Увы, все это стоило очень дорого. Доходов короны для покрытия расходов и потребностей короля и королевы уже откровенно не хватало. Иоанн прибегнул к обычному средству — стал брать займы. Прежде всего он обратился к учреждениям, игравшим роль банков до проникновения в Чехию итальянских финансистов, — к монастырям; его главным кредитором стал аббат Седлеца, присвоивший благодаря этому право контроля над королевскими финансами и отныне игравший в королевстве видную роль.
Желая не то защитить интересы Иоанна, не то нанести чувствительный удар по остаткам его власти в Чехии, Индржих из Липы решил, что королю следует сократить расходы. Поскольку большую часть доходов короны составляли пятьсот-шестьсот марок, которые еженедельно приносили рудники Кутна-Горы, Индржих распорядился уменьшить сумму, которой бы мог в дальнейшем располагать король, до шестнадцати марок в неделю. Эта мера тем более оскорбила Иоанна, что, добиваясь от него большей скромности, сам Индржих при этом жил в чрезвычайной роскоши и в своем замке вел себя как независимый князь.
Владетель Липы на том не остановился. Сознавая, что королевская чета к нему неблагосклонна, он решил найти средство помешать Иоанну и его жене нанести ему вред, и этим средством оказалась Елизавета Польская. Эта вторая Елизавета, будучи немногим старше королевы, уже была вдовой двух чешских королей — Вацлава II и Рудольфа Габсбурга. Эта женщина — видимо, очень привлекательная — жила в своих землях на севере Чехии, составлявших ее вдовью долю. Она никогда не приезжала в Прагу, и отношения между обеими Елизаветами менее всего можно было бы назвать сердечными. От Вацлава II у нее была дочь Агнесса, которая после того, как от наследования оттеснили старшую сестру, имела не меньше прав наследовать отцу, чем младшая Елизавета. Иоанну и его жене было крайне важно не допустить, чтобы мужем Агнессы стал человек, способный в один прекрасный момент заявить свои права на престол. Именно такой брак и замышлял Индржих из Липы, чтобы путем шантажа держать королевскую чету под контролем. Вместе с Елизаветой-старшей он намеревался выдать юную Агнессу за силезского князя Генриха Яворского
[51].
Эта сделка смахивала на измену по отношению к короне, тем более что Елизавета Польская сохранила связи с семьей второго мужа — Рудольфа Габсбурга. А Габсбурги в то время были самыми заклятыми врагами Иоанна Чешского: занять такую позицию их побуждал тот факт, что при избрании императора тот принял сторону Людовика Баварского, к этому же их подстрекал претендент на чешский престол Генрих Каринтийский.
Поэтому Иоанн решил действовать. В конце октября 1315 г. он неожиданно велел арестовать Индржиха из Липы, дав такой приказ одному из чехов, сохранивших верность королю, — Вилему из Вальдека. Иоанн распорядился тайно заключить того в башню под охраной дюжины надежных людей.
Сразу же к войне, разорявшей империю, добавилась гражданская война в Чехии. Сторонники Индржиха из Липы под предводительством Яна из Вартемберка, маршала Моравии, взялись за оружие, и их поддержали приверженцы Елизаветы Польской. На сторону короля и королевы встали Вилем из Вальдека и камергер Петр из Рожмберка; кроме того, к Иоанну приехал князь Болеслав Легницкий, женатый на третьей дочери Вацлава II
[52], и предложил прислать на помощь несколько отрядов. Иоанн двинулся на мятежников. Всю зиму 1315–1316 гг. он пытался подавить восстание. Определенных успехов он достиг, отбив у повстанцев некоторые захваченные ими населенные пункты, но окончательно победить противников не смог. Для этого ему не хватало людей. Он хотел было ехать в Люксембург, чтобы привести оттуда нескольких рыцарей. Но покидать Чехию ему пока было нельзя. Поэтому он отказался от этой мысли, удовлетворившись тем, что отправил свою жену Елизавету к ее дяде — римскому королю Людовику Баварскому
[53], прося его прийти на помощь. Она выехала туда, но Баварец не прислушался к ее просьбам. Он сам был занят войной с Фридрихом Красивым и не хотел ослаблять Баварию ради Чехии.
К началу 1316 г. ни одна из сторон решительного успеха не добилась, и ситуация в королевстве выглядела до крайности запутанной.
Еще вступая в схватку со сторонниками Индржиха из Липы, Иоанн, естественно, уже подумывал о том, чтобы позвать на помощь дядю Балдуина Трирского. И тот весной 1316 г. прибыл на зов племянника. Хотя после выборов 1314 г. связи между ними ослабли, солидарность Люксембургов не исчезла. Пусть Балдуин не одобрял образ жизни и расточительность племянника, но он отнюдь не был заинтересован, чтобы того изгнали из Чехии. Если бы в Праге обосновались Габсбурги — а принести пользу эти междоусобные распри могли только им, — позиции Людовика Баварского и его сторонников были бы опасно подорваны. Поэтому, когда Балдуин, собрав сравнительно сильную армию, двинулся в Чехию, к нему решил примкнуть и архиепископ Майнцский Петр Аспельтский.
Оба прелата собирались не сражаться, а выступить в качестве арбитров. Они полагали, что Иоанну не стоило так грубо порывать с Бертольдом фон Хеннебергом; не считали они также, что повстанцы во всем неправы. Не одобряли они и слишком энергичной реакции Иоанна на интриги владетеля Липы. Интересы империи они ставили выше интересов Чехии. Их намерение состояло в том, чтобы примирить противников, не дав повода Габсбургам вмешаться в дела королевства.
До Праги они добрались в апреле 1316 г. Благодаря своему большому авторитету и угрозе вооруженного вмешательства, им быстро удалось добиться временного компромисса между противниками: Индржих был освобожден в обмен на заложников и несколько замков в качестве гарантий его хорошего поведения в будущем. Елизавете Польской возвратили ту часть земель из ее вдовьей доли, которую Иоанн сумел у нее отнять. Зато теперь суверены могли по своему усмотрению пользоваться всеми доходами от рудников Кутна-Горы. Это был лишь временный компромисс, который не мог удовлетворить никого. Тем не менее Иоанн добился своего в вопросе, который принимал особенно близко к сердцу, — о доходах короны. Он был так рад этому, что счел себя обязанным отблагодарить обоих архиепископов, выделив им довольно крупные ренты с этих рудников, то есть сразу же начав разбазаривать то, что вернул. Это было весьма великодушно с его стороны: ведь прелаты вступились за интересы Иоанна лишь затем, чтобы он мог на некоторое время отложить чешские дела и отправиться на помощь Людовику Баварскому, — таким было условие, высказанное или нет, их вмешательства.
В то время как в Чехии происходили все эти события, над Центральной Германией внезапно нависла австрийская угроза. Казалось, уже сразу после франкфуртских выборов Габсбурги, чьи силы были значительней, чем те, которыми мог располагать Людовик Баварский, а коалиция — более сплоченной, предпримут решительное наступление на баварца. Для перехода к активным действиям Фридрих Красивый ждал лишь возвращения брата из Швейцарии, куда отправил его для подавления восстания кантонов. Швейцарцы кантонов Ури, Швица и Унтервальдена укрепились в своих горах и перекрыли проходы, по которым Леопольд Австрийский мог проникнуть в их страну. Австрийский герцог, пытаясь прорваться через заслоны, при Моргартене был со своей конницей атакован горцами, окружившими его в узком ущелье. Швейцарцы устроили грандиозную резню, и армия Габсбургов была разбита наголову. Сам Леопольд, лучший полководец в своей семье, смог ускользнуть с величайшим трудом.
