Окинул взором юного Брюса, накоротке пересмеивающегося с женой Бьюкена. Будь она моя, подумал Сивый Тэм, я б их выпотрошил за изображение твари с двумя задницами. Смахивает на то, что Бьюкен к тому слеп, думал про себя Сивый Тэм, искушенный годами наблюдений, ведет себя как большинство нобилей — поджидает своего часа, прикидываясь, будто ничего не случилось с его благородством и честью, а потом нанесет из тьмы удар в спину.
Сивый Тэм знал, что вылазка на battue, вооружившись как на войну, отнюдь не в диковину, ибо подобный манер охоты как раз и придуман, чтобы приучить юных рыцарей и оруженосцев к сражениям. И все же старый охотник чуял поганый душок от всей этой затеи. И молодой Сьентклер подтвердил это, подойдя к Тэму, чтобы расспросить об обстоятельствах охоты и хмуро раздумывая над ними.
— Значит, мы растеряем друг друга, — произнес он почти устало. — Промеж деревьев. Народ разлетится, будто мякина на ветру.
— Истинно так, — согласился Сивый Тэм, видя тревогу собеседника и испытывая сходную озабоченность; ему не хотелось, чтобы соперничающие господа подкрадывались друг к другу в лесах Дугласа. Так что он выложил свои страхи государю Хердманстону, поведав тому, что на охоте непременно что-нибудь да пойдет вкривь и вкось, коли люди не внимают ее Закону. Охромевшие лошади, беспечно пущенные стрелы — ранения уже случались, особливо во время battue. А сверх того из-за скверного прицела, брошенного наудачу дротика али невезения зверь слишком уж часто получает несмертельную рану и убегает, и дело чести причинившего ее пуститься за ним в погоню, дабы животное не страдало более необходимого. Если потребуется, так и в одиночку, будь ты королевский вельможа или ничтожный лотианский государь.
— Разумеется, коли то олень али вепрь, — добавил Сивый Тэм, утирая пот, капающий с носа. — Олень, поелику он благороднейшее творение Божие опосля человека, а вепрь — поелику он свирепейшее творение Божие опосля человека, а то и похуже, коли больно ранен.
Всех прочих тварей, подчеркнул он Хэлу, можно бросить помирать.
Теперь же Тэм приподнялся в стременах и поднял руку, напоминающую корявое красное корневище дрока и крапчатую, будто брюхо форели. А потом обернулся к Малку, назначенному нынче valet de limier
[23].
— Роланд, — сказал он негромко, и пса выволокли из подводы. Неуклюже спешившись, Сивый Тэм с кряхтением опустился на колени рядом с ищейкой; оба мрачно поглядели друг на друга, и Сивый Тэм погладил серую морду с нежностью, изумившей Хэла.
— Старичок, — сказал охотник. — Beau chien
[24], ступай с Богом. Ищи. Ищи.
Он отдал сворку угрюмому Малку, и Роланд стрелой бросился вперед, болтая языком и быстро переходя от точки к точке, от куста к коряге, опустив голову, нетерпеливо принюхиваясь и волоча Малка за собой. Помедлил, оцепенев, перескочил пару футов, а затем целеустремленно протиснулся сквозь кусты в лес стремительной, тяжеловесной рысью. Выжлятники и псарята последовали за ним, борясь с телегами.
Хэл обернулся к Лисовину Уотти, а тот лишь ухмыльнулся и дернул головой: Пряженик шел пешком, а двое дирхаундов упорно скакали вперед, волоча его, будто повозку. Хэл ответил ухмылкой, зная, что Лисовин Уотти будет смотреть за отроком в оба глаза. А потом вдруг увидел темноволосого Псаренка, бредущего сквозь папоротник, и сердце защемило.
У Сима Врана, тоже увидевшего его, дух перехватило — прямо маленькая копия Джейми, как Хэл и говорил. Вот так загадка…
— Следуйте за сэром Волли
[25] и держитесь купно, — громко сказал Хэл, чтобы слышали его люди. — Разнесите весть: оставаться вместе. Коли что случится, следуйте за мной или Симом. Я не хочу, чтобы народ тихо-мирно рассеялся. Только напортачьте — и срам на ваши головы.
Люди бурчанием выразили свое согласие, и Сим подогнал коня поближе к Хэлу.
— А как тогда быть с женами? — по-детски невинно поинтересовался он. — Может статься, вы предпочтете следовать за ягодицами графини Бьюкенской?
Хэл опалил его взглядом, чувствуя, как кровь бросилась в лицо. Проклятье Господне, ужели он столь очевидно сражен чарами Изабеллы Макдафф?
— Пусть сия блоха сидит на стене, — предостерег он, и Сим примирительно поднял ладонь.
— Я лишь спрашиваю, что делать, — сказал он с легкой улыбкой и насмешкой во взгляде. — Оставьте графиню ейному мужу — али Брюсу, ухлестывающему за ней, аки зрит всякий, окромя женатого на ней слепца.
Хэл бросил взгляд на графиню, пламеневшую в сумрачном свете под черно-зелеными деревьями, вспомнив, как она сияла и во мраке.
Он ощупью отыскивал путь к отхожему месту после несуразного пира, пробираясь тихо, как мышка, по холодному, серому, сумрачному замку к дыре нужника. На полпути вверх к повороту лестницы услышал голоса и остановился, сообразив, что один принадлежит ей, чуть ли не до того, как звук коснулся слуха. И двинулся вперед, дабы выглянуть над верхней ступенькой вдоль полутемного коридора.
Изабелла стояла у двери своей комнаты босиком, кутаясь в большое одеяло из медвежьих шкур и явно обнаженная под ним. Ее волосы медно сияли в тени, ниспадая завитками на белые плечи.
Обок ее двери висел небольшой щит, сиявший в сером сумраке неестественной белизной, с голубой полосой поверху и сверкающими муллетами Дугласов. Поверх него висела латная рукавица.
— Щит юного Джейми, — объясняла она обнимавшему ее темному силуэту. — Он повесил его туда вместе с железной перчаткой, глянь туда. Он поклялся стать моим рыцарем и предстателем и повесил их там, чтобы доказать это. Если кто откажется признать, что я самая распрекрасная девица на свете, то должен ударить по щиту с перчаткой и готовиться к схватке.
Сдвинувшись, силуэт негромко рассмеялся над этим вздором, а Изабелла жарко впилась в его уста. На миг дыхание у Хэла перехватило, и ему захотелось, чтобы это он смотрел сверху вниз, ощущая это тепло на своих губах.
— Ударить по нему вместо тебя? — спросила она игриво, поднимая свои длинные белые персты, отчего мех с ее плеча соскользнул, открыв одну невозможно белую персь с рубиново-красным сосцом, будто пламя в полумраке; у Хэла занялось дыхание. — Скажем, просто стукнуть, чтобы поглядеть, примчится ли он вихрем по коридору.
— Нет нужды, — провозгласил силуэт, придвигаясь поближе к ее жару. — Я ничуть не спорю против того, что он отстаивает.
Изабелла протянула руки, и он заворчал. Она улыбнулась ему в глаза, поводя ладонью.
— И тем не менее, сэр рыцарь, — произнесла она чуточку бездыханно, — похоже, ваше копье поднято.
— Поднято, — согласился силуэт, направляя ее в дверной проем, так что свет факела упал на его лицо. — Но еще не взято наперевес, — добавил Брюс, и дверь за парой закрылась…
