Великое разрушительное событие, крестовые походы, положило начало этому процессу. Кампания по отвоеванию Святой земли у мусульман и возвращению ее в лоно христианства началась в самом конце XI века. Она привела к тому, что множество воинственных европейцев из Нормандии, Франции, Фландрии, Германии и Англии вступили в контакт с архипелагом исламских городов; они столкнулись с неведомыми ранее урбанистической утонченностью, интеллектуальным богатством и ошеломляющим изобилием базаров.
Процветание итальянских республик вроде Венеции и Генуи возникло благодаря крестовым походам; предоставляя корабли и обеспечивая поддержку с моря, они получали баснословную выгоду. Портовые города обретали не только мягкое свечение благочестия, но и бесценные коммерческие привилегии в виде прямых торговых маршрутов с Восточным Средиземноморьем. Взятие Антиохии (1098), Эдессы (1099), Яффы (1099), Иерусалима (1099), Акры (1104), Триполи (1109) и Тира (1124) дало итальянским торговцам базы, чтобы торговать напрямую с еврейскими и мусульманскими купцами, чьи интересы тянулись далеко на восток, через Красное море к муссонной коммерческой системе. Предметы роскоши – специи и ткани – начали импортировать в итальянские города-государства, а уже оттуда развозить по всей Европе, в Германию, Нижние Земли и Англию.
Итальянские города-государства оказались вовлечены в лютое соперничество, каждый из них стремился стать монополистом. В 1099 году венецианцы утопили 28 пизанских кораблей в битве у Родоса. Пиза дважды брала штурмом конкурировавший с ней Амальфи в 1130-х. Голодные и жадные итальянские города тогда все еще находились в тени величайшего города христианского мира и доминирующей империи Средиземного моря. Ревнуя к успехам друг друга и желая подмять всю торговлю с востоком под себя, венецианцы, генуэзцы и пизанцы сражались друг с другом прямо на улицах Константинополя.
Отношения между великим метрополисом и агрессивными итальянцами были напряженными. В 1170-х византийцы обрушились на венецианцев и посадили в тюрьму купцов из этого города. На два десятилетия прекратилась торговля между Венецией и Византийской империй. Но месть не заставила себя долго ждать. По пути на Святую землю в 1203 году в рамках Четвертого крестового похода венецианцы ухитрились так направить христианскую армию, что она осадила Константинополь под предлогом участия в династических спорах.
Грубые и дикие крестоносцы «смотрели на Константинополь долгое время, поскольку едва могли поверить, что такой огромный город может существовать на земле». В то время в Западной Европе не было города с населением более 200 тысяч, даже 10 тысяч встречалось не так часто. Константинополь же был домом для полумиллиона. Крестоносцы с изумлением разглядывали его: толстые стены и огромные башни, исполинские церкви, дворцы, мощенные мрамором улицы и древние колонны, и само собой, возносящийся к небесам эфирный купол Святой Софии
[182].
«О Город, Город, око всех городов, похвала Вселенной, чудо нашего мира… обиталище всякой доброй вещи! О Город, испил ли ты из руце Господа чашу гнева Его?» – восклицал фригийский историк Никита Хониат, находившийся в Константинополе во время взятия. Некоторые из величайших сокровищ имперской столицы были увезены, чтобы украсить собой растущие итальянские города; много больше было сожжено и разрушено опьяненными победой солдатами-мародерами. Женщины, включая монахинь, были изнасилованы, детей оставляли умирать на улицах. Когда закончились грабежи, резня и насилие, треть из 400 тысяч уцелевших жителей оказались лишены дома. Метрополис пережил быструю депопуляцию, от которой никогда так и не оправился. Вцепившись в труп Византийской империи, великий итальянский город оторвал стратегически важные территории, острова и базы, с помощью которых можно было повелевать морями
[183].
Хоть Константинополь был сравнительно незначительным игроком в глобальной экономике, магия азиатской роскоши бросила отблеск на всю Европу. Урбанизация, столь долго дремавшая в этом недоразвитом, малонаселенном уголке мира, проснулась в Италии, когда межконтинентальная торговля переместилась туда. Если бы не импорт предметов роскоши вроде тканей и специй, то Венеция и Генуя так и остались бы рыбацкими деревушками. Но вышло так, что в XIII веке они начали обретать величественный облик. Население Генуи выросло до 60 тысяч, Флоренции – с 30 тысяч в середине века до 120 тысяч в начале четырнадцатого. К 1300 году каждый кусочек свободной земли в Венеции был застроен, мосты соединили все до единого островки. Население перевалило планку в 100 тысяч человек.
Фасад собора Святого Марка был украшен колоннами, капителями и фризами, привезенными из Константинополя. Византийское влияние изменило Венецию, но большей частью ее урбанистический вид и архитектура были заимствованы из исламских городов. Новые палаццо с их внутренними двориками, винтовыми лестницами, подземными цистернами и местной версией окон-mashrabiyyah, и это не говоря о внешнем дизайне, имитировали здания Леванта. Город с его узкими улочками напоминал базар. Дворец Дожей, который строили начиная с 1340-х, позаимствовал многое у мечети Ибн-Тулун в Каире. Знаменитый Венецианский арсенал, государственный комплекс верфей и оружейных мастерских, получил имя от арабского dar al-sin’ah («дом изготовления»). Реконкиста, которую в Испании вели христиане против мусульман, обогатила жителей Западной Европы новыми сокровищами. Знания, что накапливали в Багдаде с IX века, а потом хранили и изучали в Толедо, Кордобе и Гранаде, распространились по Европе вместе с технологией изготовления бумаги.
В 1252 году банкиры из Генуи и Флоренции начали чеканить золотую монету. Примерно миллиард таких монет был выпущен на континенте за пять столетий. Золото, кредиты и глобальная торговля стали предвестниками оживления европейской экономики и возрождения городов.
* * *
Слово «буржуазный» происходит от немецкого burg, означающего «крепость». Если вспомнить Англию X века, то там Альфред Великий строил укрепленные поселки, называемые burhs, чтобы защищаться от набегов викингов; отсюда произошел термин «боро», административная единица в Соединенном Королевстве, Австралии, США и многих других местах. На Британских островах места, чьи названия заканчиваются на – бург, – боро, – бери и – бро (например, Эдинбург, Кентербери или Мидлсбро) напоминают нам об этом. Французское bourg имеет то же самое происхождение (Страсбург, Люксембург), что и скандинавское borg, итальянское borgo и иберийское burgo. Есть вероятность, что слово «гетто» происходит от borghetto, по-итальянски «маленький город» или «городок». Названия и термин «буржуазный» напоминают нам о заре урбанизации в Европе, которая начиналась в эпоху постоянных войн и конфликтов. Ничего удивительного, что обозначение для города связано с корнем, относящимся к защитным сооружениям.
Если вы были «буржуа» в Средние века, то это значило, что вы обитали внутри бурха, бурга, бурже или боро, внутри укрепления: вас называли горожанином, гражданином самоуправляемого сообщества в противоположность крестьянину, который являлся собственностью феодального лорда. Разделение между городским и сельским в условиях жизни, ее качестве, в занятиях, уровне личной свободы и возможностей было очень заметным в Средневековье.
