Сисели молчала. Сжав серьгу в кулаке, она опустила руку и стояла неподвижно, слушая, как чей-то голос, похожий на Марка, рассказывает о том, что могло произойти разве что в жутком кошмаре. Весь ужас заключался в том, что случившееся преподносилось не как нечто кошмарное, а как вполне обыденное и естественное.
— Я спрятал ее тело в лесу. Потом, разумеется, пришлось избавляться от машины. Я отогнал ее в Бэзингсток и оставил там неподалеку от гаража. Вскоре сел в отходивший в шесть двадцать лентонский поезд, а с вокзала зашел в кинотеатр «Эмпайр». В половине девятого я добежал до телефонной будки и позвонил в гараж, попросив присмотреть за автомобилем пару-тройку дней, после чего я его заберу. Не помню, каким именем назвался, но уж точно не своим. Не хотелось, чтобы о брошенной машине сообщили в полицию. Видишь, я все предусмотрел. Потом вернулся в кино, досмотрел фильм и отправился пешком домой. После, разумеется, пришлось поломать голову над тем, как избавиться от трупа. Я вспомнил про Дом лесника. У дяди была книга, написанная отцом мисс Грэй, когда он был здешним пастором. Там рассказывалось об этом доме. Я вспомнил, как в детстве читал эту легенду. В последний мой приезд сюда при жизни дяди мы заговорили об этом доме. Он повел меня в лес и показал его. Продемонстрировал, как найти потайную дверь в подвал. Дядя об этом знал, поскольку бабушка его была из семейства Томалин и все бумаги относительно дома вместе с ней перешли в семью Харлоу. Мой дядя одно время оспаривал эту землю у Эбботов, но обе семьи в итоге договорились между собой. Думаю, тебе это известно.
— Да, — кивнула Сисели.
Со стороны их общение могло показаться самым обычным. Они могли обсуждать вещи, которые вызывали у них столь знакомое раздраженное выражение на лицах. На самом же деле они говорили о том, как Марк Харлоу убил Луизу Роджерс и закопал ее тело в подвале Дома лесника.
Он вынул руки из карманов и разгладил мокрые волосы.
— Вот тут мне не повезло во второй раз. Я дождался темноты, открыл подвал и достал необходимые инструменты. Я все тщательно спланировал, но если уж не везет, так не везет. Было тяжело тащить тело оттуда, где я его спрятал, но я кое-как справился. В Доме лесника пришлось включить фонарик, чтобы видеть проход, и когда его луч упал на труп, я заметил, что одна сережка исчезла. Я жутко перепугался и принялся искать ее, потом услышал, как кто-то вскрикнул. Я понимал, что Луиза мертва, но в какой-то момент чуть не отключился. Затем услышал, как кто-то бежит — быстро, будто скаковая лошадь. Когда я очухался, то понял, что не сумею догнать ее. Я перенес тело в подвал, закрыл дверь и вернулся домой. Я точно знал, что, кто бы там в лесу ни был, он меня не видел. Я сидел тихо как мышь. Через пару часов вся деревня уже гудела. Миссис Грин и Лиззи вернулись домой, буквально переполненные рассказами о том, что́ видела Мэри Стоукс и что́ об этом говорят люди. К счастью, Мэри наврала о том, где она видела тело, поэтому там ничего не нашли. Глубокой ночью я вновь отправился в Дом лесника и тщательно закопал труп в подвале. Надеялся, я полностью обезопасил себя.
Внезапно переменив тон, Марк обратился напрямую к Сисели. Она перестала быть для него просто слушательницей. Он посмотрел ей в лицо и произнес:
— Вот так все и было, — потом добавил: — Скажи хоть что-нибудь.
Марк будто устроил концерт и теперь ждал аплодисментов. Как аплодировать убийце и какими словами его восхвалять?! Сисели проговорила:
— Тебе казалось, что ты полностью обезопасил себя.
Она заметила, как Марк покраснел от злобы.
— Так бы оно и было, если бы не эта проклятая девчонка! Люди подумали, что она все сочинила или же увидела призрак. Меня она не видела, и я решил, что бояться нечего. Каково же было мое потрясение, когда в прошлую субботу она принесла масло и яйца и попыталась меня шантажировать.
В субботу, шестнадцатого… в прошлую субботу… Вот, значит, как все было. Мэри Стоукс собралась шантажировать Марка, а вечером ее убили…
Он нетерпеливо взмахнул рукой:
— Конечно, надо быть полной дурой, чтобы решиться на подобное. Я шел от задних ворот, когда она выходила из дома. Потом остановилась и поздоровалась. Я тоже остановился и заметил, что она разглядывает мои руки. Я и не пытался их спрятать. А она все смотрела на них и смотрела. Потом сказала, прямо как та, Луиза: «Значит, это были вы. Я так и думала». Я спросил: «Дорогая моя, о чем это вы?» Она ответила: «Да бросьте! Могу поклясться, что это были вы. Хотите?» Я усмехнулся: «Понятия не имею, о чем вы говорите». А она мне: «Ладно, тогда отправлюсь в полицию и все там расскажу». Она уже пошла, потом через несколько шагов обернулась и произнесла: «Ей же будет интересно, когда я расскажу про подвал, да?» Ну разумеется, после этих слов отпускать ее было никак нельзя. Я заметил: «Здесь особо не поговоришь». Она спросила: «Тогда где?» Мы назначили время и место. Она собиралась в Лентон, Джозеф Тернберри должен был проводить ее до дома. Она сказала, что войдет в дом и хлопнет дверью, а когда Джозеф уйдет, то снова выскользнет, но дальше крыльца не двинется. — Марк покачал головой. — Считала себя ужасно умной, думала, что в случае чего позовет стариков Стоукс. Она, вероятно, решила, что в армии нас ничему не учили. — Он усмехнулся. — Позвать она никого не успела. Даже не заметила, что я уже там, пока я не вцепился ей в глотку.
Сисели содрогнулась, потом опять похолодела и оцепенела. И все это говорит Марк. Марк! А он тем временем продолжил:
— Не мог же я ей позволить трезвонить об этом на всю округу! С самого начала и до конца мне приходилось действовать по обстоятельствам, у меня не осталось выбора. Не знаю, как меня можно в чем-то винить. Это же просто невезение, ты-то это понимаешь. — Он помолчал, а потом добавил: — А теперь еще и ты.
— Да… — выдохнула Сисели.
Марк всплеснул руками:
— Вот зачем ты сюда вернулась! Я не мог предусмотреть, что ты на такое решишься! Гранта должны были наверняка арестовать, как только полиция узнала, что он виделся с этой Роджерс, затем последовал бы обыск в доме. Во время обыска и нашлась бы пропавшая сережка. Она потерялась, когда я переносил тело. Как только страсти немного улеглись, я вернулся в лес и стал искать ее. И нашел. Решил, что сережка мне пригодится, и она действительно пригодилась.
— Действительно пригодилась? — повторила Сисели.
— Разумеется! Ее найдут зажатой у тебя в кулаке. Это все окончательно прояснит. Ты случайно на нее наткнулась, и он убил тебя.
— Он?
— Грант. Он убил тех двоих, а потом еще и тебя, потому что ты все узнала. Затем его повесят. Это входило в мой план. Мне надо было убрать Гранта с дороги. Я хотел жениться на тебе, очень хотел.
Легкий трепет возвращавшейся жизни прогонял холод и оцепенение. Убить ее, отправить на виселицу Гранта… избавиться от них, будто они мухи какие-то… Все существо Сисели встрепенулось, чтобы этого не допустить. Она стояла примерно в паре метров от широкого и массивного письменного стола. Если ей удастся рвануться к нему и обогнуть стол, то она смогла бы выбраться отсюда, а потом…
