обществе!
Лана картинно закатила глаза и тяжело вздохнула:
– Доктор, во-первых, я далеко не красавица…
– Вот это верно! – энергично перебил её врач. – Но Джоконда тоже не красавица, что не мешает ей уже тысячу лет сводить людей с ума.
– А кто такая Джоконда? – приподняв брови, поинтересовалась Лана.
Мужчины ошарашенно переглянулись.
– Не буду задавать вопросов, за которые могут оторвать голову, – добродушно проворчал Хьюз. – И так ясно, что кто бы ни занимался вашим воспитанием и образованием, искусствоведов среди них не нашлось. Попробуем зайти с другого боку. Скажите, вы готовите?
– Простите, что?
– Вы готовите? Еду?
– Сандвичи, – теперь Лана ухмылялась. – Иногда.
– Но бургеры – уже нет? – въедливо уточнил врач.
– Нет.
– Всё же попытайтесь понять аналогию. Согласен, вы не красавица. У вас почти слишком сильно выдаются вперед скуловые и челюстные кости – несомненно, «привет» от кошачьих предков, как и треугольное лицо. Ваши глаза и рот почти слишком велики для него. Почти слишком широкие плечи, почти слишком сильные руки и ноги; можно продолжать и продолжать. Почти слишком почти всё. Ещё чуть-чуть – в любом из перечисленных параметров – и вы производили бы отталкивающее впечатление. Так в кулинарии лишняя крупица соли может непоправимо испортить вкус блюда. Но без неё… без неё, практически на грани съедобности, получается шедевр. И вас удивило неодобрение мисс Шенуа?
Лана потерла пальцем переносицу, собираясь с мыслями.
– Док, мы говорим сейчас о разных вещах. Зависть и даже ненависть в адрес возможной конкурентки – это одно. Неодобрение старухи по отношению к распустившейся молодежи – другое. Вы понимаете, что я имею в виду?
– Понимаю. Но неужели – только взгляд?
Лана зябко передернула плечами, и Рис тут же принес ещё один плед. Она поблагодарила его глазами и улыбкой, но про себя выругалась. Терморегуляция сбоила, словно организм не успевал одновременно обрабатывать полученные повреждения, усталость (не только физическую) и прохладу в номере. Проклятущий «рег» на колене порядком её достал, а, кроме того, ни один из присутствующих мужчин не заработал покамест права видеть «Мелиссу Тевиан» неуклюжей или беспомощной.
– Не только. Её винтовка. Очень дорогая, очень качественная. Возможно, даже эксклюзив, изготовленный под конкретную руку… поверьте, на дороге такие не валяются. В частности, потому, что это полный и окончательный антиквариат, который стоил бешеных денег даже будучи совсем новым. Я бы сказала, что ей лет пятьдесят пять. Или даже шестьдесят. И если мисс Шенуа не ревнивая дура, разжившаяся по случаю первым попавшимся стволом – а в это я, простите, не верю – то у моего вывода довольно прочное основание. Нет?
– Да, – решительно кивнул Младший. – Да, да, и ещё раз – да. А почему вы решили, что у неё установлен имплант? Вы ведь сразу начали искать именно его.
– Та же винтовка. Отсутствие прицела. Раз прицела нет на оружии, значит, он в глазу. А без него никак, расстояние от точки до объекта не меньше полутора миль. Да ещё на рассвете. Да ещё над бликующей водой. Даже я не попаду. Значит, имплант, причём хороший. Но она всё же промазала, что возвращает нас к возрастным изменениям моторики.
Хьюз поднялся на ноги, откашлялся и с некоторым недоумением посмотрел на свои пустые руки. Моментально сориентировавшийся Младший бросил «Секунду!», подхватил с сервировочного столика давно забытую бутылку белого вина, и разлил содержимое по бокалам. Собственно, на столике их было только два, но мини-бар комплектовался с учетом наличия гостей у постояльца.
– Мисс Тевиан! – торжественно провозгласил врач, поднимая бокал. – Если вам когда-нибудь захочется работы более спокойной, чем ваша нынешняя деятельность – нет-нет, я не задаю вопросов! – помните, что на Руби найдётся, кому составить вам протекцию.
– Бесполезно, док, – фыркнул Младший, когда затих звон тонкого стекла. – Тут и без вас имеются желающие переманить мисс Тевиан, а толку-то?
– Значит, её время осесть и остепениться ещё не пришло, – невозмутимо парировал Хьюз. – Что, кстати, говорит о возрасте куда больше любого вскрытия. Так вот, о вскрытии.
Он сел, отставил бокал и переплел пальцы.
– Вы правы, имплант. Дорогой, качественный, вероятно – эксклюзивный. Я бы сказал – специальный снайперский, вот только я никогда не сталкивался с такой модификацией. И в справочниках не нашел ничего похожего. Вживлена эта прелесть около шестидесяти – шестидесяти пяти лет назад, что практически идеально совпадает с вашими выкладками о возрасте винтовки. И мисс Шенуа действительно профессиональный стрелок. БЫЛА профессиональным стрелком. Все идентификаторы этой женщины, столь же безупречные по качеству, как офтальмологический имплант и винтовка, утверждают, что ей тридцать два года. Однако по характеру и количеству омолаживающих процедур – кстати, проделанных явно наспех – я оцениваю возраст мисс Шенуа в восемьдесят пять плюс-минус пять лет. Скорее плюс, но тут многое зависит от образа жизни. Причина смерти, кстати, банальный отказ сердца, которым в ходе упомянутых процедур не занимались. А зря. Переизбыток адреналина, всего-то, и – пфф! Но стрелок, без вариантов. Суставы (в частности – пальцев правой руки), ключицы, плечи. И привычка к перчатке на всё той же правой руке, изменившая характер роста волос ещё в юности. Кожу не пересаживали, только омолодили, так что это заметно, если знать, что искать. Вы ведь нащупали, я прав?
Лана понимающе покивала. На Риса она старалась не смотреть: бедняга выглядел так, как будто его хорошенько стукнули по голове. И всё-таки не выдержала – хихикнула.
