Пятнадцатого ноября ворота закрыли; 30 % населения Варшавы оказалось заключено на 2,4 % ее территории; евреи были полностью изолированы от внешнего мира за тремя метрами кирпича и колючей проволоки. Гетто стало золотой жилой для немцев-предпринимателей. Уже с мая 1941 город в городе заполнился крохотными фабриками, мастерскими и складами, тут производили матрасы и одежду, ремонтировали снаряжение для германской армии.
Обеспечение питанием держали на уровне голодания – 184 калории на человека в день по сравнению со скудными 699 калориями, позволенными полякам-неевреям (человек использует около трех тысяч калорий в день, занимаясь тяжелым физическим трудом). Дети становились экспертами в том, чтобы выбираться из гетто в поисках еды; контрабандисты-евреи и гои наживались на поставках продовольствия. Легальный продуктовый импорт гетто оценивался в 1941-м в 1,8 миллиона злотых, а контрабанда – в 80 миллионов. Те, кто мог это позволить, – люди со своим бизнесом, работой, сбережениями или собственностью, – питались куда лучше. Бедняки, безработные, сироты, беженцы и старики довольствовались жидким супом
[413].
Между 1940 и 1942 годами более 80 тысяч человек, 10 тысяч из них дети, умерли от болезней и недоедания. Бернард Гольдштайн писал, что «больные дети лежали полумертвые, почти голые, распухшие от голода, с открытыми язвами, кожей словно пергамент, коматозными глазами, тяжело дышали, так что хрип доносился из их горла… Желтые и истощенные, они хныкали еле слышными голосами: “Кусочек хлеба… кусочек хлеба…”»
[414].
Как убить город, часть 2: бомбы
Вскоре после падения Варшавы Гитлер посетил город; он проехался по разбомбленным руинам в сопровождении группы иностранных корреспондентов. «Джентльмены, – сказал он, – вы сами видели, какой преступной глупостью были попытки защищать этот город… Я желаю только, чтоб определенные государственные деятели в других странах, которые намерены превратить всю Европу во вторую Варшаву, имели возможность увидеть, как вы, реальное значение войны»
[415].
Урбанистическое инферно разверзлось в Западной Европе начиная с 1940-го. Роттердам, весь его центр, оказался разбомблен 14 мая, а когда немцы пригрозили, что сделают то же самое с Утрехтом, то голландцы сдались. На следующий день британские бомбардировщики атаковали немецкие военные цели на Рейне. Кроме того, целью рейдов стали Гамбург, Бремен, Эссен и другие города на севере Германии.
На самом деле Варшава в такой же степени пострадала от артиллерии, в какой и от воздушных атак. Британские попытки бомбить немецкую промышленную и военную инфраструктуру дали плачевно неадекватный результат. Люфтваффе было задумано для поддержки наземных боевых операций, а не для разрушения городов. Королевские Военно-воздушные силы сосредоточивались на обороне острова. И все равно британские рейды на германские города, пусть и несистематические в 1940-м, вынудили миллионы в ужасе бежать в подземные убежища. Ночью 25 августа 95 самолетов обрушились на Берлин. Гитлер был в ярости: «Если они заявляют, что будут атаковать наши города в большом масштабе, то мы будем стирать их города. Придет час, когда один из нас сломается – и это будет вовсе не национал-социалистическая Германия»
[416].
Нападения люфтваффе на Британию начались как предварительная фаза для масштабного десанта. Когда шансы наземной операции уменьшилась, воздушные бомбардировки английских городов стали стратегической кампанией, нацеленной на уничтожение промышленности, слом общественной морали и принуждение Британии к переговорам. Лондон оказался первым: 13 865 тонн бомб и 13 000 зажигательных снарядов обрушились на столицу в сентябре и октябре 1940-го. Затем удар был нанесен по городам Мидленда и Мерсисайда. Рейд на Ковентри (операция «Соната лунного света») оказался опустошительным: 503 тонны бомб, в числе которых 139 однотонных мин. Целью был промышленный район, где изготавливали двигатели и компоненты для самолетов; облака и дым закрыли цель, так что бомбы и зажигательные снаряды упали большей частью на жилые районы, исторический центр и собор. Оказались разрушены 4300 домов и две трети зданий Ковентри, погибло 568 человек.
Британская контратака стала еще более жестокой. Маршал авиации сэр Артур Харрис откровенно заявлял, что цель бомбардировок «должна быть недвусмысленно установлена… [как] разрушение немецких городов, убийство немецких рабочих и искоренение цивилизованной жизни по всей Германии». Атаки следовало концентрировать на механизме жизнеобеспечения городов, общественных сооружениях и жилых домах; «это позволит создать миллионы бездомных и выхолостить мораль немцев». Уничтожение городов в представлении Харриса и других стратегов было настолько полным, что они верили – Германия выйдет из войны в течение месяцев
[417].
Но к 1942 году стало ясно, что бомбардировки городов не позволяют нанести нокаутирующий удар, предсказанный стратегами. Многие верили – это потому, что авианалеты просто не являются достаточно эффективными. Война против городов становилась все более активной, несмотря на то что она не приносила желаемых результатов. Разрушения фабрик оказалось недостаточно, так что Британия перешла к осознанному уничтожению жилых кварталов, чтобы уменьшить количество работников и деморализовать население. В типичном зловещем эвфемизме времен войны новая тактика именовалась «лишение жилища»
[418].
Тестовый налет этого этапа бомбардировок был проведен на древнюю столицу Ганзы, Любек. Однако первый рейд на крупный метрополис показал, что добиться таких же результатов будет сложно. В мае 1000 самолетов сбросили груз на Кёльн, но уничтожили всего 5,2 % зданий города. Атаки такого же масштаба на Эссен и Бремен разрушили всего одиннадцать строений в первом и 572 во втором. Но с марта 1943 года в распоряжении англичан появилось достаточно тяжелых бомбардировщиков, более крупные бомбы, улучшенные системы навигации и способы обманывать операторов немецких радаров, чтобы проводить серьезные атаки на немецкие города.
Королевские ВВС также получили помощь ВВС США. Модели немецких улиц создавали на полигонах Портон-Даун в графстве Уилтшир и Дагуэй в штате Юта, чтобы симулировать атаки и проверять оптимальные условия для максимального разрушительного эффекта. Исследования, технические усовершенствования и статистические обзоры пускались в ход, чтобы отладить машину по убийству городов. Более важно, что моральные вопросы относительно массовых убийств гражданского населения и полного уничтожения урбанистической среды обитания в рассмотрение не принимались. В мае и июне 1943 года огромные бомбардировочные флоты стерли с лица земли 80 % Бармена и 94 % Вупперталя, после чего снова опустошили Кёльн.
