«Возрадуйся ныне, о Италия… скоро ты станешь предметом зависти всех стран, ибо жених твой, утешение вселенной и слава твоего народа, милостивый Генрих, божественный и августейший кесарь, спешит на бракосочетание с тобой. Осуши слезы и уничтожь все следы скорби, о прекраснейшая…»
[34]
Этот поэт, заплутавший на мирских путях, этот отсталый политик, этот приверженец того, что можно было бы назвать «осью Рим — Франкфурт» или «антикапетинговским пактом»
[35] (между Филиппом Красивым и Сталиным есть много общего: тайна, которой они окружали свои замыслы, манера ведения политических процессов, страх, который они долго внушали соседним странам), этот человек, обрекавший своих личных врагов на столь изощренные мучения, все свои чаяния связывал с восстановлением античной империи. Но его представления о государстве мало кто разделял. Если Генрих и нашел в Италии сторонников, то это была прежде всего коалиция изгнанников, желавших вернуть себе власть, которую они потеряли в результате перипетий местной политики у себя в городах. Городов, гибеллинских по убеждениям или по душевной склонности, как Пиза, уже оставалось не очень много.
Из Лозанны Генрих перешел в Италию через перепал Мон-Сени. Когда он прибыл в Турин, навстречу ему поспешили ломбардские гибеллины. Во главе их стоял Маттео Висконти, которому пришлось уступить Милан роду Делла Торре. Посланцы Рима, со своей стороны, призывали императора как можно скорее идти короноваться в Рим. Все они с итальянской словоохотливостью сулили Генриху VII златые горы и прежде всего обещали сделать для него тур по Италии поездкой «с птицей на перчатке», легкой, как соколиная охота.
Сначала Генрих направился в Милан. Гвидо делла Торре счел нужным выехать ему навстречу и даже спуститься с коня, чтобы облобызать ему туфлю. Император сумел формально примирить его с его заклятым врагом Маттео Висконти, которому тот подал руку. Вся процессия вступила в Милан, сопровождая императора, и в базилике Сант-Амброджо Генрих получил из рук архиепископа, тоже члена рода Делла Торре, железную корону лангобардских королей. Во всех подробностях описывать итальянский поход Генриха VII для нашего сюжета необязательно. Однако, чтобы понять историю его сына, полезно знать, что с этого момента императора и его маленькую армию стали все чаще и чаще преследовать трудности. Мятеж в городе вынудил Генриха VII изгнать Делла Торре и заменить их немецким наместником. В течение 1311 г. Генриху удалось подчинить ряд ломбардских городов: Павию, Верону, Мантую, Тревизо, Реджо. Однако Брешия решила оказать сопротивление, и Валеран вместе с Амедеем Савойским не смогли ее одолеть. Генрих VII был вынужден самолично провести под городом пять месяцев, прежде чем добился его капитуляции. Но, взяв Брешию, император потерял своего брата Валерана, который, однажды по неосторожности выйдя вечером без доспехов, был смертельно ранен стрелой.
Прежде чем идти в Рим, Генрих направился в Геную, чтобы взять там денег. В начале 1312 г. он отплыл в Пизу. Данте умолял его не теряя времени идти в Рим и спасти Италию:
«Почему ты медлишь, преемник Цезаря и Августа? Рим, эта вдова, эта покинутая, днем и ночью зовет тебя, восклицая в горе: “О мой Цезарь, почему ты не спешишь ко мне?”»
Генрих вступил в переговоры с Робертом Неаполитанским, влияние которого по мере продвижения армии на юг полуострова становилось все более ощутимым. Но города Тосканы закрывали свои ворота. Императору надо было либо задерживаться, чтобы подчинить их, либо, напротив, спешить в Рим, чтобы как можно скорее принять помазание, от которого он ожидал упрочения своей власти. Он выбрал последний вариант. До Вечного города он дошел, но левый берег Тибра с «городом Льва»
[36], замком Святого Ангела и базиликой Святого Петра оккупировали тосканские гвельфы, Орсини и родной брат Роберта Неаполитанского — Иоанн Ахейский. Волей-неволей Генриху VII, не имевшему достаточно сил, для церемонии коронации пришлось довольствоваться церковью Святого Иоанна в Латеране (Сан-Джованни-ди-Латерано). Эту коронацию на скорую руку и довольно небрежно провели 29 июня 1312 г.
Императорские войска мало-помалу таяли. Ги Фландрский умер; граф Савойский был вынужден вернуться в свое государство. Перенес Генрих VII и более тяжелую утрату: во время осады Брешии заболела и слегла императрица Маргарита. Местная злокачественная лихорадка оказалась сильнее забот врачей. Генрих приказал перевезти жену в Геную, где она и скончалась 14 декабря 1311 г. Ее смерть стала тяжким ударом для Генриха VII, который в продолжение всего брака оставался верным и любящим мужем.
Иоанн узнал о смерти матери из письма императорского канцлера, епископа Генриха Тридентского. Нам ничего не известно о том, какие чувства он выразил в связи с этим; мы только знаем, что, сознавая обязанности перед семьей, он принял у себя в Чехии свою сестру Беатрису, чтобы уберечь ее от судьбы матери.
Вскоре после смерти Маргариты окружение императора стало оказывать на него нажим, чтобы он женился снова. Генрих этого не хотел, но, уступая настойчивости друзей и в силу политической необходимости, согласился просить руки одной из дочерей покойного Альбрехта Австрийского Екатерины.
После коронации Генрих Люксембург провел часть зимы в Тоскане, не в состоянии вступить во Флоренцию. Его положение изо дня в день становилось хуже и хуже. Гвельфы и анжуйцы добивались все новых успехов, нанося ему ущерб. Даже в Ломбардии Висконти и наместнику, которого он назначил в Милан, было нелегко противостоять интригам его врагов.
Отношения, которые поддерживали между собой король Чехии и его отец, ограничивались частыми поездками гонцов через Альпы. Находясь в критическом положении, Генрих вспомнил о сыне, который более преуспел в качестве монарха, нежели он сам. Иоанну уже исполнилось шестнадцать лет, и он начинал проявлять способность умело использовать людей. Император пока не намеревался вызывать его из Чехии себе на помощь в Италию. Он только решил, что тому следует заменить его в империи. Он хотел сделать сына своим представителем и дать ему достаточно торжественный титул, который бы вызывал уважение. И тот был назначен — вероятно, в конце 1312 г. — генеральным викарием империи в землях по ту сторону Альп, то есть в Германии; это назначение сделало Иоанна и его министра настоящими властителями империи.
После кончины брата и жены Генрих VII чувствовал себя одиноким и усталым от тяжелого итальянского похода; но слишком упрямый, чтобы уступить, он приблизил к себе своего сына Иоанна, который уже не был ребенком и теперь один представлял все силы Люкбембургского дома, поскольку архиепископ Трирский тоже находился в Тоскане. Император, который, похоже, решил открыто порвать с неаполитанскими Капетингами и отомстить за Конрадина
[37], не мог удовлетвориться теми войсками, которые должны были ему привести слишком немногочисленные итальянские гибеллины. Ему требовались значительные подкрепления из империи, и он попросил их у нового викария через посредство архиепископа Зальцбургского, которого в тот период отправил к нему.
