4. Если США все-таки решили продвигать «План действий по подготовке к членству в НАТО» для Украины и Грузии, то дальше мое письмо можно не читать. Я не знаю, как подсластить эту пилюлю, чтобы русские спокойно проглотили ее. Если же мы намерены отказаться от продвижения «Плана», дав понять, что в конце концов он все равно будет реализован, у нас есть возможность использовать в отношениях с Россией мощный стратегический пакет, позволяющий укрепить эти отношения и на ближайший период обеспечить защиту наших глобальных интересов. Я отнюдь не считаю, что Путин и компания будут рассматривать отказ от «Плана» как огромную стратегическую уступку с нашей стороны и с радостью бросятся смягчать свои позиции по другим вопросам; эти люди не отличаются сентиментальностью. Но по крайней мере будет открыт путь к достижению хоть какого-то согласия, отвечающего нашим жизненно важным потребностям, и к снятию разногласий по Косово без значительного ущерба для всех заинтересованных сторон.
5. В рамках стратегического пакета я вижу два блока вопросов, по которым необходимо добиться согласия с Путиным. Во-первых, это вопросы безопасности, во-вторых, вопросы возобновления обязательств в области экономического сотрудничества. Решение первого блока вопросов стало бы долговременным вкладом обоих президентов в обеспечение безопасности в мире и отражением сохраняющихся огромных возможностей и ответственности США и России в области ядерных вооружений. Решение второго блока вопросов в среднесрочной и долгосрочной перспективе стало бы мощным средством продвижения президентской «повестки свободы» и вовлечения России в работу глобальных международных организаций, а также способствовало бы укреплению власти закона в этой стране. Это не отменяет того факта, что Россия сегодня является авторитарным и сверхцентрализованным государством. Здесь, к сожалению, попираются права человека и ограничиваются политические свободы, что заслуживает нашей критики. Но со временем предлагаемые мной меры могли бы усилить стремление русских к защите частной собственности и использованию возможностей, создаваемых свободным рынком, а укрепление связей молодого поколения россиян с другими странами мира за счет путешествий и интернета медленно, но верно трансформировало бы российское общество.
6. В области безопасности можно было бы сделать несколько шагов. Отправными точками могли бы послужить подписание «Соглашения 123», прогресс в области инициативы по Глобальному ядерно-энергетическому партнерству и выработка общего дипломатического подхода к отношениям с КНДР и Ираном (после принятия третьей резолюции Совета Безопасности ООН). Второй шаг – это контроль над нашими оставшимися ядерными арсеналами. Это потребует исполнения обязательств по обновлению Программы Нанна – Лугара, принятых на саммите в Братиславе, к концу 2008 г. и готовности России соблюдать их. Далее, потребуется принципиальная договоренность о подписании нового договора после истечения срока действия Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений, включая выработку привязанного к действующему законодательству текста и его детализацию примерно на таком же уровне и в такой же форме, как при работе над Московским договором и СНВ-I. (Мы также могли бы рассмотреть вопрос о поддержке Путина в области глобального Договора о ракетах средней и меньшей дальности, как бы ни малы были шансы на успех.) Третий шаг – возобновление и активизация сотрудничества в сфере борьбы с терроризмом, включая новую глобальную инициативу по борьбе с ядерным терроризмом и расширение российского участия в Афганистане. Четвертый и самый сложный шаг – противоракетная оборона.
7. Я не знаю, удастся ли на данном этапе убедить Путина заключить соглашение о региональном сотрудничестве в области ПРО, позволяющее нам размещать противоракетные установки в Польше и Чехии. Но попытаться стоит – хотя бы для того, чтобы показать союзникам, что мы используем все имеющиеся возможности. Чтобы повлиять на взгляды Путина и нейтрализовать возражения, которые он, скорее всего, услышит от весьма скептически настроенной российской бюрократии, Вам и министру Гейтсу, видимо, следует передать обновленный американский документ российскому президенту напрямую, подчеркнув готовность приложить все усилия для достижения взаимопонимания с русскими до заключения официальных соглашений с поляками и чехами. (Если мы попытаемся договориться с Путиным после того, как объявим о соглашении во время визита Туска в Вашингтон 10 марта, у нас ничего не получится.) Мы также должны пойти дальше, указав на готовность привязать практическое использование точек размещения ракетных установок к конкретной информации о мощности баллистических ракет (через проверочные полеты) и обсудить условия постоянного присутствия представителей обеих сторон в пунктах размещения ракетных установок.
8. Экономическая корзина может включать расширение помощи России в области вступления в ВТО (этот вопрос можно было бы проработать во время визита Кудрина в Вашингтон в апреле), а также убеждение новой администрации в необходимости экономического диалога на правительственном уровне весной под руководством Рубена Джеффри и его российского коллеги, а также возможных визитов в Россию министра Полсона и министра Гутьерреса (с инициативой возобновления диалога между представителями бизнеса). Еще одним шагом могло бы стать назначение высокопоставленного энергичного представителя в России (особенно если бы это был кто-либо типа Дона Эванса, которого русские знают и которому доверяют).
9. Тактически было бы важно подать все это как действительно серьезную стратегическую игру. Этот сигнал мог бы передать Путину (хотя бы в общих словах) лично президент. Поэтапный подход не годится. Первым шагом мог бы стать звонок президента Путину во второй половине февраля – возможно, после поездки в Африку, но задолго до российских президентских выборов 2 марта. Затем, вскоре после выборов, можно было бы провести встречу в формате «2 + 2» в Москве, чтобы предложить углубленное прямое сотрудничество с Путиным, Медведевым и другими. Чтобы заинтересовать Путина, президент мог бы сохранить открытой возможность краткой остановки в Москве после Бухареста, если там будет достигнут существенный прогресс. Шансы на успех будут невелики, но это хотя бы позволит обоим президентам в конце концов настроиться на создание структуры безопасности, включая достижение взаимопонимания по вопросам ПРО; разработку согласованного подхода к проблеме Ирана, выполнение третьей резолюции Совета Безопасности ООН и подготовку к иранским парламентским выборам; урегулирование разногласий по Косово и значительное продвижение в области вступления России в ВТО. Все это способствовало бы защите наших главных интересов, подыграло бы желанию Путина оставить достойное наследие и стало бы многообещающим стартом процесса налаживания отношений с Медведевым. В худшем случае мы внесли бы вклад в отношения с союзниками, показав им, что и далее будем прикладывать все усилия для снятия разногласий по Косово и ПРО.
10. Я прекрасно понимаю, что все это гораздо легче сказать, чем сделать. Но даже частичный успех помог бы смягчить последствия столкновений с Россией, которые неизбежны в будущем, и создать атмосферу, облегчающую принятие окончательных решений по «Плану».
С уважением,
Документ 6
