Я, — сказал ал-Фарйак, — сочинил тут два бейта про чадру. Думаю, что до меня еще никто не сочинял подобных:
Не думай по наивности, чтобы чадра мешала женщинам любить.
Ведь кораблю под парусами по ветру легче плыть.
Что же касается мужчин, то турки властвуют над арабами и презирают их. Арабу не дозволено даже глядеть в лицо турку, как не дозволено глядеть на чужих жен. Если изредка случается арабу идти рядом с турком, он строго следует установленным правилам: идет слева от турка с видом скромным, покорным, униженным, раболепным, съежившись, опустив голову, держась позади [...]
Если турок чихнет, араб должен ему сказать «Помилуй тебя Аллах». Если откашляется — «Да убережет тебя Аллах», если высморкается — «Храни тебя Аллах», если споткнется, араб из уважения тоже спотыкается и говорит: «Сохрани Аллах тебя, а не нас». Я слышал, что турки собрали здесь свой совет и, посовещавшись, решили, что ездить удобнее всего на спинах арабов. До этого они опробовали конские седла, верблюжьи седла, верблюжьи сумы и горбы, всякие носилки и паланкины [...]
и нашли, что они им не годятся. А однажды я видел турка, ведущего на поводу целую толпу арабов, и все они приплясывали под его команду. Не знаю, в чем причина такого высокомерия здешних турок по отношению к арабам, ведь Пророк (да благословит его Аллах и помилует) был арабом, и Коран был ниспослан на арабском языке, и праведные халифы, имамы и улемы все были арабами. Думаю, что большинству турок это неизвестно, и они полагают, что Пророк (да благословит его Аллах и помилует) говорил по-турецки: шу ялих, ру ялих, или бакалим кабалим
, или:
Не допускай скабрезных, грубых шуток, не причиняй
страданий, заботься о других.
Не радуйся своим богатствам и не считай доходы и расходы!
Без дела не болтай, веди себя как знающий, разумный человек!
Ты до сих пор был жалким бедолагой, невежественным
существом — разбей его в себе и уничтожь!
Займись же делом, пусть Аллах тебе примером будет,
и человеком становись
.
Нет, клянусь Аллахом, не на таком языке говорил Пророк, его сподвижники и праведные халифы (да будет доволен ими всеми Аллах до самого Судного дня). Аминь и еще раз аминь.
Вода в Александрии очень вкусна и целебна, но только если брать ее у самого источника. Дальше же по течению ее загрязняют все водящиеся на земле животные и летающие по небу птицы. И даже морские рыбы, если их прихватит понос, приплывают облегчиться к источнику. Питаются жители Александрии бобами, чечевицей, турецким горохом, луговым горошком, рожью, пшеницей, фасолью, плодами рожкового дерева, викой, люпином, щавелем, смоквами, айвой, кизилом, другими плодами и всем прочим, чем можно набить брюхо. Потому что александрийцы не переносят пустоты в желудке. А женщины, как мне говорили, даже готовят пасту из скарабеев и едят ее каждый день, чтобы потолстеть и добавить себе складок на живот.
Самый зловредный из всех, кого я встретил в Александрии, это человек с утробным голосом, который приехал сюда из Южной Аравии, познакомился с местными христианами, стал посещать их дома и вести с ними беседы. А обнаружив, что ни у кого из них в доме нет ни одной книги, объявил себя ученым, знатоком глаголов и причастий, а также буквенного счета
. Набрал себе книг — без начала, без конца, рваных, со стершимся текстом, и когда кто-либо задавал ему вопрос, открывал одну из книг, листал ее и потом изрекал: «Это такой вопрос, по которому мнения ученых расходятся. Один наш шейх из химйаритских земель
считает так-то, другой — из аш-Шама — вот так. Когда они придут к согласию, непременно меня известят».
А однажды, — продолжал ал-Фарйак, — некто спросил его о времени. Он ответил: «Час и пять минут. От слова са‘а (час) происходят слова са‘и (посыльный) и ‘иса (Иисус). Почему посыльный? Потому что его работа целиком зависит от времени — все действия и передвижения ограничены определенным временем». Он огляделся вокруг в поисках подходящих примеров, увидел в руках одного из присутствовавших кувшин и сказал: «Как количество воды в этом кувшине ограничено его размерами». Увидел в руках у другого корзинку и добавил: «Так же, как и количество еды в этой корзинке. А почему Иисус? Потому что он — как час вмещает в себя минуты — вместил в себя все знания и науки. Упомянутые мною пять минут означают четыре плюс один или три плюс два, можно посчитать и в обратном порядке, но обязательно должно быть добавлено «минут» — это слово нельзя опускать в целях экономии времени, хотя на произнесение большего числа слов тратится большее время. «Минуты» это множественное число от слова «минута» (дакика), родственного слову «мука» (дакик) — продукт молотьбы зерна на мельнице, поскольку между этими словами существует подобие и сходство, так как каждое из них означает «результат мелкого дробления»
. Существует много слов, обозначающих время: вечер, ночь, утро, дополуденное время, полдень, послеполуденное время, эпоха, вечность, отрезок времени, сезон, период. Что касается шести первых, то они имеют очерченные границы (фарк), а другие не имеют». Тут один из важных господ возразил ему: «Твои слова смутили меня, учитель. И у моей рабыни и у ее госпожи, у них у обеих есть очерченный пробор (фарк)»
. Шейх рассмеялся над его глупостью и сказал: «Я говорю о времени, а не о месте». Другой присутствующий спросил: «А где же находится мечеть ан-Ну‘умы
, о которой ты сказал, что в ней имеется мука?» Шейх снова рассмеялся и сказал: «Знай, что слово «собирающий», мы, ученые, называем действительным причастием, которое означает выполняющего определенное действие, неважно какое. (Но я уже давно намеревался поспорить с ними по этому вопросу, потому что тот, кто умирает или спит, например, ведь неверно говорить о них, что они суть «выполняющий смерть» или «выполняющий сон».) Я использую слово «собирающий» в соответствии с принятой у нас нормой применительно к тому, кто объединяет что-то или кого-то. Поэтому о церкви можно сказать соборная, так как она собирает людей». После этих его слов лица слушателей нахмурились, а один из них пробормотал: «Мне кажется, шейх не истинный христианин
. Правы наши епископы, предостерегая людей от углубления в науки, особенно в логику, о которой упоминает наш шейх. Недаром говорится, что рассуждающий впадает в ересь». И все разошлись недовольные.
Как-то один священник спросил шейха, от какого слова произошло слово салат (молитва). Тот ответил, что от слова асла (жечь), потому что молящийся своими молитвами сжигает шайтана. Священник возразил, что если шайтан за тысячи лет не сгорел в своем прибежище — аду, то как его сожгут молитвы верующих? Шейх стал листать свои книги в поисках ответа и нашел изречение одного ученого монаха: «Сгорание может быть двух видов: сгорание материальное, то есть в огне, и сгорание духовное — в пламени чистой любви». Остановился, вздохнул и продолжил: «Этот монах ошибся. Тут надо сказать „в пламени любви к невинной девушке“»
. Священник воскликнул: «Ты сам ошибаешься и не знаешь вещей, которые у нас известны уличным мальчишкам», — и ушел от него в негодовании.
Продолжал ал-Фарйак: Ты спрашиваешь о достоинствах жителей этого города. Так вот, во времена их отцов они были очень благородными и великодушными. Но когда столкнулись с миром торговли и смешались с носящими шляпы, то переняли от них бережливость, скупость, скаредность и алчность и даже превзошли своих учителей. В любом собрании только и разговоров, что о купле и продаже. Один, например, рассказывает: «Сегодня утром первым моим покупателем был солдат из турок. Я счел это дурным предзнаменованием, ведь известно, что солдат берет товар в долг и никогда долг не возвращает, или возвращает только половину, если соизволит. Я сказал ему: У меня нет того, что тебе нужно, эфенди. Я назвал его эфенди, чтобы задобрить его. А он вошел в лавку, разбросал весь товар, забрал все, что ему было нужно и не нужно, и ушел, обругав меня». Другой рассказывает: «У меня тоже случилась неприятность с одной турчанкой. Она пришла рано утром, вся увешанная драгоценностями, обратилась ко мне с улыбкой и спросила, есть ли у тебя, господин, узорчатый шелк. Я обрадовался и ответил, есть. Она велела показать товар, я показал. Она ударила меня ладошкой и воскликнула: «Разве это годится такой, как я? Покажи что-нибудь другое». Я показал, ей понравилось, она взяла его и сказала: «Пошли со мной кого-нибудь, я отдам ему деньги». Я послал с ней моего молодого приказчика, они дошли до большого дома, и она скрылась за дверью, приказав привратнику хорошенько всыпать парню. Привратнику, хоть он и был турок, стало жаль безусого мальчишку, но он не мог ослушаться своей госпожи и больно побил его». Так эти торговцы и проводят время: днем — терпя унижения, а вечером — вспоминая их. Думаю, торговец рад уже тому, что он продает и покупает, хотя и не имеет от этого никакой прибыли.
