– …ага, система будет работать. На словах-то у тебя все лепо выходит, а как все это кирпичом выложим…
– Не переживай, Авдий, если выложите печи герметично (значение этого слова зодчий уже давно уяснил и даже сам его употреблял), то все будет работать как надо. Правда, придется вам после каждого цикла внутреннюю облицовку печи поправлять.
– А без большого жара хорошего железа у тебя не выйдет…
– Все так, Авдий, все так…
– Ну, что же, если наша артель раньше Божьи храмы строила, то и печи твои мудреные выстроим. Герметично! Но заработают ли они так, как ты мыслишь, я, еще раз повторю, не знаю!
– На том и порешим! План работ у тебя есть, делай свое дело, а я буду поглядывать за вашей работой да подсказывать.
Посвятить свободное время только лишь одному строительству я не мог. Купцы, образовавшие недавно «СПТП» (Смоленское паевое торговое предприятие), уже нетерпеливо «били копытами». Они, делая вид, что приходят на приемы к Изяславу Мстиславичу, сами то и дело выискивали и подлавливали меня, приставая с одним и тем же вопросом: «Когда зачнём бумажное или мыльное дело?» Затягивая время, я попросил их разделиться пополам, одна половина займется мыльным производством, другая – бумажным. Около седмицы бояре с купцами делились, затем опять с удвоенной силой начали мозолить глаза. Мы оформили наши отношения документально, приняв Устав и заверив учредительные документы у князя. Так образовалось два СП по производству мыла и бумаги. СП были паевыми товариществами, организовывались они по принципу 50 процентов паев у меня, 50 процентов – у боярско-купеческой братчины. Как потом в этой братчине промеж себя они делили доли – я особо не интересовался.
Бояр, вошедших в СП по производству бумаги, я отослал пока подальше, пообещав заняться ими через неделю-полторы, как только разберусь с мыльным предприятием.
Когда все эти СП с боярами документально оформлялись у князя, я на недельку отправился в Гнёздово, чтобы все подготовить для показа. Гнёздовские «химические мастерские» имели у себя соответствующее оборудование, приготовить в нем мыло – раз плюнуть! Я планировал боярам все показать и объяснить, а уж строить печи с огромными чанами – это уже будет их забота! Когда они своими силами развернут производство, то я буду им лишь поставлять необходимые им для производства вещества.
В назначенный день и час явились, как в сказке, «огнем горя, двадцать два богатыря». К речному причалу прискакали 22 боярина, и они действительно горели, но не огнем, а нетерпением. Прибыли они не в одиночестве, а со своими мастерами, которых намеревались отрядить впоследствии на работу в СП.
Среди мастеров, прибывших вместе с боярами, каких только специалистов не было – гончары, гвоздочники, кожевники, лучники, древоделы, зиждители, каменщики, тульники, кузницы, котельники и даже мясники с пирожниками! Все они были или закупами или холопами, жили в боярско-купеческих подворьях, работали там же в мастерских, обслуживая боярское хозяйство, а также поставляя свою продукцию на рынок, естественно, с согласия боярина. Мне еще подумалось, вот где, оказывается, квалифицированная рабочая сила зарыта!
Бояре подобрались разновозрастные и разной комплекции, а потому в лодью они залезали кто кряхтя, а кто помолодецки прыгая прямо с причала. По Днепру спускались меньше часа. Мое обширное гнёздовское подворье нещадно дымило печными трубами, их было заметно еще с реки. Дымный шлейф при перемене ветра иногда накрывал расположенный по соседству город, коптя луковки церквей.
У пристани бухты канатов быстро размотали дежурившие на торгу речные ярыжки, принайтовали лодью к самому причалу и перекинули на нее сходни. Среди встречающих, как обычно, обтирался гнёздовский посадник и несколько местных бояр. Как только приплывшие смоленские бояре начали лобызаться со своими гнёздовскими коллегами, я тут же вскочил на подведенную дворянином лошадь и поскакал к себе на подворье. Гостей передал на попечение Петра. Мне нужно было убедиться, что для показа все готово.
Бояре с купцами, узрев мои производства, лишь удивленно качали головами. Мастерские в их подворьях и рядом не стояли с этой производственной площадкой. По размаху разве что крупнейшие монастыри могли хоть как-то сравниться с увиденным ими здесь. С дороги я отвел бояр в свой терем-пятистенок, пообедать. Не забыл о мастерах, прибывших с боярами, отослав их обедать в столовую, находящуюся в бараке.
А затем повел изнывающий от нетерпения народ в заранее отведенный закуток, рядом с мастерскими. Светить перед боярами и их мастерами пламенными печами и иным оборудованием в мои планы не входило. Мы нестройной толпой вошли под навес и расселись по установленным здесь же лавкам, образовав периметр вокруг стоящего в центре чана с остывающим варевом. Во время моей последней поездки мы с рабочими уже успели отрепетировать весь этот не сложный производственно-рекламный процесс. Поэтому сейчас мои люди сноровисто вливали, перемешивали, а я громко комментировал происходящее.
– В этом чане, – я встал с лавки и подошел к привлекающей всеобщее внимание посудине, – расплавленное и немного охлажденное сало.
– Что за сало? – раздалось в унисон несколько голосов.
– Обычное свиное, без кожи и мясных прожилок, несоленое. Можно любое использовать, даже морского зверя, не это главное! Думаю, растопить сало ни для кого не составит труда и с этим все понятно?
– Да! Понятно, княжич!
– А в этом кувшине, – рабочие поднесли его поближе ко мне, – растворенная и подогретая в воде сода, если быть точнее – едкий натр.
– Какой натр? Сода? – тут же со всех сторон послышались вопрошающие голоса.
– Да! Но не забивайте себе голову, соду для производства я вам буду поставлять, производить ее вам не придется!
– Мы готовы и соду делать! – сказал один из бояр, а остальные громко одобрили эту мысль.
– Знаю, что вы на все готовы! Если хотите ее производить – пожалуйста, закупайте морские растения, пережигайте их. Но сразу скажу, это дело для вас будет хлопотным и не выгодным. Проще ее у меня купить! Тем более поставки соды на наше паевое предприятие будут бесплатными, свое я возьму на продажах мыла.
– Дальше что делается? – не выдержал один бородач, внимательно наблюдая за действиями рабочих.
А они во время моего спича начали выливать подогретый содовый раствор в чан с расплавленным салом.
– В расплавленное сало заливают раствор соды. В этот же раствор, для лучшего пенообразования, добавлено немного поташа. Поташ я тоже делаю в своих мастерских. Все это вместе перемешивают, доводя до однородного состояния. Затем содержимое чана разливают по деревянным ящикам, хорошо окутанным сукном, и ставят в теплое сухое место на четыре-пять дней.
Рабочие в подтверждение моих слов быстро осуществили все эти манипуляции и не спеша принялись относить залитые жидким мылом ящики в хорошо протопленный сарай.
– Вы знаете, на той седмицы я плавал в Гнёздово, и всё, что вы сейчас наблюдали, уже проделывал. Поэтому нам нет надобности ждать несколько дней, пока мыло затвердеет, уже есть готовое!
