Это была коалиция, открыто направленная против Брабанта. Союзники хотели помешать расширению герцогства и ограничить могущество Иоанна III. Герцог Брабантский настолько хорошо это понял, что, едва узнав о существовании такого договора, спешно напал на Райнальда Фокмонского, захватив коалицию врасплох, прежде чем она успела организовать свою военную акцию. Иоанн Брабантский немедленно двинулся на город Фокмон. Он осадил его; но город был хорошо снабжен провизией и боеприпасами и его обороняли множество защитников. Цитадель Фокмона была почти неприступна. Однако торговые кварталы находились на очень низменной местности; герцогу Брабантскому удалось, повернув реку, затопить их. Но цитадель продолжала сопротивление.
Иоанн Люксембург, наблюдая с удовольствием, как его брабантский кузен безуспешно пытается взять верх над Райнальдом, послал к нему двух рыцарей из своего графства с предложением перемирия между Брабантом и Фокмоном. Иоанн Брабантский, уверенный, что со временем добьется своих целей, ответил отказом. Тогда оба люксембургских рыцаря пригрозили герцогу, что нейтралитет Люксембурга может смениться враждебностью. Герцога эти слова не испугали. Он был несомненно убежден, что граф Люксембург не найдет в своем западном лене достаточно рыцарей, чтобы потягаться с мощной брабантской армией. Миротворческая инициатива Иоанна, его настойчивое желание добиться передышки для Райнальда Фокмонского могли лишь укрепить Иоанна Брабантского в этом мнении. И герцог гордо ответил послам, что будет ждать их повелителя, не сходя с места. Упорное желание Иоанна захватить Фокмон объясняется тем фактом, что сеньория Фокмона была анклавом внутри Лимбурга. Эта ситуация его очень беспокоила.
Люксембургские рыцари вернулись к своему графу, чтобы доложить о результатах. Иоанн Чешский, похоже, действительно желавший исчерпать все возможные средства для примирения, обратился к посредничеству маркграфа Юлихского. Тот организовал встречу между герцогом Брабантским и графом Люксембургом. Местом переговоров был назначен Рольдюк неподалеку от Фокмона, который Иоанн Брабантский все еще осаждал.
Личное обаяние Иоанна, его дипломатические таланты способствовали успешному завершению переговоров. Герцог Брабантский согласился снять осаду с Фокмона. Взамен Иоанн Чешский подписал с ним договор о дружбе, где якобы дал клятву содействовать Брабантцу во всех войнах, которые тот будет вести. Если это утверждение автора «Хроники герцогов Брабантских» верно (архивные документы подтверждают его), то Иоанн отказался от своих притязаний на часть наследства деда, Иоанна I Брабантского. Однако это было сделано не без задней мысли.
Оба князя как будто совсем сдружились. В январе 1328 г. Иоанн провел несколько дней в Брюсселе у своего кузена. Именно тогда герцог оказал ему любезность, избавив его, а также его преемников на несколько поколений вперед от оммажа, которым графы Люксембурга были обязаны герцогам Брабантским за земли Арлон и Ла-Рош.
Но этот прекрасный договор просуществовал недолго. Через некоторое время Райнальд Фокмонский возобновил свои происки. Иоанн еще раз попытался отвести от своего протеже гнев герцога. Оба князя вновь встретились в Лувене. Но на сей раз переговоры провалились. Иоанн Люксембург еще пригрозил поддержать своего протеже вооруженной силой. Герцог Брабантский не дал себя запугать и вновь осадил Фокмон. Казалось, назревает столкновение Брабанта и Люксембурга. Встать между противниками — возможно, по просьбе французского короля Филиппа Валуа — попытался епископ Льежский, но организовать переговоры ему помешало восстание собственных подданных в Льеже. В конечном счете дело завершилось невыгодно для Иоанна, не посмевшего с теми слабыми войсками, которыми он обладал на тот момент, рисковать новым Воррингеном. Он был вынужден отступиться от Райнальда. Иоанн Брабантский сумел захватить вражескую крепость и срыл ее до основания.
Владетель Фокмона укрылся у Иоанна; тот отвез его к королю Франции, объяснив последнему ситуацию. Чешский король и Фокмон изъявили готовность подчиниться арбитражу Филиппа VI Валуа. Но герцог Брабантский, когда обратились к нему, подчиниться отказался, заявив (и будучи в своем праве), что у него нет никаких оснований признавать французского государя арбитром: он не вассал Филиппа, и дело происходит вне границ Французского королевства.
К тому времени, когда эта ссора как будто стихла, во Франции, как мы видим, сменился король. Карлу IV Красивому наследовал Филипп VI Валуа, его кузен
[110]. Филиппу Красивому по-настоящему не повезло с потомками: хоть после его смерти осталось трое сыновей, «самых красивых мужчин королевства», если верить современникам, ни один из них после кончины не оставил мужского потомства. Они, недолго процарствовав, умерли один за другим, и злому року было угодно, чтобы на младшем из них, Карле Красивом, пресеклась старшая ветвь Капетингов. У Людовика X был сын, Иоанн I, умерший через несколько дней после рождения. Филипп V потерял своего единственного наследника еще при своей жизни, и у него остались лишь дочери, вышедшие замуж за феодальных магнатов. Карл IV Красивый, умирая, оставил свою молодую жену Жанну д'Эврё беременной. На трон могло притязать несколько претендентов, самым опасным из которых был английский король Эдуард III. В ожидании родов королевы пэры Франции избрали регентом королевства ближайшего родственника покойного короля, его кузена Филиппа Валуа. Когда Жанна д'Эврё произвела на свет дочь, его регентская власть сделалась королевской.
Среди французских принцев Филипп Валуа, похоже, был одним из самых близких к Иоанну Люксембургу. Он был чуть старше — года на три. Став главой дома Валуа после смерти своего отца Карла Валуа в декабре 1325 г., Филипп пока не имел возможности показать, чего он стоит. Единственное его предприятие, поход в Италию против Висконти, окончилось неудачей. По неумелости он позволял итальянцу манипулировать собой, как тому вздумается, и перешел Альпы в обратном направлении, не обретя славы. Но вряд ли стоит возлагать ответственность за эту неудачу только на него. Унаследовав от отца пылкое воображение авантюриста, он сочетал с этим качеством дух рыцарского благородства; с годами этот дух несколько увянет, но пока он делал Филиппа похожим на его друга, короля Чехии. Сближала обоих и постоянная нужда в деньгах.
Видимо, обоих принцев связывала крепкая дружба, ибо одно из первых ее свидетельств — подарок, сделанный королем Франции Иоанну в феврале 1328 г., — прекрасный Нельский дворец, который не следует путать со знаменитой Нельской башней. Это была резиденция, достойная монарха, и теперь у чешского короля в любимом им Париже был дворец, где он мог время от времени отдыхать или, напротив, плести ткань своей политики. Этот дворец уступил Людовику Святому в 1232 г. Жан де Нель, шателен Брюгге. Стоявший на месте нынешней Торговой биржи, он оставался королевской резиденцией до 1297 г., когда Филипп Красивый отдал его своему брату Карлу Валуа. От Карла Валуа он перешел к Филиппу, и тот, не нуждаясь в Париже в ином жилье, кроме Королевского дворца или Лувра, подарил его своему другу Иоанну. Теперь этот дворец стали называть Чешским, а в последующие века, в зависимости от владельца, он станет поочередно Орлеанским дворцом, Дворцом королевы и Суассонским дворцом. В 1749 г. его снесут.
