Эту неожиданную победу безвестных обитателей Альп сторонники Людовика Баварского встретили с сильнейшей радостью и с изрядным облегчением. Иоанн Чешский открыто поздравил швейцарцев и обещал им на будущее свою поддержку, в то время как Людовик Баварский объявил все австрийские владения в кантонах землями империи.
В 1315 г. Габсбурги почти не предприняли никаких ответных действий, будучи целиком заняты восстановлением армии, тогда как Виттельсбах одержал ряд побед в Эльзасе и в борьбе со своим братом, пфальцграфом Рудольфом. Но к середине 1316 г. ситуация изменилась. Фридрих Красивый решил поразить своего противника в рейнских землях. Он тронулся через Швабию в направлении Среднего Рейна, Шпейера и Вормса. Узнав об этом, Людовик Баварский, не считавший себя способным защититься в одиночку, поскорее призвал на помощь Иоанна Чешского и архиепископов. Иоанн и Балдуин, забыв, как в аналогичных обстоятельствах Людовик отказал Чехии в помощи, и стремясь не допустить тяжелого поражения римского короля, решили откликнуться на призыв. Что до Петра Аспельтского, полностью вернувшего себе расположение Иоанна, то он остался в Праге в качестве наместника королевства.
Оба Люксембурга соединились с Людовиком в августе 1316 г. близ Нюрнберга, бургграф которого, Фридрих Гогенцоллерн, был их другом. Габсбург в это время стоял на Неккаре под Эсслингеном. К середине сентября обе армии встали лицом к лицу, разделенные только Неккаром. Лагерь Людовика Баварского располагался на ровной местности, тогда как Фридрих Красивый занял более сильную позицию, где его трудно было захватить врасплох, — на возвышенности.
Оба князя ждали, пока инициативу проявит противник: переправа через реку была такой операцией, которую на виду у неприятеля выполнять непросто. И потому они пять дней оставались в этом положении, не решаясь действовать.
Однако 19 сентября в воскресенье, к концу дня, громкие крики в лагере Людовика Баварского и Иоанна Люксембурга возвестили, что они решили дать бой врагам. Все рыцари с той и с другой стороны спешно вооружились. Люди Людовика Баварского вступили в реку первыми; в свою очередь туда же спустились австрийские солдаты — и посреди Неккара закипел бой.
Иоанн, как пишет хронист, сражался доблестно и с ожесточением. На поле битвы его и посвятили в рыцари. Сражение длилось до заката солнца и закончилось в пользу баварской коалиции; полторы тысячи всадников из тех, кого Фридрих набрал на землях до самой Венгрии и даже из половцев, были убиты; Людовик и Иоанн взяли также немало пленных, в том числе с десяток графов, что позволяло надеяться на хороший выкуп. В целом достигнут был блестящий, почти неожиданный успех, в результате которого Габсбурги прекратили продвижение в долину Рейна.
После битвы при Эсслингене мы встречаем Иоанна 23 сентября в одном замке близ Хейльбронна и 26 сентября — в окрестностях Вимпфена. Еще раз оказав Людовику Баварскому неоценимую услугу, теперь он решил его покинуть и заехать в Люксембург. Там Иоанн оказался в октябре.
Люксембург больше говорил сердцу Иоанна, чем новая родина — Чехия. Ему достаточно было проехаться там верхом, чтобы вновь услышать напевную речь здешних жителей, увидеть знакомые с детства пейзажи, вспомнить милые и блаженные годы, которые он провел здесь рядом с матерью и бабушкой, пока его, как мальчика в коллеж, не отправили на обучение в Париж. О Париже он также сохранил не худшие воспоминания, хотя уже потерял из виду друзей, приобретенных там. Сдержанный Филипп Красивый умер, возвращаясь с охоты в Фонтенбло
[54]. Ему наследовал его сын Людовик X, однако феодалы, так же, как в Чехии и в Германии, начали поднимать мятежи. Людовик X умер в свою очередь
[55], и его сменил брат — граф Пуатье, которого Иоанн знал в юности, помня его высоким мальчиком с правильными чертами лица, но слишком длинными руками, мосластым, несколько нескладным. Он станет королем Филиппом V Длинным.
В своем графстве Иоанн наслаждался порядком, который, пока он сам был в Чехии, сохранил здесь его дядя Балдуин и которого ему так не хватало в его королевстве, а также миром и симпатиями жителей. Здесь не приходилось скрывать свои чувства, чтобы понравиться. Здесь он спокойно тратил деньги, привезенные из Чехии.
Он полюбовно улаживал споры с соседями. Он приобретал новых вассалов, великодушно уступая им десятую долю продажной стоимости лена. Среди нидерландских и лотарингских князей он щеголял своим королевским титулом, который ставил его на одну доску с суверенами Парижа и Лондона.
Иоанн пробыл в Люксембурге больше года — так приятно ему было здесь жить. Впрочем, новости, которые он получал из Чехии, не соблазняли его туда возвращаться. Он ждал, пока развитие событий и скука не вынудят его вернуться к себе в королевство.
Петр Аспельтский, как мы видели, остался в Праге в качестве наместника королевства, когда король и архиепископ Трирский поспешили на соединение с армией Людовика Баварского. Он вновь взял на себя управление страной, находящейся в бедственном положении: к междоусобным войнам добавились природные катаклизмы — катастрофические наводнения (Эльба вышла из берегов), неурожай, эпидемии и эпизоотии, а в довершение всего крайне холодная зима.
По отношению к чешской знати архиепископ Майнцский попытался проводить примирительную политику, в духе компромисса, достигнутого между ней и Иоанном. Но события его захлестнули — с одной стороны, из-за притязаний Индржиха из Липы и его приверженцев, не желавших более терпеть, со стороны ли короны или ее представителя, ни малейшего ограничения своих свобод, иными словами, пресечения анархии, с другой — из-за протестов королевы Елизаветы, пытавшейся в отсутствие мужа спасти ту долю королевского суверенитета, которую еще можно было спасти, и с гневом реагировавшей на каждый случай узурпации знатью прав монарха. В политической деятельности Елизавету вдохновляли пример Вацлава II, ее отца, и память о том, как он мощной рукой сдерживал поползновения знати на независимость. Особую ненависть она питала к Индржиху из Липы, считая его своим личным врагом и не желая больше иметь с ним ничего общего.
В этих обстоятельствах, испытывая натиск слева и справа, Петр Аспельтский оставался в Чехии более в силу долга и обязанностей по отношению к Люксембургам, чем ради удовлетворения личных склонностей (хотя из своей должности он извлекал большие деньги). Он решил уйти с поста, доверенного ему Иоанном. В апреле 1317 г. он покинул Прагу. Сюда он больше не вернулся, но до самой смерти, последовавшей через три года, 5 июня 1320 г., сохранял добрые отношения с Иоанном.
Поскольку король не желал возвращаться в Чехию иначе, чем в роли спасителя или арбитра, его жена Елизавета начала править сама. Обладая умом и характером, она, однако, была слишком резкой. К магнатам и к Индржиху из Липы она сразу же выказала открытую враждебность. Сознавая, что для их усмирения придется бороться, она снова набрала некоторое количество наемников, которых с давних пор поставляла Германия и которые продавали свои услуги самым щедрым покупателям. Она также окружила себя кое-какими чешскими вельможами, сохранившими верность короне.
