— Нет, сэр.
— Если бы автомобиль там был, вы бы его заметили?
— Я бы увидела фары…
— Согласен. А без включенных фар? Насколько тогда было темно? Вы бы заметили стоявшую машину?
Эллен покачала головой:
— Там одни деревья вокруг. И было очень темно.
Лэмб откинулся на спинку дивана. Отблеск лампы упал на его густые черные волосы с намечавшейся проплешиной на макушке.
— Хорошо, продолжайте. Вы зашли в лес. В какую сторону вы направились?
— Я думала, что они в доме…
— Так, дальше.
— Я светила фонариком себе под ноги. Как только войдешь в лес, он начинает немного редеть. Вскоре я услышала какой-то звук. Выключила фонарик. За кустами заметила свет. Потом он погас. Услышала, как кто-то зашагал по лесу.
— В какую сторону?
— К полям. Я слышала, как кто-то прошел мимо меня. Если это был Альберт, я решила, что он мог оставить велосипед на тропинке вдоль поля — она примыкает к Мэйн-стрит. Но я не знала, Альберт это или нет. Я двинулась туда, где видела свет. Там заросли остролиста — дойдя до них, я убедилась, что свет лился именно оттуда. Подумала — может, там они и встречались. Пошла посмотреть, не осталось ли каких следов. Включила фонарик. В зарослях заметила кучу листьев. Пошевелила их ногой и наткнулась на что-то твердое. Положила фонарик на землю, опустилась на колени и разгребла листья. Под ними лежала девушка с проломленной головой. На листьях везде кровь — наверное, в них я и опустилась коленями. Сначала я подумала, что это Мэри Стоукс, и Альберт убил ее. Но потом убедилась, что это какая-то нездешняя. У нее в ухе была сережка, по кругу усеянная мелкими камушками. Я не могла взять в толк, зачем Альберту убивать ее. Он же не с ней отправился на встречу, а с Мэри Стоукс. И тут я решила, что ее убил не он, а если не Альберт, то не мое это дело. В общем, я снова забросала ее листьями и пошла домой. Но все это не давало мне покоя.
Лэмб нахмурился, как подобает блюстителю закона.
— Ваш долг был сообщить об этом в полицию!
Эллен Кэддл нечего было на это ответить. Она просто сидела на жестком, неудобном стуле, сложив руки на коленях.
Он суровым тоном продолжил:
— Вы поступили очень плохо, миссис Кэддл, — потом добавил: — Так, пока достаточно. Вам зачитают ваши показания и попросят их подписать. Не сочтите за труд посидеть в кухне. — Лэмб обратился к Фрэнку Эбботу: — По-моему, машина подъехала. Пойдите и посмотрите, привез ли Мэй этого Кэдлла. Если привез, то давайте его сюда!
Глава 22
Альберт Кэддл вошел в комнату с самодовольным и развязным видом. Был он невысокого роста, но хорошо сложен и мог, вне всякого сомнения, считаться красавцем. Темные курчавые волосы он отпустил чуть длиннее, чем это разрешалось в армии. Альберт равнодушно обвел нагловатыми темными глазами инспектора Лэмба и мисс Сильвер, после чего вызывающе спросил:
— Так, ну и что тут у нас?
Лэмб осадил его одним взглядом. Как человек, облеченный властью, за которым стоит тысячелетняя история английских законов, он умел ставить людей на место и знал свое дело.
Альберт Кэддл не опустил голову, но отвел взгляд в сторону. Вот только тогда Лэмб заговорил:
— Вы Альберт Кэддл?
Тот дернул плечом и ответил:
— Ну я.
— Вы служите водителем у мистера Харлоу?
— Да.
— Я хочу задать вам несколько вопросов. Можете сесть.
В глазах Альберта явственно читалось: «Я у себя дома, так? И у вас хватает наглости разрешать мне сесть в моем же доме!» С легкой усмешкой, обнажившей ровные белые зубы, он пересек гостиную и непринужденно опустился в мягкое кресло. Если раньше и существовали какие-то сомнения, то теперь стало ясно, что хозяин дома именно он, сидящий на законном месте и наслаждающийся своим положением.
Лэмбу приходилось сталкиваться с подобными субъектами. Он резким тоном заявил:
— Мне нужно знать, где вы находились с половины пятого пополудни в пятницу, восьмого января.
— Неужели? — Кэддл нахально пародировал тон и манеру говорить, присущие сержанту Эбботу.
— Таким поведением вы ничего не добьетесь, Кэддл, — сказал Лэмб.
— А если я не хочу ничего добиваться?
Лэмб выпрямился.
— Хватит! Произошли два убийства, и я их расследую. Долг каждого — оказывать содействие полиции. Я не могу заставить вас отвечать на вопросы или давать показания, но если вы ни в чем не виноваты, то с готовностью сделаете это сами. Напоминаю, что вам надлежит кое-что объяснить. Даю вам возможность сообщить о своих действиях начиная с конца дня пятницы, восьмого января. Если вы не сможете их объяснить, мне придется вас задержать.
Альберт Кэддл тоже выпрямился и поинтересовался:
— К чему вы клоните?
— Я уже говорил. Мне нужно знать, где вы находились в пятницу с половины пятого.
Альберт вздернул подбородок и легонько хлопнул себя рукой по ноге.
— А зачем?
— Объясняю. В тот вечер у вас было назначено свидание с одной молодой женщиной. Обычно вы с ней встречались в Доме лесника в Роще Мертвеца. Около пяти вечера вы отправились на свидание.
Альберт снова обнажил в улыбке ровные белые зубы.
— Да не отправился я туда.
— Вы вышли из дома…
Он презрительно рассмеялся:
— Так, так, и что с того, что вышел? Мы же в свободной стране живем. Вот в чем у вас, полицейских, проблема — слишком вы умничаете. Молодая особа могла позвать меня на свидание — не спорю, назначала она его или нет, — но это не означает, что я согласился. Похоже, это моя жена накручивает. Она ревнивая, а ревнивая женщина чего только не наговорит.
— Послушайте, Кэддл, у вас было назначено свидание с Мэри Стоукс…
— А хотя бы и было? Я не говорю, назначено или нет, но если бы и было, что с того?
— Ваша жена отправилась за вами. В Роще Мертвеца она видела свет и слышала, как кто-то оттуда уходил. Она обнаружила тело молодой женщины, Луизы Роджерс, спрятанное под кучей листьев. Ваша жена испачкала в крови пальто — вот как все это выплыло наружу. Думаю, вы должны осознавать серьезность своего положения. Вы не обязаны давать показания, которые могут быть использованы против вас.
В черных глазах Альберта сверкнула злоба. Он покраснел до корней волос и звонко ответил:
— Что значит — против меня? Я ничего не сделал! Похоже, вы много чего знаете о моих делах! Ладно, я вам еще добавлю! В этой Мэри Стоукс ничего хорошего не было, и я с ней порвал. Она меня то манила к себе, то отталкивала, потом снова ко мне липла, а я таких вещей не терплю, понятно? Вокруг девчонок полным-полно — стоит только захотеть. Ну, есть у меня подружка. В Лентоне. А Мэри Стоукс оставила мне записку, чтобы я с ней встретился в пятницу. Но к ней я не пошел, а отправился в Лентон, и если ей это не понравилось, то и поделом! В субботу утром приходит Мэри с маслом и яйцами и незаметно сует мне в карман записку. Дескать, она дает мне еще один шанс, и мы можем встретиться в старом доме между половиной шестого и без четверти шесть. А мне-то что толку от этой записки! Примерно в половине пятого я сел на велосипед и покатил к подружке в Лентон!
