– А знаете, это был не комплимент, это была констатация, – и, видя молчаливый интерес, поспешил пояснить: – Комплимент, он как бы слегка претендует на лесть, а лесть – соответственно на маленькую ложь. Вот за ложь можно сказать «спасибо», а за правду лишь удовлетворительно кивают головой.
– Киваю, – мгновенно сообразила. Расхохоталась.
А дальше им овладела та превосходная беспечность речи, которая может быть обеспечена, наверное, только впрыском тестостерона. И до кучи с эндорфином.
Легкий, легчайший треп насколько шел непринужденно (насколько было возможно в темпе бега, чтоб не сбивать дыхание), что даже мелькнула мысль: «уж не из органов ли по-хитрому красотка подставлена»?
Мелькнула и угасла – все было вполне естественно.
«И не двадцать пять ей, как показалось вначале, – косясь (в приличиях), – а все тридцать. Пожалуй, с тоником
[117] переборщила (давно заметил, что многие дамочки Союза, бывает, перегибают палку с этим делом)… наверное, срез эпохи. Да и вообще – скороспелочки они, быстро созревают, быстро… остальное.
Оттого мы их цветочками и нарекаем, сплошная флора-тема: сначала прорастают стебельками-девочками, затем созревают, распускаются бутонами. Их берут, срывают (см. лат. de floris
[118], женясь ли нет), садя в горшок ли в вазу, самоцветом, где наливаясь соком и… И поливай не поливай, удобряй не удобряй, благополучно увядают, теряя лоск, листву и лепестки роняя».
И эта мысль мелькнула и ушла (ноги – топ-топ). Ушла в самоиронию… лишь вежливое на «вы» сопутчицы, слегка подергивало напоминанием, что ему все же «полтинник», а ей почти… почти в два раза минус? Но…
На «ты» еще успеем… Спеша переходить на «ты» – теряешь пикантный ресурс (и вкус) брудершафта.
И вот она проблемка не прогулки, но пробежки – время просвистело, не заметил.
А у каждого, и у нее видимо, утренний лимит (в Советском Союзе практически всем с утра на работу или на учебу, бездельно праздношатающихся мало).
Умчала и… вот уж коза – ни телефончика, ни адресочка (еще чего!), мол, завтра на пробежке увидимся.
* * *
А назавтра был дождь. Целый ливень.
Он пришел, а она нет.
Ну, еще бы, какая глупость была бы думать, что деваха попрется мокнуть ради «после первого знакомства».
И сам… Какое тут бегать, плюнул, спустился к рыбакам – стоят упрямцы, кто под зонтом, кто чуть ли (во дают!) не в ОЗК.
Хоть хляби выдохлись слегка.
Есть даже праздные зеваки, и дождь по барабану – чудачка-женщина под импортным японским «Три слона»
[119] как средством ПВО… тушь потекла от капли-камикадзе. Внимания б не обратил, да волочет собачку бедолажку.
– Эй, гражданочка, вы б пожалели псину, – ей кто-то из любителей удил и поплавка. Прям испугал как будто – сгребла под мышку комок промокшей шерсти, тявкнувший… и восвояси.
«А где там “Волга”? К черту дождь, люблю, но к черту. Не придет уж. С бабами оно как… на велосипеде – постоянно в движении для равновесия».
Кремль. Экспертно-аналитическая группа подразделения «Х»
«Эксплуатируя факты и анализ мотиваций уже состоявшейся реальности будущего, рассчитывая использовать эти знания…» – это могло быть по скрытой сути «шапкой» любого профильного изложения специалистов отдела «Х», своеобразным прологом. И будто нескончаемым эпилогом звучало, когда удавалось «откопать» что-то новое, даже по косвенным данным.
«Это большая удача, что электронно-цифровые носители, доставшиеся нам вместе с крейсером и в большей степени личными устройствами экипажа, содержат целые перечни всевозможной информации, лежащей в открытых к доступу папках… и в архивах, не ведающих, что хранят».
– То, что поначалу виделось таким заманчивым и сладким – знать, как оно будет, на самом деле оказалось не так-то просто принять к использованию. Неоднозначно уж точно! А у меня… – Крючков чуть поперхнулся пересохшим ртом, жадно отпил из стакана, – а у меня новое управление, завязанное конкретно на сборе, обработке и анализе информации, полученной с крейсера «Петр Великий», совершенно не справляется. Не хватает людей, специализированного персонала. Неплохо бы поставить новую вычислительную технику.
Прежде всего, все ресурсы брошены на расчеты международных отношений – прогнозирование и построение фактологии с учетом новых знаний. И подчеркну – приходится уже сейчас осмысливать возможные изменения политических ходов США. На все второстепенные, но не менее важные и даже интересные темы просто не хватает специалистов.
– Мы не можем увеличивать число приобщенных к секрету «объекта», – упрямо поджал губы Андропов, – вы же знаете процедуру – каждый человек, зачисленный в новый отдел, предварительно подвергается особой и тщательной проверке. И не все проходят по необходимым показателям. Понимаете, о чем я.
Решение вижу только в закрытом анклаве в ближайшем Подмосковье. Минусом – теряется оперативная составляющая, но приходится мириться. А что вы там говорили о «второстепенных темах»?
Крючков переложил в своих документах листы, убирая под низ одни, извлекая наружу другие, бегло восстанавливая в памяти содержимое, начав немного издалека:
– Уж какая польза нам вышла от того, что там у них в двадцать первом веке так легко и свободно в информационном поле. Иначе бы мы не получили столько нужных, а то и вовсе неожиданно отвлеченных материалов, не имеющих отношения к флоту (учитывая то, что имеем дело с моряками). Просто промысел какой-то!
– Исключим неведомый промысел, – с иронией вмешался Андропов, – поверим в случайности… более чем на тысячу членов экипажа.
– Да. Удачные случайности. Первым примером – пилот авиагруппы крейсера! С детства мечтал стать космонавтом. Провалил высшее авиационное летное, пошел в вертолетчики, но мечтать не перестал… А у нас оказался прекрасный материал по аэрокосмической тематике.
Или тот же особист… «Наследник»…
– Как, как?
– «Наследник». Такой псевдоним мы дали лейтенанту особого отдела крейсера, поскольку ФСБ, к которой он относился, является прямой наследницей нашего ведомства.
– Ясно. Продолжайте, Владимир Александрович.
– Так вот, по роду службы он держал фактически электронную картотеку – полный перечень по известным шпионам и разоблачениям. Есть материалы по известным операциям иностранных разведок – наших главных визави: ЦРУ, Ми-6, «Моссад». Описания и подробный анализ новых методик… так называемых «оранжевых революций», информационных и кибервойн.
